На крыльях Родины
Шрифт:
Подлинно народный герой
Перед строем эскадрильи стоял молодой, привлекательной внешности старший политрук, которого комэк только что представил в качестве нового комиссара подразделения.
– Куница, - назвался он, произнеся слово с характерным украинским выговором.
– Семен Куница… Теперь будем летать вместе.
Все в нем понравилось летчикам: улыбка, мягкий голос, светлый, слегка пьющийся чуб, располагающая к себе манера говорить с собеседником. И видно было, что он человек дела, потому как знакомство с летчиками начал, как и обещал при первой встрече, с полетов
По возрасту эскадрилья была очень «молодой», и комиссар большое внимание уделял деятельности комсомольской организации. Он знал толк в этом; когда-то работал и Золоюношенском райкоме комсомола. С комсомольцами подразделения комиссар новел разговор прямой и откровенный: эскадрилья истребителей должна овладеть высотами летной подготовки, причем должна уметь действовать не только в дневных условиях, но и ночью; и кому, как не комсомольцам, быть опорой и помощниками командиру и партийной организации.
Как- то незаметно Семен Куница стал авторитетной фигурой не только в эскадрилье, но и в полку. Он умел быть всегда в центре событий, среди людей, видеть и чувствовать настроение каждого из них, вникать в нужды и заботы авиаторов, умел paботать так, что они верили ему и понимали необходимость этой его работы.
Он успевал быть на подъеме личного состава эскадрильи в казарме, раньше других летчиков оказывался на стоянке самолетов, чтобы поговорить с техниками и механиками, проверить, все ли готово для выпуска боевого листка и как будут освещаться итоги соревнования между экипажами и звеньями в эскадрилье. А когда подходили летчики, комиссар справлялся, кто как себя чувствует, каково настроение, все ли осведомлены относительно задачи на данный день полетов. Вопросы быта авиаторов также были в сфере внимания комиссара.
Полеты комиссара с летчиками эскадрильи на УТИ-4 занимали большую половину рабочего дня. Как инструктор, Куница был очень внимательным и требовательным в полетах. А когда наставал его черед лететь в зону, по маршруту или па стрельбу, он все элементы полета выполнял только на «отлично». «Повезло четвертой эскадрилье с комиссаром», - отмечало командование полка. Эту опенку разделяли и те, кто изо дня в день летал и жил одной жизнью с Семеном Куницей.
Любили в эскадрилье слушать комиссара, когда он выступал с информациями на тему: «Чем и как живет наша советская Родина». Как правило, они заканчивались обзором состояния дел в эскадрилье, «в нашем доме», как говорил комиссар.
Начало войны совпало в эскадрилье со вступлением на должность командира Агея Александровича Елохина, бывшего до того заместителем командира и успевшего уже близко познакомиться с комиссаром. Первые заботы и тревоги начала войны новый командир делил с комиссаром. Судьбы людей, их взаимоотношения предстали в новом свете, и в решении этих неотложных вопросов комиссар принимал горячее участие.
Многих молодых летчиков война застала на казарменном положении, как того требовал приказ наркома обороны. Семьи одних лейтенантов жили в военном городке, а других - и городе, но и те и другие нуждались во внимании и, прежде всего, в сердечности комиссара И находили и Семене Кунице эти качества.
В канун войны Михаил Шилов встретил и полюбил девушку. Любовь их крепла, испытывалась на прочность в первые военные дни.
Комиссар поддержал молодых, поверил в то,
Боевая обстановка усложнялась и от каждого требовала, казалось, невозможного, однако то, как они, в этой обстановке сражались, превосходило границы возможного.
На легко уязвимых истребителях наши летчики шли на штурмовки румыно-немецких колонн, когда захватчики еще только переходили реку Прут, затем подошли к Днестру и форсировали его. Штурмовка занимала большое место в боевой работе полка и при подходе вражеских войск к дальним подступам и их вторжении в пределы города. На каждый из полковых «ишачков» приходились десятки, а то и согни самолетов врага, имевших большую скорое и, и лучшее вооружение.
– От каждого боя, успешно проведенного летчиками нашей эскадрильи и полка в целом, зависит судьба прекрасного города Одессы, - говорил комиссар. И летчики, отправляясь в полные опасности полеты, помнили слова своего командира.
В тяжелых боях полк нес большие потери в летном составе, - одна другой ощутимее, одна другой больнее, - после каждой потери летчиков становилось меньше, а задачи становились сложное, и ободряющее слово комиссара в те дни нужно было всем.
«Красным днем, - писали корреспонденты в летописи полка, - стал день 23 июля1941 года, когда трем летчикам полка - Виталию Топольскому, Семену Кунице и Борису Зотову - впервые в один день удалось сбить четыре самолета противника. Такого победного счета -летчики 69-го истребительного, охранявшего небо Одессы, еще не знали.
Один вражеский самолет сбит и упал в море, другой ушел на максимальной скорости в южном направлении…»
Наблюдавшие за боем с земли видели, как И-16 (это был самолет Куницы) устремился в атаку на ведущий «хейнкель». Шквалом огня встретили смельчака фашистские стрелки. Но Куница, искусно маневрируя, обошел опасную зону и, подойдя совсем близко к вражескому бомбардировщику, выпустил по его моторам длинную очередь из пулеметов и пушки. «Хейнкель» завалился на крыло, на какой-то миг задержался в таком положении, а затем перевернулся и горящим факелом упал в море. Второй бомбардировщик, не вступая в бой, ушел на максимальной скорости в южном направлении.
«Ведущий что надо» - так аттестовали Куницу ведомые. С этим согласились и остальные однополчане, встретившие старшего политрука на земле.
Радовало, что в полковой семье появился летчик, достойный «крылатых комиссаров» (так окрестили военкома полка Николая Андреевича Верховца и комиссаров эскадрилий Николая Пискунова, Феодосия Дубковского и Ивана Маковенко). Когда на аэродром полка привезли сбитый «хейнкель», Куница подробно объяснил, как ему удалось сбить вражеский самолет. При этом он указал наиболее уязвимые места бомбардировщика. Словом, этот бой не только принес большой успех нашим авиаторам, но и стал для них наглядным уроком тактического искусства.