На мотоциклах «Урал» вокруг света
Шрифт:
— Торопиться не надо!!! — всё время внушалось нам.
— Но нас зовёт дорога! — уклончиво отвечал я.
Володя чувствовал себя легче. Почему, не знаю, наверное, из-за того, что он старше меня на 11 лет, и уже устал от жизни.
Из своего мотомагазина Казаков регулярно делал запросы в аэропорт, в ту фирму, которая занимается перевозом и доставкой посылок. Но всё безрезультатно. Нас просили ожидать. Это было испытание терпения!
Сергей — мой брат, должен был сменить меня в Перу, в городе Лиме, и я постоянно держал
Бегал в ближайший междугородний переговорный телефонный пункт, беседуя то с Сергеем, то с родителями, то со своей женой, по которой сильно соскучился. Стремление к ней и было первопричиной моей спешки. В телеграфе я стал частым посетителем, оставляя там 10-ти и 20-долларовые банкноты, которыми мы запаслись будучи ещё в Панаме. Как ни странно, а доллары США в Эквадоре в ходу также как в Сальвадоре и Панаме. Стодолларовые купюры воспринимаются людьми настороженно и с сомнением, проверяются на фальшивость, — ничего не поделаешь, это — Латинская Америка, а не США.
Александр Казаков возил нас по Кито и его окрестностям, показывая достопримечательности и рассказывая их историю. Кито основали испанцы в 1534 году, в период конкисты. В городе имеются музеи по археологии, истории, этнографии, а также музеи искусств. Кито очень похож на европейские города, вполне опрятный. Горожане, в своём большинстве, обходительные, культурные люди, главным образом, это индейцы-кечуа и метисы. Нередки на улицах калеки и нищие, но ведут они себя сдержанно и не назойливо.
Вообще, в представителях этого индейского народа, в прошлом высококультурного, я узрел множество лучших благородных человеческих качеств. Может быть, таковы все древнейшие народы?
Город Кито расположился высоко в Андах, и я имел радость по утрам наблюдать с балкона дома за восхитительными рассветами, за верхушками гор, потонувшими в густом покрывале тумана, облаков, до того, как тёплые лучи солнца разгоняли это серое покрывало. Этой картиной я любовался все дни, и уверен, что она не оставила бы равнодушным ни одного человека её созерцающего.
В моём походном альбоме остались карандашные наброски и рисунки, сделанные под влиянием этой величественной горной панорамы. О таком виде из окна мечтает не один художник. К сожалению, в моей мастерской на Родине я вынужден драпировать окна, по понятным причинам, призывая на помощь воображение, фантазию и яркие воспоминания. И этими подарками я благословляю тебя — дорога!
На пятый день я настойчиво попросил Казакова «во что бы то ни стало извлечь из цепких лап терминала столь жалкую крестовину, используя все свои связи и опыт!» Подействовало.
Но каков же был ужас, когда заветная посылка с запчастями оказалась у нас в руках, но в её недрах Владимир, нетерпеливо нащупывающий нужное, нашёл вначале карданный вал в полном комплекте, за это — особое спасибо! — затем извлёк запасную штангу клапана — спасибо! — и, в конце концов, две дополнительные крестовины, однако, вовсе не «ураловские», а опять (представляете себе выражение лица Володи!!!) «жигулёвские», абсолютно ненужные нам здесь! Что за издевательство? Что за напасть? Что это — опять ошибка сортировщика? Слов не было — словно специально подложили ненужное!?
— Наверное, они с закрытыми глазами запчасти в посылки кладут! — только мог среди крепких нелитературных выражений вставить Володя. Благо, что в карданном вале стояли родные — «ураловские». Сняли оттуда, но теперь полезность самого вала стала мизерной.
За каких-то полтора часа наш чудо-механик устранил неполадки в «Урале» Очевидно, тоже торопился в путь. Пора рубить якоря!
Наконец-то порвана паутина непредвиденных томительных ожиданий и мы на СВОБОДЕ!!!
Супружеская чета Казаковых, вместе с их маленьким сыном, проводили нас, проехав с нами в сторону города Гуаякиль более 10 км. Им тяжело было расставаться с нами, словно с Родиной, наверное. У эмигрантов грустная судьба — вспомнил я слова из песни Игоря Талькова.
Мы решили спуститься с Анд в сторону Тихого океана, в долину — надоели нам эти крутые серпантины, а может быть, нас просто тянул к себе океан. Его зов живёт во мне с детских лет, он в моих мыслях, рисунках, мечтах.
Вечерело, моросил мелкий дождь, мы медленно скользили вниз. Благо, что задние тормоза работали исправно, это позволяло обгонять скопившиеся колонны автомобилей за каким-нибудь грузовиком с прицепом. Не привык я волочиться за тихоходами, они — как кость в горле. Мотоцикл — самый удобный, красивый и стремительный транспорт! Это — сугубо личное мнение, я думаю, меня поддержат многие байкеры?!
Через дорогу быстро перебегали птицееды — огромные мохнатые, тёмные пауки, величиной с ладонь. Я с неприязнью объезжал их, а вот индейские дети, шедшие по обочине, не обращали на них никакого внимания, чуть ли не наступая на них босыми стопами. Привыкли, человек ко всему привыкает!
От города Санто-Доминго-де-лос-Колорадос, через Куеведо (Quevedo), до города Гуаякиль протянулась низменная равнина, славящаяся на весь мир банановыми плантациями. Тут же располагаются сортировочные базы. Грузовики один за другим спешат доставить ещё зеленые бананы в порты Эквадора, откуда они экспортируются в Европу. Кстати, обратите внимание на бананы в магазинах и рынках, везде вы увидите на большинстве из них эквадорские наклейки. Это отсюда бананы!
Не успели мы оставить позади предгорье, как экваториальный ливень хлынул на наши головы «как из ведра». Через стекло шлема ничего не видно — что там на дороге! Я поднимал стекло И тяжёлые капли барабанили по глазам, заливая лицо. В таком положении мы проехали 3 часа, а ливень и не собирался прекращать свои ритмы. Зарядил на всю ночь.
Встречные грузовики обдавали нас потоками грязи и ударами брызг. Нам мешали узость дороги и выбоины в асфальте.
В полночь мы остановились возле харчевни в маленьком проезжем городке, взбодриться кофеином. Тут же находился небольшой сельский отель, далеко не респектабельный на вид, в котором и решили переночевать. Уж очень не хотелось ставить палатку в лужах.