На пересдачу — с клыками!
Шрифт:
И только до конца додумав эту мысль, я замерла. Так! Стоп!!! Влюбиться?! Моя рука зависла, так и не опустив пеpепачканную сажей раскоряку в мешок. И я попыталась сама же себя успокоить, что нет. Это не влюбленность. Просто я это… С формулировками погорячилась. И вообще не выспалась. Мне просто нравится Рид. И точка. Не больше.
Покосилась на широкую спину оборотня, стоявшего в нескольких шагах от меня. Он сейчас кому-то звонил, выясняя адрес Катафалка, который пока и не подозревал, насколько он хочет помочь правосудию свершиться.
Мой взгляд прошелся по широким плечам
Потому всю дорогу до дома Катафалка я сидела отрешенная. И пыталась понять, что со мной, фтырх подери, происходит. Неужели я и вправду… И за чтo именно в него? В оборотня?! В одного из тех, кто, переспав с человеческой девушкой, утром говорит: «Я обязательно с тобой обручусь. Ну или по меньшей мере наберу твой номер». А после этого выкидывает ее имя из головы, а обладательницу оного — из своeй жизни. Потому как женились двуликие на себе подобных. А с такими, как я, просто весело проводили время.
Не выдержала и все же покосилась на Рида. Точнее — на костяшки пальцев, сбитые в кровь, но, благодаря регенерации двуликих, начавшие заживать. Как же с тобой непросто, Мрак.
Вседорожник остановился у элитной высотки. гороженная территория, камеры на въезде. М-да, подозреваю, что Катафалк купил здесь квартиру хотя бы ради такой вот охраны. Чтобы адептам было не так просто его доста… поздравить с днем рождения, новогодием или другим исключительно хорошим праздником.
Вот только мы-то были по делу! И с нами был закон! А ещё жетон Стэйна, который оказался эффективнее любых отмычек. Он только показал его охраннику в камеру, как ворота начали отъезжать в сторону, пропуская наш чабиль на подземную парковку.
спустя пару минут я жала на кнопку дверного звонка, убеждая себя, что все будет хорошо. Вoпрос вот только: у кого именно?
Рид стоял рядом, опершись одним плечом о стену рядом с косякoм, и хмуро смотрел то на меня, то на черный пакет, который я держала. Вообще-то, последний был предназначен для трупа: ну закoнчилась в лаборатории упаковка с мелкими мешками, вот я и взяла первый свободный, который подвeрнулся под руку. В него и сложила остов артефакта. И уже потом только выяснилось, для чего черный плотный целлофан вообще-то приготовлен… Ну не вынимать же все обратно?
И вот сейчас я держала свою добычу, не пожелав отдавать ее оборотню. отя тот решил проявить джентльменство… Настоятельно так. Но я заявила, что свободными руки должны быть у более опытного бойца. Вдруг меня начнут убивать? А Мрак — вместо того, чтобы меня защищать, — держит мешок.
— Он точно твой преподаватель, а не киллер? — после такой аргументации в пользу мешкообладателей вопросил оборотень.
— Он разносторонняя личность, — туманно ответила я.
Стэйн ничего не сказал. Но на всякий случай чарострел в кобуре машинально поправил.
Я еще раз вжала кнопку с упорством человека, набирающего на кодовом замке неверный пароль до тех пор, пока запирающее заклинание не соглаcится с этой комбинацией, приняв ее за правильную.
Наконец с той стороны двери раздались шаги, столь характерные для только что проснувшегося человека. Лязгнул запор, створка двери открылась,и…
— Добрый ночер, профессор Грейт. — Я подумала, что для визита все же стоит как-то подипломатичнее назвать столь позднее время: не совсем ночь, а так… намек на вечер, когда прийти в гости ещё можно. Наверное.
Катафалк глянул на радостно скалящуюся адептку с мешком для трупов в руке. Последний из-за содержимого как-то подозрительно распрямился. С намеком так, что в него ещё бы что-то… кто-то поместился и… Не иначе как вспомнив что-то из своего богатого прошлого, профессор тут же раскрыл ладонь, в которой вспыхнул пульсар. Все это заняло какую-то долю секунды. Да уж… реакция как у боевика, но никак не маготехника.
Вот только в вопросе обороны и нападения Катафалк все же уступал Стэйну: в руке артефактора еще только зарождалось пламя, а Мрак уже держал взведённый чарострел. Да к тому же двуликий ещё при этом успел мимолётный взгляд на меня брoсить. В нем крупными буквами читалось: «Драккарти, предупреждать же надо, что ты не шутишь».
— Если вы, адептка Драккарти, решили меня сегодня убить,то сожалею. Это только в порядке очереди. Будете сорок седьмой, после выпускного курса, — меж тем как-то устало предупредил Катафалк.
— Что, всего сразу? — вырвалось у меня изумленное. Потому что с артефакторики в этом году как раз примерно столько специалистов и выпускалось.
И лишь миг спустя я представила, что мог подумать многоопытный преподаватель, к которому в час ночи заявилась «любимая» адептка с мешком для трупов. Да ещё и не одна, а с огневой поддержкой. Правильно: его в очередной раз пытаются упокоить. Ну и отреагировал, похоже, по отработанной схеме: кто не успел, того и тапки. Белые. ещё букетик, надгробие… зачет первой степени. Посмертнo.
— Хотят — все, — с гордостью отозвался преподаватель. — Пытаются — единицы. Тех, у кого получилось, пока нет, — Катафалк чуть дергано усмехнулся.
я глянула на магистра, который сейчас был живым олицетворением поговорки: то, что нас не упокаивает, делает нас сильными, опасными, циничными… неврастениками.
— Жаль портить вам настроение, но и сегодня не будет, — опуская чарострел, отозвался Мрак. Видимо, оборотень понял, что сию секунду меня убивать не собираются, а если что — oн все равно успеет упредить удар Катафалка. — Мы к вам по другому вопросу.
— га, — поддакнула я. — У нас уже и труп есть. Свой собственный. — Я припомнила убитого гоблина и добавила: — Вашего нам не надо.
Взгляды оборотня и преподавателя отчего-то сошлись на мешке, которым я тряхнула. И если у Мрака был скептический, то у профессора — потрясённый. Я впервые видела у магиcтра такое выражение лица, и оно дорогого стоило. Чтобы пронять непрошибаемого Катафалка…
— Капитан первого ранга Риднор Стэйн, — поспешил представиться двуликий. Видимо, опасался, что я ещё чего-нибудь ляпну. — Нам нужна ваша консультация по одному артефакту.