На грани
Шрифт:
– Извините, мои уста закрыты.
– Я где-то уже слышал эту фразу. Почему вы не можете мне сказать? – он отпустил ее руку.
*Глубокий вдох* – Il tempo aprira il velo del mistero.
– Я не понимаю.
АнастасИ отвела взгляд. Она ощутила чувство долга перед чем-то.
– Я знаю, что сегодня у вас выдался тяжелый день, но мне очень нужно это знать. Я понимаю, что, если буду давить на вас, это не поможет. Мне нужно знать.... – Виктор повернул ладони к верху и немного протянул левую руку вперед.
Она увидела буквы "В.П" и ужаснулась. Такого еще никогда этот паб не видел, да что уж там, официант за всю свою жизнь никогда не видел подобного, хоть и работает с огромным потоком
– Нет, извините, – АнастасИ сжала скулы, быстро развернулась и хотела уйти к барной стойке, но Виктор успел взять ее за руку.
Он пальцами обхватил ее ладонь и ощутил мягкую, теплую и нежную, как только расцветивший тюльпан, кожу. Поднял голову и заглянул в ее голубые глаза.
– Сегодня тяжелый день, я понимаю. Но я хочу, чтобы вы улыбнулись, у вас прекрасная улыбка. Вы достойны больше, чем эта отвратительная работа. Я не знаю, что у вас написано на руке и что это значит, я даже не знаю, что у меня, но это вообще не важно. Вокруг много разочарования, ненависти и лицемерия, но вы чисты. Я вижу вас и чувствую, что вы не такая. Просто улыбнитесь, честно, ваша нежная улыбка подчеркивает вашу красоту – Виктор улыбнулся и увидел то же самое в ответ. Глаза АнастасИ отдавали ярким блеском, отсвечивая свет фонарей, висящих вдоль стены. "Один, два… три", – вслух произнес Виктор, загадочно рассматривая ее глаза.
– Вы знаете, я вижу в ваших глазах три отблеска. Такое чувство, что в ваших глазах таится не один прекрасный мир, который сверкает яркими лучами, радуя всех, кто смог отыскать прекрасное в деталях истинной, но скрытой красоты. – Виктор улыбнулся еще шире и почувствовал, как его ладонь гладят пальцы АнастасИ, медленно проскальзывая по его руке и слегка прижимаясь, будто хотят ощутить что-то большее, чем просто тепло. – В этом мире много прекрасных вещей, но они такими становятся лишь тогда, когда рядом есть человек, который порождает это чувство любви ко всему, – девушка смотрела на него с изумлением и глубоко вдыхала прохладный, щекочущий грудь, воздух. Она впервые почувствовала себя нужной, будто вошла в теплую реку, где все живое двигается в унисон ее желаниям и нуждам. Она впервые почувствовала, что ее понимают и ценят ее личные границы. Еще один глоток воздуха и ее губы стали сухими. АнастасИ незаметно облизала их языком и слегка прикусила нижнюю губу изнутри.
– Хочется раствориться и пробыть в этом моменте вечность, не так ли? – Виктор будто прочитал ее мысли. – Вы мне понравились, АнастасИ… – не успев договорить свою мысль, входная дверь в паб резко открылась и колокольчики над нею зашумели. Рука Виктора плавно прошлась по руке девушки, и он взглянул на часы. "6.20… Прошло уже 20 минут, куда Себастьяна пропала?" Подумал Виктор и услышал уходящие шаги АнастасИ. Через пару мгновений все сразу стало ясно....
– Энди, какого, мать его за ногу, ты творишь? – в паб словно ворвался мужчина в черной кожаной куртке. Его лицо выражало дикую агрессию, кулаки были сжаты. – Ты выгнал мои деньги!
– Они угрожали АнастасИ…
– Да мне плевать, что они делали. Пусть хоть заживо ее съедят, но заплатят за это, – АнастасИ стояла неподалеку и делала вид, что работает, вытирая чистые столы. Она привыкла к подобным выходкам и не обращала внимания. – Ты поганишь наш бренд! Еще одна подобная выходка и твоя трудовая будет запятнана, ты понял? – он ткнул в него указательным пальцем.
