На пороге Нового Завета
Шрифт:
Таким образом, Митра начал медленное завоевание империи, а учение Заратустры, обособившись, разделило судьбу законнического иудаизма (33). Идеи Авесты пролагали себе путь в обличии митраизма, подобно тому как Ветхий Завет в конце концов пришел в мир через Евангелие.
Воинственная религия Митры была по душе многим завоевателям. Одним из первых ее принял Митридат Евпатор. Позднее и римские цезари стали почитать Митру под именем Sol Invictus, Непобедимого Солнца. Они называли его "устроителем империи". Митра был им близок тем, что освящал верховную власть, дисциплину и воинскую
В эпоху Константина митраистов было, вероятно, не меньше, чем христиан, и поистине остается загадкой, как Кесарь мог предпочесть веру Евангелия этой религии. Ведь митраизм куда больше соответствовал духу военной державы. Недаром Юлиан Отступник, пытаясь реставрировать язычество, обратился именно к Митре.
Официальное принятие империей христианства, хотя и принесло Церкви немало соблазнов и бед, все же показывает, что бог Солнца не смог достичь полной победы в душе римлянина. Произошло одно из чудес истории: мифический герой-избавитель, воин Митра принужден был отступить перед Богочеловеком Христом.
Следы огромного влияния митраизма сохранились, однако, и поныне. О нем говорит хотя бы тот факт, что к 25 декабря, "дню рождения Солнца", было в IV веке приурочено празднование Рождества Христова. Св. Иустин и Тертуллиан еще во II веке поражались сходству некоторых обрядов митраизма с церковными. Христианские писатели говорили, что это демоны, соблазняя верных, подражают Церкви (34). Историки обычно приводят эти слова с насмешкой. Между тем есть все основания считать, что митраизм действительно испытал влияние христианства.
Во всяком случае, Рим, казалось бы созданный для такой религии, как культ Митры, избрал Крест. И произошло это не потому, что латинству недоставало мужества, которого требовал Митра. Евангелие есть тоже призыв к подвигу. Апостол Павел, говоря о "воине Христовом", прибегал к выражениям, напоминающим митраистские. Но жрецы Митры проповедовали насилие, их идеалом был солдат-триумфатор. Апостол же разумел духовную силу и духовное оружие, которые может обрести каждый, кто познал благодать Искупления. Тем самым христианство открывало врата всем и даже само страдание превращало в нравственную победу.
Это противоборство двух сил, земной и духовной, будет ощущаться и тогда, когда митраизм полностью исчезнет. Соблазн насилия останется до конца веков. Митра вновь и вновь будет оживать, скрыто являя свою власть над душами каждый раз, когда христианский мир, забыв о Кресте, станет уповать на меч Кесаря ...
Глава двадцать пятая
МИСТЕРИИ
1. Катулл, 64, 406.
2. Б. Тураев. Древний Египет. Пг. , 1922. с. 148. Надпись начертана на гробнице жреца времен Клеопатры. См . А. Кравченко. Закат Птолемеев. Пер. с польск. М., 1973, с. 4 сл.
3. Прем 2, 1-6. Текст относится к 50-м гг. I в. до н.э. См. гл. XXVI.
4. См.: А. Валлон. История рабства в античном мире. М. , 1941, с. 281 сл. О факторах, смягчавших положение рабов в рассматриваемое время, см. Е. Штаерман. Положение рабов в период поздней Республики. ВДИ, 1963, Э 2, с. 80 сл.
5. Христианство, по утверждению Ф. Энгельса, "выступало сначала как религия рабов и вольноотпущенников" (Ф. Энгельс. О первоначальном христианстве. М., 1962, с. 21). Однако эта гипотеза не имеет ни малейшего подтверждения в источниках. Нигде в новозаветной традиции и в памятниках нет указаний на рабов как на основную массу верующих. Ни один из учителей христианства I или начала II веков не был невольником.
6. См. Э.Мейер. Рабство в древности. Пер. с нем. СПб. , 1899, с. 38.
7. Единственное исключение составляет, быть может, восстание, связанное с именем Аристоника. Побочный сын пергамского царя, он со своими сторонниками пытался ок. 130 г. до н. э. захватить престол. "Будучи, пишет Страбон, побежден эфесцами в морском сражении подле Кумаи, он бежал из Смирны, скрылся на материке, где поспешно собрал толпу бедных людей и призванных к свободе рабов; назвал он их Гелиополитами (Страбон, XIV, 1, 38). Слово "гелиополит" значит "гражданин солнечного города". Некоторые историки связывают этот термин с идеальным государством без рабов в книге Ямбула. Однако нет доказательств прямой связи между идеями Ямбула и замыслами Аристоника. Его тактика объяснима и без них. Ведь и Митридат Понтийский освобождал рабов, чтобы те вливались в его армию. Полагают, что Аристоник имел в виду сирийский Гелиополис, центр почитания Солнца. См : М. Бюхер. Восстания рабов 143-129 гг. до Р.X. Пер. с нем. Л., 1924, с. 115.
8. Диодор, ХХХIV-ХХХV.
9. "Личность, справедливо подчеркивает Н. Бердяев, есть целое, она не может быть частью... Личность как целое не подчинена никакому другому, она находится вне подчинения роду индивидуума. Личность должна мыслиться не в отношении к роду, а в соотношении (разр. наша. А.М.) с другими личностями, с миром и с Богом" (Н. Бердяев. Проблема человека.-"Путь", Париж, 1936, Э 50, с. 12).
10. См.: В. Латышев. Очерк греческих древностей. СПб., 1899, т. 2, с. 235. Свод данных о религиозных и братских трапезах древнего мира см. в кн.: П. Соколов. Агапы, или вечери любви в древнехристианском мире. Серг. Посад, 1906, с. 161 сл.
11. К. Элиан. Пестрые рассказы.
12. Минуций Феликс. Октавий, VI.
13. Плутарх. О бессмертии души, I, 1.
14. См.: Я. Страхов. Воскресение, с. 70; А. D. Nock. Early Gentile Christianity and its Hellenistic background. N.Y., 1964, р. 117.
15. См.: Н. Кун. Предшественники христианства (восточные культы в Римской империи). М., 1929, с. 64-65.
16. Ливий, IV, 30. См.: А. Морэ. Мистерии Изиды, с. 175.
17. Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 2.
18. Апулей. Метаморфозы, X, 2. Пер. М. Кузмина.
19. Там же, X, 15.
20. Firmicus Maternus. De errore profanarum... Rel. 22, 1.
21. Плутарх. Об Исиде и Осирисе, 49
22. См.: Плиний. Естественная история, II, 6 (ученый отождествлял Солнце с душой мира).
23. О знакомстве римлян с Митрой, во время похода Помпея на Восток, говорит Плутарх (Жизнеописания. Помпеи, 24). О роли солдат в распространении восточных культов см.: К. Lattе. Romische Religionsgeschichte, s. 272.
24. Лукиан. Совет богов, 9. Пер. С. Маркиша.