На острие истории
Шрифт:
Этот кабинет в Кремле знают все. И по мягкому ворсу ковровой дорожки, и по столу с лампой под зеленым абажуром, и по бесшумной ходьбе Хозяина кабинета, сжимающего в руке неизменную трубку.
Кроме Хозяина, в кабинете находился уже пожилой военный с отменной выправкой, выдавшей в нем старого служаку еще старых, царских времен. Это был начальник Генштаба Борис Михайлович Шапошников, на столе была расстелена подробная карта Финляндии, на которой отмечено положение войск на начало операции.
– Таким образом, мы планируем закончить все действия по усмирению Финляндии еще до нового года.
– Вас ничего не смущает в этих планах, товарищ Шапошников?
– Конечно, командармы немного недооценивают возможности противника, но и переоценка противника
– А что вы скажете по планам конкретно 9-й армии?
Шапошников был озадачен. Главный удар все-таки наносился на Выборг, направление действия 9-й армии важное, но не настолько…
– У нас были замечания к этому плану, как я знаю, Духанов замечания обещал учесть.
– А насколько ваши замечания отвечали вот этому документу?
Перед глазами Шапошникова возникла злополучная записка майора Чернова.
– Наши рекомендации во многом совпадали, товарищ Сталин.
– Говорите, что комкор Духанов обещал замечания учесть? Харашо. А назначьте к нему в качестве наблюдателя от Ставки комкора Чуйкова. Есть мнение, что товарищу Чуйкову полезно будет понаблюдать за событиями именно в 9-й армии.
– Будет сделано, товарищ Сталин.
Была у товарища Шапошникова такая черта: он никогда не возражал товарищу Сталину, даже если был уверен, что товарищ Сталин неправ. Сейчас начальник Генерального штаба Красной армии пребывал в некотором недоумении, он был знаком с замечаниями майора Чернова и считал их дельными, но комкор Духанов уверял его, что все учел, что у противника на его направлении достаточного количества войск для противодействия нет и события пойдут по типу польского похода, если где и постреляют, так немного и для острастки. И к чему тут Чуйков?
Когда Шапошников покинул кабинет, Вождь и Учитель попросил принести чаю, воспользовавшись паузой на чай еще раз перечитал письмо, которое пришло недавно на его имя: «обращаюсь к Вам, как товарищ по партии, не только как к Верховному главнокомандующему, но и как к нашему партийному вождю»… лалала тополя, дальше… вот это самое главное: анализ обстановки, ссылка на замечания Чернова, объяснения, к чему может привести действие командного состава 9-й армии, психологические моменты, интересно, а вот… главное – характер войны, мотивация финской армии ошибочность выводов деятелей Коминтерна о быстрой революции в Финляндии, силы пролетарского интернационализма, которому противопоставили махровый буржуазный национализм. Вот это интересный тезис – национализм как идея, которую мировая буржуазия противопоставила идее пролетарского интернационализма… анализ действий, ошибок, главное, как он мог бы действовать в такой обстановке. Вождь поднял трубку телефона.
– Лаврэнтий, как ты поживаешь? Хорошо поживаешь? Есть тебе маленькое поручение… присмотрись к такому комбригу Виноградову. Да, это командир 44-й стрелковой дивизии. Нет, Лаврэнтий, нэ взять и разобраться, а аккуратно так присмотреться. А вдруг окажется пэрспэктивный товарищ?
Глава двадцать шестая
Командир Особого корпуса
15-го вечером прибыл посыльный из штаба армии, который доставил приказы: о вступлении комкора Чуйкова в должность командира 9-й армии, о создании 2-го особого корпуса, в состав которого опять вошла 44-я стрелковая дивизия (Особый корпус уже был создан первым командующим 9-й армии Духановым, и в его состав вошла еще не прибывшая на фронт 44-я дивизия). Теперь 2-й Особый корпус состоял из 44-й и 163-ей стрелковых дивизий, отдельных полков, батальонов и дивизионов усиления. Я был поражен смелости экипажа легкого самолета У-2, который сумел воспользоваться паузой в метели и прорваться к Суомосаалми.
