На грани срыва
Шрифт:
Вот так и строится наше общение – мы дразним друг друга, но не делаем первого шага. Я боюсь первой открыто проявить свою симпатию, но может быть сегодня у меня получится пересилить в себе стеснительность.
Выпивка, веселье, танцы – голова кружится от восторга.
– Тебе не кажется, что здесь слишком скучно? – неожиданно подходит ко мне со спины Вадим и приобнимает за талию. Мурашки тут же покрывают мою кожу и я поворачиваюсь к парню лицом. – Может быть выйдем, покурим? – обдавая меня ярким запахом алкоголя, шепчет он.
–
– Ты же понимаешь, что это был просто предлог, чтобы выйти и… пообщаться наедине, маленькая шалунья? – выгибает он бровь.
Улыбаюсь в ответ и чувствую, что краснею. Возможно я слишком много выпила, но мне не кажется странным его предложение и мозг игнорирует яркую двусмысленность и намек.
Все что я вижу, так это то, что парень в которого я влюблена хочет пообщаться со мной наедине.
– Пойдем, – тянет меня за руку к заднему выходу из клуба парень. – Хотя бы поговорим нормально, чтобы не перекрикивать музло.
Послушно иду за ним, совершенно не подозревая подвоха и опасности. Почему-то мне кажется, что он не способен на плохие поступки, что Вадим замечательный принц и с ним я смогу обрести свое счастье.
Как же я ошиблась.
Едва закрывается дверь клуба, парень резко притягивает меня к себе и впивается в мои губы страстным поцелуем. Прикусывает мои губы, буквально трахает мой рот языком и поначалу мне это нравится. Я расслабляюсь, отвечаю на его внезапно вспыхнувшую страсть, обвиваю руками за шею и прижимаюсь всем телом. Голова кружится от нахлынувших чувств и привкуса алкоголя, выпитого парнем, похоже, в весьма немалых количествах.
Раздается писк сигнализации дорогой иномарки парня и он, продлевая крышесносный поцелуй, толкает меня к машине. Открывает заднюю дверь и прерывает поцелуй.
– Маленькая шалунья, – рычит он, сверкая обезумевшим взглядом, вдавливая мои бедра себе в пах. Только сейчас я понимаю, что парень не только пьян, но и обдолбался не на шутку. – Сколько можно было трахать мне мозги… Сучка… Теперь я трахну тебя!
Именно в этот момент в моей голове появляется осознание происходящего. Что-то щелкает в одурманенных мозгах, но уже слишком поздно. Это не то, чего я хотела… Конечно да, я уже давно не девочка, секс тоже входил в мои планы, но не так… не сейчас… Не на заднем сидении тачки по пьяни и когда парень под наркотой. А как же хренова романтика?! Это неправильно!
– Вадим, я… – пытаюсь отстраниться от парня, но он лишь крепче сжимает мои бедра, до боли впиваясь пальцами в кожу, скрытую тонким шелковым платьем. – Вадим, мне больно, отпусти…
Стараюсь не позволить парню усадить меня на заднее сиденье своей машины. Я не делаю резких движений, не говорю ни единой грубости и даже не отталкиваю его – я не хочу портить с ним отношения. Однако Вадим настроен иначе.
Он хватает меня за шею и грубо заталкивает в машину,
– Я сказал трахну, значит так тому и быть! – озверевшим голосом хрипит парень, буквально раздирая подол моего платья по швам.
– Вадим, ты не так понял, Вадим, остановись!
Раздвигает мои ноги и устраивается между ними, слышу звон пряжки ремня и желудок скручивает от ужаса. Мой нарастающий страх находит выход в слезах и я срываюсь на громкие рыдания. Отталкиваю Нестерова в надежде что он одумается, продолжаю кричать и звать на помощь.
Удар и я замолкаю, в ужасе глядя на парня.
Кажется я только что, следом за звонкой пощечиной, услышала звук бьющегося стекла – это были мои розовые очки, осколки которых в кровь режут глаза и веки.
– Расслабься и получай удовольствие, сучка! – до боли сдавив мой подбородок, шипит Нестеров. – Расскажешь кому – тебе пиздец, поняла?! Мой батя депутат, ты ничего не докажешь. А разболтаешь – я тебя, твоего братца и подружку белобрысую тоже найду. Придушу всех, поняла, тварь?
Я не сдавалась никогда, ровно как и в тот день. Поэтому одной легкой пощечиной не обошлось. Мне было больно. Я захлебывалась слезами и кровью, но выдержала этот ад, после которого разучилась доверять людям, любить, получать удовольствие от своей жизни.
Когда Вадим бросил меня на той парковке, выбросил словно ненужную тряпку и уехал – я молилась, чтобы этот ублюдок разбился. Я желала его смерти всей душой! Ведь в мире должно быть равновесие, правда? Справедливость?…
Но ничего этого, как оказалось, не существует. Я была напугана и смолчала. Жила у подруги, пока заживут ссадины и кровоподтеки, но не стала давать делу ход. О чем сейчас, отчасти, жалею. Но тогда мне не хватило смелости, я сгорала от стыда и страха.
– Как ты? – выдергивает меня из провала в жуткие воспоминания голос Романа и я понимаю, что мы на улице, во дворе какого-то дома.
Я крепко обнимаю парня и сжимаю в руках ткань его куртки на спине, до сих пор уткнувшись носом в грудь. Поднимаю затуманенный слезами взгляд и открываю рот, чтобы ответить, но он вновь высыпает на меня тонну отрезвляющих вопросов.
– Идти можешь? Сильно ударилась?
– Все нормально, – отшатываюсь от парня и отряхиваю свою одежду от снежного месива. Оглядываюсь вокруг в поисках своей сумки и нахожу ее в руках у Романа. – Верни сумку.
Протягиваю руку, но вместо того, чтобы вернуть мне, парень перекидывает сумку через плечо, берет меня за локоть и кивает в конец улицы.
– Я тебя отвезу, – говорит он и это не просьба, не вопрос, а четкая констатация факта.
Сопротивляться нет желания, а моей психике, получившей знатную встряску несколько минут назад, определенно требуется отдых. И уж лучше я проведу это время в машине со своим «тушехранителем», чем в одиночестве.
Пока идем до машины, я начинаю понимать что допустила огромнейшую ошибку – меня могли видеть. Мою реакцию на Вадима могли заметить и задаться ненужными вопросами. А что если Вадим здесь оказался неспроста?