На мягких лапах
Шрифт:
Погода, словно напророчив о сегодняшнем побеге, с утра хмурилась, для того чтоб именно в эту минуту обрушиться на двух бегущих существ тяжелым ливнем. Я хоть ненавидела дождь и мысленно проклинала его, но мне он помог намного больше, нежели ругающемуся позади оборотню... точнее ругающемуся уже впереди, так как он только что возмущенными саночками промчался вниз с горочки и врезался в забор одного дома, который располагался как раз на повороте резко петляющей тропинки. Из калитки тотчас выбежала женщина, которая что-то заорала и огрела метлой
Из-за дождя мои следы и запах он не найдет, так что глупо не воспользоваться возможностью затаиться и переждать.
Я приземлилась возле будки, угодив в миску лапой. Миска подобное стерпеть не смогла и, возмущенно треснув, развалилась на несколько частей. Из будки тот час выбежала маленькая собачонка, которая зарычала:
– Кошшш...
Мне хватило секунды, чтоб заткнуть эту мелкую, опустив лапу на голову и тем самым прижав ее к земле. Ее голова была размером с мою лапу, поэтому хватку я тут же ослабила, а то не хватало, чтоб ее постигла участь миски.
– Попробуй только тявкнуть, - предупреждающе зашипела я ей на ухо, выплюнув изо рта размокший свиток, часть из которого я уже где-то по дороге потеряла.
В ответ собачонка заскули, а ее хвост тут же завилял, разбрызгивая по сторонам собравшуюся на нем грязь.
– Будешь молчать?
– спросила я.
Хвост удвоил свои старания.
Послышался противный скрежет открывающейся калитки. Прыгнув за будку, я настороженно наблюдала, как во двор, прикрыв голову ладошками, кто-то вбегает.
– Хозяйка вернулась! Хозяйка! Хозяйка!
– радостно затявкала собачонка, отбегая от будки настолько, насколько позволяла веревка.
Хозяйку радость своей животины не разделяла. Раздраженно толкнув ее ногой с дороги, она зло прикрикнула: "- Да уберись ты, тварь!" и забежала в дом.
– Хозяйка! Хозяйка!
– еще несколько раз протявкала собачонка, а потом ее хвост сник, она вернулась к будке и сказала с радостью: - Это моя хозяйка Мирина, а еще есть хозяин Тирон, хозяин Альвин и хозяйка Юнна.
Из дома стали доноситься голоса и хоть барабанная дрожь заглушала, но до ушей доносились слова:
– ... думала собака и метлой ее... сломал... и говорит: " дура... как закричит... у нее же муж маг... и фаером его... такая вонь паленой шерсти... убежал...
– А как зовут твоих хозяев?
– отвлекло меня тявканье.
– У меня нет хозяев, - переведя на нее взгляд, ответила я.
–
– опешила мелкая, и даже ее хвост как-то неуверенно с явным издевательством завилял, словно сомневался в моих словах.
Мой же хвост раздраженно задергался, но уже сомневаясь в ее мысленной деятельности.
– Мелкая...
– Хозяйка Юнна называет меня "Белка", - прервала она меня, от чего я вздрогнула, и мне на голову обрушился еще один ливень. Только он был ливнем воспоминаний.
***
– Белка, Белка! Белка, выходи поиграть! Белка, у меня платье для тебя тут есть. Ну, где же ты? Белка?!
Притаившись под комодом, я с ужасом следила за ногами своего личного монстра, которые бегали по комнате. Порой я видела ее золотоволосую голову - это она наклонялась, чтоб в очередной раз заглянуть куда-нибудь, где предположительно я могу прятаться.
– Генрия! Генрия!– закричал монстр и в комнате появились еще одна пара ног.
– Генрия, найти мне Белку! Немедленно!
Меня в скором времени нашли и, не смотря на мое упорство, вытащили, а потом всунули во что-то зеленое. Оно давило и сжимало, но каждый раз, когда я пыталась дергать, рука монстра больно била по голове.
– Белка, не шевелись! Ты должна быть приличной дамой на чаепитии! Сейчас мы тебя накрасим,– засюсюкал монстр, дергая меня за плечи из стороны в сторону.
– Генрия, держи белку!
А потом мне мазали чем-то морду и усы. Это что-то было настолько противное и вонючее, что я взбесилась и без раздумий ударила когтями по лицу монстра.
– Ах, ты ж, тварь!– тут же закричал монстр, а ее нога откинула меня до стены...
***
После нее я никогда не боялась тварей, потому что она была ужасней их всех.
– ... а иногда хозяин Альвин называет меня "Шавкой", или...
Я решительно занесла лапу и когтями легко разорвала веревку, привязывающую одну жизнь к этой будке.
– Что ты делаешь?
– пораженно воскликнула собачонка.
– Это моя благодарность за то, что ты меня не выдала, - ответила я.
Мои объяснения ей явно ничего не объяснили, так как она продолжала удивленно таращиться на разделенные концы веревки, а ее хвост, кажись, вообще упал в обморок от шока.
Вздохнув, я уцепилась зубами за ее ошейник, а потом прыгнула на будку и через забор.
Сейчас нужно добраться до Лиды, собрать вещи и отправиться к Ивильмире с Дэреком, а Мелку можно будет пристроить в чьи-то хорошие руки. Например, в руки Киану, он один из немногих двуногих, кто к нам относиться с добротой и состраданием.
Лапы приземлились на мокрую землю, собачонка пискнула, но ее возмущения утонули в шуме дождя, как и звук моих шагов.
***