Теперь мне предстоял серьезный разговор с комбригом Зеленцовым, с которым отношения не заладились с самого начала.
– Ты знал? – вопросом в лоб, ни здрасьте, ни до свиданья, встретил меня Зеленцов.
– Андрей Иванович, извини меня сердечно, нам с тобой финнов бить надо, а не грызней заниматься.
– Ладно. Поехали!
С этими словами комбриг махнул налитый коньяк, который я припас как раз для подобного случая. Я не мастер психологического манипулирования. А ситуация Самсонов-Ренненкампф [50] повториться не должна! В принципе! А для этого нужен откровенный разговор. Как говорится, все карты на стол.
– Вздрогнули! – Я тоже махом опрокинул коньяк.
– Скажи, Алексей Иванович, а что бы ты делал, если бы не Чуйков?
– Как это что? Дождался посыльного из штаба армии, получил бы от тебя письменный приказ и выполнил бы его. Пошёл бы со своими молодцами ломиться по болотистой целине напрямик к Оулу [51] . Вот только шло наступление медленно, а подвоз снабжения был бы чертовски трудной задачей. Сказать тебе, чем бы это всё кончилось?
50
По непроверенным данным, бездействие Ренненкампфа не пришедшего на помощь армии Самсонова в 1914-м году было вызвано конфликтом генералов с вызовом на дуэль ещё 1905 года (во время русско-японской войны).
51
Стратегическое значение Оулу было не в том, что Финляндию перерезали пополам. Идея захвата Оулу была в том, чтобы перерезать железную дорогу, которая связывала центр Финляндии с северными областями и, что намного важнее, со Швецией. А именно из Швеции в Финляндию поступали добровольцы, оружие, техника. Оттуда могли прийти войска союзников (Англии и Франции).
– Раз начал, так говори.
– У тебя тоже ниточка к Оулу тоненькая. Финны, уверен, узел обороны в Хюрюсалми уже создали. Возьмёшь его или нет – вопрос. Может быть, чтобы двигаться быстрее, срежешь угол и выйдешь на дорогу к Оулу вот тут примерно.
Я показывал по карте, было видно, что Зеленцов в принципе соглашается с моими выводами.
– Вот только сил прикрыть линию снабжения у тебя не будет достаточно. Где-то на полпути к Оулу тебя остановят, а линию снабжения перережут в нескольких местах. Я бы на месте их командующего сделал несколько позиций, чтобы ты боекомплект артиллерийский растратил, а без подвоза уже третья-четвертая такая даже не слишком укрепленная позиция станет для тебя крепким орешком – не разгрызешь.
– Вероятно, но ведь и ты будешь наступать…
– Где? По целине и бездорожью? Посмотри на карту – у меня один путь – по узкому устью речушки к Йиноки и Пудаярви, там только могу выйти на нормальную дорогу и повернуть на Оулу. Не успею я тебе на выручку во второй раз прийти. А закончится это тем, что ты из окружения все-таки вырвешься, но какими силами? А после у финнов освободятся мобильные силы, которыми они так же остановят, отрежут от снабжения и мою дивизию. И мне придётся из окружения вбираться. Примерно так.
– И нас потащат на разборки, а у тебя бумага будет… Так?
Я пожал плечами, мол, так вышло бы…
– Значит, жопу себе прикрыть решил?
– Ну, если я вижу в конце пути трибунал, то зачем мне идти на него не подготовившись.
– Даже так?
– Ну ты же умный человек, Андрей Иванович. Если наши две дивизии расколотят, кого назначат виновным, Духанова? Ты же лучше знаешь всю подноготную… Кого-то из нас двоих. Вот я и прикрыл себе жопу, как ты точно заметил.
Зеленцов кривовато ухмыльнулся в ответ. Но моя откровенность его поставила в тупик. Он понимал, что теперь надо идти начистоту, посмотрим, как далеко он зайдет в своих откровениях.