– Да я понял, шеф…. – Энди опустил глаза вниз и почувствовал себя виноватым. Рискуя своим будущим, может даже и жизнью, он хотел искренне помочь официанту, но в этом мире так не заведено. Либо работаешь, выполняя любые прихоти начальства, либо ты никто.
Владелец кинул взгляд на камеру под потолком в углу паба, развернулся и пошел к двери. Он только хотел открыть дверь и оставить персонал в покое, но кое-что добавил.
– Убери уже этот поганый труп возле мусорных баков, если его увидят, то это попортит нашу репутацию, – шеф злостно распахнул дверь и быстро ушел куда-то вдаль.
Виктор подхватил выброшенные слова владельца и тут же выскочил. Подходя к мусорным бакам, возле черного входа паба, он увидел торчащие в каблуках ноги. С каждым шагом тело раскрывало портрет жертвы, и Виктор ужаснулся. Он упал на колени возле трупа и дрожащими руками прикоснулся к рукам мертвеца. Они были еще теплыми, но слегка посиневшими. Мальчик не мог в это поверить. Виктор не хотел верить в то, что это происходит именно с ним. Он не хотел верить в то, что перед ним лежит мертвое тело именно этой женщины. Это была Себастьяна…
Виктор хрипло простонал и проговорил "нет… неееет… почему хорошие люди умирают так рано… почему хороших людей убивают, пока ненавистники морали принижают других людей… почему именно она…". 18-летний мальчишка не смог смириться с этим. Его лицо в этот момент будто погибло вместе с Себастьяной. Его лицо уже не выдавало боли, горести и злости. Безразличный и пустой взгляд появился на лице Виктора. Он глубоко любил Себастьяну, уважал и почитал ее, но когда из твоей жизни один за другим уходит родные люди, то в твоей душе угасает смысл. Смысл жить и чувствовать. Вероятно, это был защитный механизм. Когда перестаешь пропускать через себя чувства и ощущения, когда в душе больше ничего не остается, когда отпускаешь все то, ради чего жил – на мгновение становится легче. Легче переносить удары судьбы. На момент, его жизнь стала лишь существованием. На момент его сердце стало ледяное, и душа заковала глубоко внутри все живое. Жизнь без чувств и любви – это просто существование.
Виктор смотрел на Себастьяну, как почувствовал легкое касание теплой ладони на своем плече. Он повернул голову чуть левее и вдохнул аромат прекрасных светло-пепельных волос АнастасИ. Ее локоны слегка развивались по ветру и мельком касались лица и шеи Виктора. Он поднял голову и взглянул ей в глаза.
– Она была дорога тебе? – АнастасИ опустила брови, в ее глазах собирались горькие слезы, и он посмотрела на Виктора так, будто хотела утешить не только его, но и себя.
– Да….
Виктор сжал скулы, и вокруг повисло неловкое молчание. Он вот-вот хотел обнять ее, прижать к себе даже самого постороннего человека, только бы не чувствовать одиночество в своей душе. Но этого так и не случилось.
– АнастасИ, клиент. – Энди вышел через черный ход и встал возле трупа.
Официант закрыла глаза, сжала покрепче скулы и сделала глубокий вдох. Она быстрым шагом пошла принимать заказ, пока Виктор терзал себя за то, что не смог спасти свою любимую учительницу.
– Парень, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь…. Но ты сам все слышал, мне нужно делать свою работу. Я дам тебе минуту. Делай, что должен, – Энди развернулся и сделал вид, что занят делом.
В это время Виктор почувствовал что-то неописуемое. Такого чувства у него не было никогда. Он почувствовал власть. Власть над происходящим и над людьми, которые его окружают. По его венам разнеслась горячая кровь и, сделав глубокий вдох, он произнес:
– Requiescat in pace, Sebastiana. (покойся с миром, Себастьяна). Сделайте это аккуратно, она была мне дорога.
Энди развернулся и посмотрел на Виктора косым взглядом, с таким недоверием и легким призрением, как смотрят на приговоренных малолетних убийц. "Может, он как-то причастен к этому…", – подумал бармен, но не подал виду.