На крутом вираже

Чайлд Морин

— Дадим ему еще тридцать секунд, — сказал Сэм, ухмыляясь. — Он не сдается и намерен побить рекорд Джейка...

В ладони Джейка вонзились острые края изгороди, и резкая боль вырвала его из мира воспоминаний. Пожалуй, это и хорошо. События того дня не приносили ему успокоения даже спустя столько лет.

Чувства так быстро сменяли друг друга, что он не успевал определить их. Они душили его. Джейк повернулся и бросил взгляд на дом. Все окна были освещены. Сквозь кухонные занавески он видел свою семью, очевидно, все еще

пребывающую в потрясении от новости, которую им преподнес Джереми. Джейку, вероятно, следовало быть с ними и обсуждать все это. Но что здесь говорить? Они все знают, как следует поступить.

У Мака есть сын.

Конец истории.

Как раз в тот момент, когда он подумал об этом, дверь дома открылась, свет разрезал темноту и его братья, Сэм и Купер, вышли на улицу. Заметив во дворе Джейка, они направились к нему.

Джейк оторвался от забора и, повернувшись, прислонился к нему спиной. Ладонь болела от застрявшей в ней занозы, и он сложил руки на груди, поджидая приближения братьев. Слабый ветерок поднял пыль, покрутил ее немного и снова опустил на землю.

Шеба, щенок золотистого ретривера, бросилась в открытую дверь, скатилась по немногочисленным ступенькам и помчалась за Сэмом и Купером, радостно виляя хвостом. Сэм наклонился и взял ее на руки.

Когда братья подошли ближе, Джейк увидел их лица. Все трое были очень похожи друг на друга. Их бабушка, последняя жена Джереми, бывало, говорила, что у них «типичная внешность Лонерганов». Темные волосы, темные глаза, упрямый подбородок.

Господи, все эти годы Джейк скучал без этих ребят.

Раньше они были очень близки, как родные братья. И эти пятнадцать лет, с тех пор, как он в последний раз видел Сэма и Купера, были самыми длинными в жизни Джейка. Однако пока у него не было настроения говорить.

— Я ушел, чтобы побыть одному, — буркнул Джейк, хотя знал, что это не принесет пользы. Братья были вольны вести себя так, как хотели. Он и сам всегда так поступал.

— Да, но здесь ты не один, — возразил Сэм, уворачиваясь от поцелуев щенка. — Поэтому привыкай.

Джейк думал, что не сможет привыкнуть к этому. Одному было лучше. Легче.

— Нам нужно решить, что делать, — сказал Купер. И неудивительно, что именно он произнес эти слова. Купер всегда любил действовать по плану. Возможно, он заразился этим, когда писал свои триллеры. Романы Купера последние несколько лет возглавляли список бестселлеров на книжном рынке, и половина ночных кошмаров Америки была порождена ими.

— Что тут решать? — спросил Джейк и, оттолкнувшись от изгороди и широко расставив ноги, подсознательно принял боевую стойку. — У Мака есть сын. Этот ребенок — Лонерган. Он один из нас.

— Расслабься, — сказал Сэм, отпуская собаку побегать во дворе. Он покачал головой вслед щенку и перевел взгляд на Джейка. — Я считаю, нам не следует бежать туда рысцой, чтобы принять ребенка в семью.

— А почему нет, черт возьми? — гнев захлестнул Джейка, но он постарался сдержаться. — Мы в долгу перед ним. Мы в долгу перед Маком.

— Брось, Джейк, — раздраженно проговорил

Сэм, — ты не единственный, кто чувствует себя здесь ужасно, понятно? Но это не означает, что мы явимся без приглашения к Донне и будем вмешиваться в жизнь ееребенка.

— Кто хоть слово сказал о принуждении? — заспорил Джейк. — Я лишь говорю, что нам следует повидаться с ним. Поговорить с ним. Рассказать ему о Маке. О том, как много он значил для нас. Что здесь такого?

— Господи, Джейк! Может, ребенок даже не знает, что он — Лонерган, — тихо заметил Купер. — Нам не известно, что Донна рассказывала ему. А может, она и вовсе не хочет, чтобы он знал.

Джейка словно ударили дубиной по голове. Он сделал большой глоток воздуха и задержал дыхание, как будто готовился для прыжка в озеро.

Конечно, Донна рассказала ребенку о Маке. Разве не так? Он провел по лицу ладонью и выдохнул.

— Отлично. Я иду повидаться с Донной.

— Ты хочешь сказать, мыидем повидаться с Донной, — поправил его Сэм и свистнул собаке, которая побежала к гаражу.

— Я имел в виду себя. Одного, — сказал Джейк, переводя взгляд с одного брата на другого, желая убедиться, что они правильно поняли его. — Я поговорю с ней.

— А почему именно ты? — поинтересовался Купер.

Хороший вопрос, подумал Джейк. Но он не мог дать ответа. Вместо этого он сказал:

— У вас обоих есть другие дела. У Сэма — новая врачебная практика, а ты пишешь очередную книгу.

— И что? — спросил Купер.

— А еще у вас есть Мэгги и Кара, о них тоже нужно позаботиться. — Прозвучало неубедительно, но это лучшее, что пришло в голову в эту минуту. — Я пойду к Донне. А потом мы все втроем решим, что делать.

Шеба стремительно носилась по двору и оглушительно лаяла, стараясь привлечь к себе внимание, и Джейк был ей благодарен за это. Оба брата несколько мгновений смотрели на него, потом кивнули, соглашаясь с Джейком.

— Ладно, — сказал Сэм. — Но с ребенком без нас не беседуй. Мы все участвуем в этом. Все вместе.

За последние пятнадцать лет Джейк нечасто использовал слово «вместе». Живший в одиночестве, он делал что хотел и когда хотел, и у него не было нужды беспокоиться о ком-то еще. Но теперь он вернулся в Коулвилл, и все стало по-другому. По крайней мере, на это время.

— Что ты хотела сказать этим «у меня свидание»? — Донна уставилась на мать так, словно никогда не видела ее прежде.

Ее мама? На свидание?

— Подумай сама, дорогая, — усмехнулась Кэтрин, глядя на себя в зеркало и поправляя черную юбку.

Донна шлепнулась на край кровати. Сделанное вручную стеганое одеяло, покрывавшее старую двуспальную кровать, было мягким и прохладным на ощупь.

Покачав головой, Донна смотрела на Кэтрин. Мать прихорашивалась, как школьница, готовящаяся к вечеринке. Наклонившись к зеркалу, она поправила помаду на губах, взбила короткие темно-рыжие волосы. Глядя в зеркало и улыбаясь, она сказала: