На краю
Шрифт:
Вне себя от злости, посыльный вскочил на ноги и схватил полупустую бутылку водки, которую тут же разбил об угол стола. Он набросился на Артёма, нанося частые выпады. Немцов еле успевал уклоняться от острых осколков. Выбрав удачный момент, он вновь перехватил руку, зафиксировав её положение у локтя и запястья и, заведя русому за спину, перекинул парня через его же конечность.
За столом послышались удовлетворенные смешки.
Парень попытался встать. Артём с размаху заехал ему по морде. Русый упал на стул, который сразу же
– Сука-а-а, - взвыл он. Молниеносно среагировав, он обхватил своими ногами правую ногу Артёма и повалил его на пол, рядом с собой и набросился сверху.
Они начали бороться на полу.
Артём не давал противнику сделать захват вокруг шеи. В свою очередь, он стремился перехватить руки русого и обездвижить. Одной ногой он прижал его к полу, а рукой с часами – начал наносить серию ударов, которые расквашивали всё на своем пути. Кровь брызгами летела во все стороны. Авторитеты даже повскакивали со своих мест, чтобы не упустить развязку.
Немцов озверел. Против всех, против самого себя. Всё, что он так глубоко прятал, вышло наружу и видит Бог, он этого не хотел.
Не замечая ничего вокруг, он не мог остановиться. Понимал, что убивает, да было всё равно.
С обезумевшего состояния его вывела чья-то рука, которая прекратила нескончаемый поток ударов:
– Остановись… Артём, ты меня слышишь?! Остановись… Мы тебе верим.
Он поднял голову и встретился с обеспокоенным взглядом Бачинского. Перевел взгляд на собравшихся:
– Разве не этого вы все хотели? – надтреснутым голосом спросил он. – Так по-вашему проявляется справедливость? – словно пьяный, он поднялся, шатаясь в разные стороны и вытер часы о рубашку бесчувственного, но живого парня. – Есть ещё вопросы? Нет?.. Тогда я оправдан…
Грудная клетка ходила ходуном, Артём с жадностью хватал воздух, и казалось, сейчас вырвет прямо при всех. На негнущихся ногах он вышел из зала, забыв забрать куртку, и отправился искать уборную.
Ледяная вода принесла облегчение. Пару раз глубоко вздохнув, он постарался выровнять сердцебиение и посмотрел на свое отражение. Ещё немного, и он совершил бы ошибку. Разве можно так забываться? А по-другому никак… Дал бы слабину – и сейчас бы он валялся на полу и ещё не известно, заступился бы хоть кто-то за него.
В уборную следом вошел Бачинский. Он оглядел Немцова и тоже начал умываться:
– Артём, я не тот человек, который извиняется. Никогда и ни перед кем. Но ты должен понять – это была проверка на вшивость и ты её прошел. Теперь ты окончательно вышел из организации.
– Я всё понимаю. – Артём набрал в ладони воды и ещё раз умыл лицо. – И я ценю твое вмешательство.
Бачинский искренне произнес:
– Мне нужны такие люди, как ты. Сейчас ты – моя правая рука. Своих людей я не бросаю. Но знай, Зотов не остановиться. Придется малехо потерпеть и уже тогда – его остановлю я!
Когда Артём
– Немцов, сколько можно?.. Я еле удержался, что бы подкрепление не вызвать… - и осекся, заметив состояние друга. – Эй, Тёма, что случилось?
– Уже прошло пол часа?
– А час, не хочешь?.. Слушай, всё в порядке? – от Коваля не укрылись ссадины на лице Артёма, следы крови на вырезе свитера и взвинченное состояние.
– Да, считай, что уже всё в прошлом, – он сел в машину и, достав сигарету, прикурил. Выкурив одну, взялся за вторую. Так он успокаивал свои нервы. – Извини, ложная тревога. Тебя подбросить до Юльки? Я сейчас туда. Если не увижу Злату – рехнусь просто.
– Давай. Так что там было?
Артёму совсем не хотелось делиться произошедшим. Возможно чуть позже. Переживать всё наново не было желания. Сейчас на душе скреблись кошки. Единственный человек, которому хотелось довериться в данную минуту – это Злата. С ней он сбросит с себя чувство омерзения и очистится, потому что она самое светлое в его жизни.
– Ром, я сейчас не в том состоянии. Хорошо? Вот честно, всё хорошо. Пару раз пришлось кое-кому врезать и сам получил по шапке. Бывает. Ты что, не знаешь всех этих нюансов?
Коваль промолчал. В словах Артёма он услышал скрытый подтекст: «не лезь в душу и так хреново». Хорошо. Сейчас важно то, что он цел. И на том спасибо.
Возле подъезда Мельниковой, Артём набрал Злату, её телефон был отключен.
– Странно. Может, зарядка села, – он набрал Юльку. – Алло, Юль, привет, скажи Злате, пускай собирается, я освободился.
– А её нет. Она ещё в три часа ушла…
– В смысле? Она не возвращалась что ли?
– Не-е-ет, говорю же, ушла ещё тогда.
Артём прервал разговор и опять набрал Яновскую. Безрезультатно.
Коваль встревожился:
– Что-то случилось?
– Да подожди ты… - вспылил Артём и, выйдя из машины, начал ходить вдоль дороги, осматривая по сторонам, пока под ботинком не треснула передняя панель от телефона, валявшегося на тротуаре. Он и так пребывал не в лучшем виде, а сейчас, вообще рассыпался в буквальном смысле.
Артём наклонился к нему и присмотрелся. Страшная догадка, словно напильник, прошлась по мозгам. Так и есть – это телефон Златы.
С безумным взглядом, Артём начал выискивать камеры на сеседних магазинах, пока не заметил одну на углу дома, в котором на первом этаже находился небольшой филиал банка.
Он бросился к нему на бегу бросив Роме:
– Звони Кириллу, Злата пропала. Немедленно!
Ну Максим!!! Если окажется, что он причастен, ему не жить. Плевать на моральные устои и муки совести – он доведет до конца данное обещание.
Попросив у охранника доступ к данным с камер, Артём нашел подтверждение своей догадке. Коваль пребывал в шоке от увиденного: