На крючке
Шрифт:
Однажды, после пары пива, Лок поделился с напарником одним своим правилом, и Тай его запомнил: «Если ты чувствуешь себя полным придурком, когда говоришь что-то человеку в лицо, никогда не говори этого у него за спиной».
«Лок – философ», – улыбаясь, подумал Тай.
Автобус отъехал, и подростки начали показывать на машину Тая. У большинства, хотя и не у всех, был синдром Дауна. Кевин, радуясь вниманию, помахал им. Потом Джонсон заметил, как Кевин нахмурился и отвернулся.
Мать Венди провожала свою дочь в здание. Тай опустил здоровенную лапищу на плечо
– Брат, ты в порядке?
Кевин слабо кивнул.
– Слушай, помни, что я тебе говорил. Это сработает. Больше всех девушка любит того парня, с которым ей запрещают встречаться родители. Поверь мне.
Тай с Кевином двинулись через улицу, но их путь преградила колонна еще из трех автобусов, на этот раз привезших учеников старших классов. Только сейчас Тай заметил здание за полквартала от дневного центра, куда он привез Кевина. Старшеклассники тоже смотрели на «Континентал», но внимание пары лохматых мальчишек со скейтами привлекли друзья Кевина на другой стороне улицы. Один из скейтеров отвесил челюсть и состроил вялое лицо, изображая человека с синдромом Дауна. Его приятель заржал. Группа, ожидающая у входа в центр, отвернулась.
Джонсон мысленно взял на заметку скейтеров и отвел Кевина в здание через дорогу. Когда он вышел, несколько старшеклассников еще слонялись поодаль, ловя последние минуты перед занятиями.
Тай пошел к школе. Мальчишки-скейтеры все еще стояли снаружи, передавая друг другу косяк. Когда Джонсон подошел поближе, один из них, немного повыше другого, махнул косяком в его сторону:
– Не волнуйся, мужик, у нас уже все есть.
Таю пришло на ум, что в их мире чернокожий, слоняющийся рядом со школой, непременно торгует наркотой. Он позволил своей куртке, утяжеленной монетами, чтобы не распахиваться и не открывать кобуру с пистолетом, сползти набок.
Мальчишки в страхе уставились на него. Тай выдернул у них косяк и раздавил ботинком. Потом уставился на них.
– Мужик, это только маленький косячок, – пробормотал один из парней.
Тай продолжал смотреть, радуясь их беспокойству. Потом кивнул себе за спину.
– Думаешь, тем людям мало дерьма в жизни? Думаешь, им не хватает смеха всяких придурков?
Подростковая бравада испарилась.
– Отвечай, – потребовал Тай.
– Нет, – сказал парень повыше.
– А ты? – обратился Тай ко второму, который, казалось, мечтал провалиться сквозь землю.
– Они, может, нас даже не видели.
Тай шагнул вперед:
– Как ты сказал, ублюдок?
Мальчишка молчал, его лицо покраснело.
– Смотри на меня, сучок, когда я с тобой разговариваю, – продолжил Тай.
Другие дети исчезли.
– Нет, – ответил мальчишка ломким голосом, в котором уже слышались слезы. – Простите. Мы больше не будем.
– Чертовски верно, – сказал Джонсон и зашагал обратно к «Континенталу».
Глава 25
Лок обогнул здание главного терминала аэропорта и подъехал к боковому входу с раздвижными воротами. Охранник проверил у них с Рейвен документы, потом указал
На площадке стояло штук десять самолетов, в основном «Гольфстримы» и «Цессны». Самый дешевый из них стоил, вероятно, около пяти миллионов долларов. Если мировая экономика и испытывает трудности, никто не позаботился рассказать о них владельцам и арендаторам этих самолетов.
По предыдущему опыту Лок знал: охрана частных аэропортов в целом более расслаблена, чем охрана общественных. Большинству людей просто незачем появляться в таких местах. Однако преследователь Рейвен не относится к этому большинству, так что Лок, выйдя из машины, внимательно оглядывал окрестности.
Их самолет до Вегаса, «Гольфстрим G-250», уже ждал: трап опущен, баки заправлены, экипаж готов к вылету. Рейвен, явно знакомая с местными порядками, шла впереди. Две стюардессы встретили их наверху трапа. Сумки отправились в передний грузовой отсек, а Лок и Рейвен прошли в салон. Ноги по щиколотку утопали в роскошном кремовом ковре. Они прошли мимо сверкающей нержавеющей сталью бортовой кухни, миновали барную стойку из черного мрамора и направились к мягким кожаным сиденьям цвета сливок. В задней части Лок заметил ванную комнату с душем, размером с десяток обычных авиационных туалетов. Внутренние стены были обтянуты кожей.
Роскошная обстановка убаюкивала; будто вы шагнули из реального мира в чудесную страну, где не случается ничего плохого.
Лок сел лицом вперед, Рейвен устроилась напротив. Одна из нарядных стюардесс поинтересовалась, не желают ли они чего-нибудь. Лок попросил воды.
– Водка с тоником. Лед, без лимона, – сказала Рейвен, вытягивая длинные, обтянутые джинсами, ноги.
Стюардесса вместе со своей напарницей исчезла на кухне. Лок еще раз огляделся.
– Представляю, как это бьет по карману, – сообщил он, потом достал из кармана мобильный телефон и протянул его Рейвен. – Подумал, вы захотите до взлета позвонить брату.
Молодая женщина улыбнулась, открыла консоль сбоку от себя и достала телефонную гарнитуру.
– Я собиралась подождать, пока мы не взлетим.
Первая улыбка, которую Лок увидел за эту поездку. Полные губы Рейвен приоткрылись, открывая белоснежные зубы, глаза искрились жизнью.
– Похоже, вы тут не в первый раз, – заметил он.
– Как я говорила, у нас давние отношения. Хотя, – проговорила она, оглядываясь, – это новый самолет.
Стюардесса вернулась с напитками в хрустальных бокалах. Рейвен глотнула коктейля и прикрыла глаза.
– Удивительно, как это Кевин после той ночи все равно захотел остаться дома.
– Дети быстро приспосабливаются, – ответил Лок единственное, что пришло ему в голову.
Удивительно другое: как Рейвен оставила брата в городе. Сначала она упорно отказывается уехать подальше, а теперь сидит в частном самолете, который направляется в Вегас. Что-то не складывается.
Самолет покатился, выруливая к взлетно-посадочной полосе, на горизонте кристаллом сиял мягкий зимний закат. Лок пристегнул ремень, Рейвен последовала его примеру.