На пороге третьего тысячелетия

Еремей ПАРНОВ

НА ПОРОГЕ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ

Предисловие к сборнику

научно-фантастических произведений

"В тени сфинкса"

Река времени несет нас из прошлого в будущее, неудержимо несет, безостановочно. Самосущая по своей изначальной природе и не подвластная никому. Необъятный мир и мы вместе с ним словно перетекаем по невидимому руслу. Глубинный, коренной смысл мерещится в словах, которые мы употребляем почти бездумно: текущий миг, текущий период. Определение "текущий" не имеет строгой физической основы. И все же нам дано особое, почти подсознательное чувство того единственного, а порой и неповторимого мгновения, когда именно от нас, всех вместе или каждого в отдельности, зависит образ грядущего дня. И мы говорим тогда: мой час, наша пора, время решений.

В рейсовом аэробусе Нью-Йорк - Вашингтон мне попался красочный и весьма пухлый проспект с многозначительным

названием "Американский путь". В этом типично рекламном издании, где интерьеры роскошных отелей чередовались со снимками персональных компьютеров и кредитных карточек, речь шла об информатике, внешне как будто бы далекой от самых острых проблем нашего бурного века. Фирмы, производящие электронно-вычислительные машины и "одухотворенные" с помощью микропроцессоров бытовые автоматы, взахлеб расхваливали свой товар. В этом, разумеется, трудно было усмотреть особый порок. Реклама, как известно, двигатель торговли. Тем более, что технические данные всевозможных новинок действительно заслуживали внимания. Например, кухонная плита, обученная приготовлению самых распространенных блюд, или многооперационная стиральная машина. Трудно было оставить без внимания и специализированную систему для писателей и журналистов. Ее электронная память способна хранить все варианты произведения, как говорится, с правкой и без. Не приходится удивляться, что рядом с таким чудо-компьютером был запечатлен во весь рост сам Айзек Азимов, сформулировавший знаменитые законы робототехники. Судя по его отзывам, именно эта модель была способна разрешить чуть ли не все жизненные проблемы сочинителей-профессионалов. Оставим, однако, в стороне набившие оскомину рекламные гиперболы и даже цены, явно недоступные рядовым труженикам. Меня, прежде всего, поразили претенциозные амбиции составителей буклета, которые ухитрились представить информатику как типично американское явление, как неотъемлемую составляющую американского образа жизни. Словно весь остальной мир все еще продолжает влачить жизнь чуть ли не во тьме первобытных пещер, используя вместо калькуляторов конторские счеты.

Речь в сущности шла о том, что Америка первой вступила в третье тысячелетие и уже живет там, в этом условном, предсказанном фантастами будущем, раз и навсегда опередив иные безнадежно погрязшие в примитивном прозябании народы. Символом этого "прекрасного нового мира", где сбылись пророчества Хаксли, стал квадратик пластмассы.

Что правда, то правда. С кредитной карточкой "Америкэн экспресс" или, допустим, "Виза" действительно можно объехать полмира, не выложив на прилавок ни цента. Ее примут к оплате в аэропорту и гостинице, в фирменном магазине и дорогом кабачке. Если же все-таки понадобится наличность, то достаточно сунуть всемогущий пластик в медную прорезь и набрать соответствующий код. Для этого даже не обязательно заходить в помещение банка. Новенькие купюры посыпятся буквально из стены дома. Причем, в любое время суток. Однако для того, чтобы совершилось подобное магическое действо, нужна некая "малость": солидный текущий счет. О том, как быть тем, кто живет за чертой бедности, а таких даже по официальной статистике в Америке десятки миллионов, рекламные проспекты, разумеется, умалчивают. В каком же веке живут эти люди, вынужденные часами простаивать в очереди у биржи труда, довольствоваться тарелкой благотворительного супа и скамейкой в парке? Или для них пришпоренное электроникой время по какой-то причине замедляется? А может, они вообще выпадают из общего ускоренного потока? Последнее, пожалуй, ближе к истине, потому что следовать прокламируемым "американским путем" им явно не по карману.

Так распадается, не выдержав первого же дуновения реальности, очередная "бриллиантовая мечта", высосанная из пальца греза, способная усыпить лишь самых отъявленных простаков. Мне не раз приходилось бывать в Соединенных Штатах, и память услужливо подсказывала все новые контраргументы по части "великого общества", возомнившего по-ковбойски оседлать самое время. Я мысленно попытался расширить расхожее понимание информатики, невольно, или скорее вольно, низводящее глобальный процесс до уровня американского истеблишмента. Простейшая диалектика подсказывала, что в нашем сложном и противоречивом мире, который в полном смысле слова балансирует над бездной, нет простых решений. За каждой сверкающей вершиной айсберга угадывалась погруженная махина. Причем, изрядно подточенная течениями, изборожденная грозными трещинами, готовая расколоться.

Микропроцессоры и миниатюрные схемы, предназначенные для бытовой техники, и составляют именно такую верхушку. Тем более, что они являются всего лишь объедками с барского стола могущественного военно-промышленного комплекса, чей оборот исчисляется сотнями, тысячами миллиардов долларов.

Я никогда не забуду вьетнамский город Виньлинь, каким увидел его после налета летающих крепостей Б-52. Собственно, города, как и искореженных тротилом развалин, не было. Сплошная полоса дымящегося щебня и пепла да жуткие лунные кратеры по сторонам - мертвенно бледные на красной, словно томатная паста, земле. Еще в те времена бомбардировка осуществлялась с помощью заранее запрограммированного вычислительного устройства, обученного сверяться с местностью. Теперь подобные автоматы, которые все чаще называют "разумными", предназначены для крылатых ракет, способных нести ядерные боеголовки. С той лишь разницей, что невиданно возросла быстрота операций, "коэффициент интеллекта", если следовать циничной терминологии пентагоновских инженеров.

Быстродействие машин первого поколения оценивалось в 5 тысяч операций в секунду. Сменившие электронную лампу транзисторы довели этот показатель до 200 тысяч, а у компьютеров третьего поколения он составил 2 миллиона. Этого как раз достало для полной "кратеризации" вьетнамских селений. Нынешнее, четвертое поколение, базирующееся на микропроцессорах и больших интегральных схемах, характеризует уже умопомрачительная величина - 100 миллионов. Что же касается машин пятого поколения, ожидаемого в начале следующего десятилетия, то их оперативность увеличится еще в тысячу раз. Это будут компьютеры пресловутых "звездных войн", способные разрабатывать новые ультрабыстродействующие устройства, сообразуясь с собственной логикой.

Невольно закрадывается опасение, что человеческий разум самоустранился от заведомо безнадежного соперничества, передоверив "разумному оружию" не только сугубо тактические задачи, но и собственную свою судьбу. Недаром в американской научной фантастике столь часто встречаются планеты, сплошь населенные роботами, благополучно пережившими термоядерную войну. Сомнительная, надо сказать, надежда. Поколения роботов, даже ультрабыстрорешающих, никогда не заменят поколений обычных, из крови и плоти, где каждый мозг - неповторимая вселенная.

Трудно судить об "американском пути", заведомо ограничившись "хай лайф" - великосветским миром банков, отелей, международных аэропортов, где мелькают диаграммы и цифры. Вне общей для всего человечества судьбы. Закрыв глаза на кровавые, до предела циничные "подвиги" террористов, левых и правых, на проституцию, наркоманию, набирающий высоту СПИД. Абстрагируясь от острых социальных конфликтов. В стороне от общественного сознания. Наконец, просто без учета надежд и чаяний миллионов талантливых и трудолюбивых людей, которые, собственно, и олицетворяют Америку. Ее реальный путь. Для нас это прописные истины. О них, однако, то и дело приходится напоминать, потому что имперская гордыня вкупе с технократическим ослеплением порождает странные химеры, слишком чреватые опасностью, чтобы просто отмахнуться от них с саркастическим смехом. Лишь погрузившись в сумеречные глубины, можно убедиться в том, насколько устойчив очередной айсберг, пущенный досужей молвой по волнам моря житейского. Сколь быстро оплывет он в отрезвляющем свете солнца.

Каждому ясно, что компьютерный терминал может существенно облегчить нелегкий писательский труд, но наивно было бы утверждать, будто печатная схема способна породить великую литературу. Ведь даже знаменитую книгу "Я робот" тот же Азимов написал без помощи технических средств.

Америка Эдгара По, Джека Лондона, Рея Брэдбери вправе гордиться своей культурой, но что общего у нее с пресловутым "американским путем", который целиком покоится на мифе о некоем "технологическом превосходстве"? Даже в сугубо производственных рамках оно более чем сомнительно. Недаром в промышленных кругах США бьют тревогу по поводу опасного отставания от Японии в разработке моделей пятого поколения, провидя не без основания новый, еще более жестокий раунд торговой войны.

"Информация - самый выгодный товар двадцать первого века", - пестрят газетные заголовки.
– "Информация - это власть". Кстати, первым об этом сказал четверть века назад Станислав Лем.

Не пытаясь предрекать грядущее, добавим к этому, что при капитализме информация, вернее монополия на нее, может обернуться еще и новым наступлением на права личности. И здесь, как, впрочем, и всюду, мы должны помнить о подводной части айсберга. На поверхности невиданные возможности приобщиться к сокровищницам общечеловеческой мудрости при помощи обычного телефона и столь же нехитрого телевизора. Не надо ни книг, ни газет, ни папок с чертежами. Достаточно набрать соответствующий код, и на экране побегут печатные, да и рукописные строки. Какие только душа пожелает: от египетских иероглифов до химических формул ракетного топлива.