На пределе: Серия 4 "Родители"
Шрифт:
– Доктор «прилипало», всё ещё тут! – Лайтман скривился, снова сунув руки в карманы.
– И к Вашему несчастью имеет такую желанную для Вас власть!
– Ты крутила свои интрижки перед моим носом. Ловко всё обставила, да? – Чартер выглядел, как разъярённый бык, способный в любую секунду броситься на Лилианну, как на красную тряпку. Кэл, наблюдавший за этим, мог с лёгкостью согласиться, что причины на это, у Флауера, были.
– Тебе следует быть сдержанней… - не взглянув в сторону бывшего мужа, отозвалась Ричардсон, понемногу теряя
– Мой сын, одураченный твоими сказками, ворует деньги для тебя, а ты воруешь у него время…
– Да кому оно нужно, Чар, твоё время? Кому он нужен? Обычный мальчик, отталкивающий от себя людей!
– Он мой сын! – Чартер закипал, как вода на огне. В его глазах уже успел появиться странный, практически безумный блеск.
– Он слушал твои сказки и поверил в то, что быть особенным важней, чем жить как все.
– А всё так и обстоит! Не научишься быть особенным, будешь пустым местом. Кто-то будет смотреть на тебя, и видеть там - Н и ч е г о! Ничтожество. Ноль.
– Заткнись! – мужчина в растерянности бросил быстрый взгляд на Лайтмана, по-прежнему молчаливо выжидавшего нужного момента, - Закрой рот, Лил!
– Неприятно слышать правду, не так ли?
– Ты не знаешь, что говоришь! Ребёнок никогда не стоял на первом месте в твоём плотном графике! – Мужчина беспомощно раскинул руки в стороны.
– Блейк всегда был после работы, после мужчин…
– Он жалкая, неудачная копия тебя, Чартер. И единственным, спасением для него был шанс остаться со мной. В этом он был прав!
– Ты же чуть не убила его.
– О, Боже! – Лилианна закатила глаза, звонко расхохотавшись, - Он никогда и ничего не сможет делать сам. Какого будущего ты ждёшь для него?
– Я обязан делать всё, что могу. Всё, что в моих силах, чтобы дать ему то, чего он заслуживает.
– Вот тогда и не корми его иллюзиями воплотить в жизнь которые - не в состоянии.
– Ты забирала деньги, которые гарантировали…
– Медицина вообще ничего и никогда не гарантирует. Нет никаких гарантий, что операция поможет. Нет никаких гарантий, что он вообще переживёт эту чёртову операцию.
– Я бы попытался.
– И отобрал бы у него время… - Ричардсон надула губы, изображая досаду и печаль.
– Ты - жалок.
– А ты, убийца!
– Эй, эй, эй! – Скучающим тоном протянул Лайтман, наконец вмешавшись в разговор.
– Это не сумасшедший дом и мы… или большая часть нас - психи. Впрочем, кто ж признается…
– Вы доктор… - Теперь уже Флауер нервно улыбнулся, то ли радуясь, то ли возмущаясь неожиданным вмешательством.
– Я учёный! – Кэл неопределённо помахал руками, улыбаясь.
– Читаю по лицам. И вот Ваше, как раз сейчас, говорит о том, что её Вы готовы убить.
– Что? – Лилианна расхохоталась.
– Его губы поджаты, ноздри раздуты, на лбу выступил пот…- Описав незримый круг вокруг лица Чартера, Лайтман покачал головой.
– Брови сведены, и мышцы вокруг глаз напряжены до предела. Внутри
– И Вы будете смотреть на это?
– Да! – Кэл усмехнулся.
– Моё дело нажать на нужные кнопки. Процесс запущен и мне следует подождать. Может случиться что-то интересное.
– Шоу не будет, Лайтман!
– Ковак появился на пороге куба совершенно неожиданно.
– Вам нужны ответы. А мне теперь многое стало понятно. Так, что я вполне готов их дать.
– Эдд! – Ричардсон нервно сглотнула.
– Милый…
– Бизнес, который Лилианна решилась вести, изначально имел в теории табачные изделия. Ходовой товар и только потом, стал сладкой лавкой. Её волновало то количество людей, которое можно привлечь. Курят в нашей стране мало, а вот сладости…
– Как в сказке…
– Да… - Эдвард прерывисто вздохнул.
– Документы нелегальны, потому что конкуренция не нужна никому. Платить бешенные деньги, которые этот ларёк отбить просто не в состоянии, нет никакого смысла. Его существование так же бессмысленно, как и многое другое, что делала Лилианна, прикрываясь нашей связью.
– Значит, связь всё-таки была…
– Не сомневайтесь, была!
– Эдд! – Ричардсон с недопонимаем, смотрела на мужчину.
– Дела Кондитерской резко пошли в гору, как только Лилианна втесалась в круг весьма полезных людей. Заполучив среди которых очень умного приятеля, Шона Клиффорда. Познакомиться вы уже успели. Он прекрасный человек. Умён, хитёр, но совершенно не разбирается в бизнесе.
– Как же Галерея? – Лайтман приподнял брови.
– Она, как мне кажется, вполне прибыльный бизнес.
– Вообще-то, нет. Бесценных художников начинают высоко ценить только после их трагический, и совершенно непонятной общественности, смерти. Не мне рассказывать Вам о подобном. Людей притягивает масштаб драмы. Такой, какая, появилась у этого дела.
– Это дело абсурдно… - Чартер нервно дёрнулся, - Следовало догадаться, что Лил причастна ко всему, что шло не по плану!
– Верно!
– Ковак расположился на единственном свободном стуле в кубе, после чего потёр глаза.
– Шон рассказал мне всё. Раньше мне не приходилось сомневаться в его честности и совестности. Она взяла верх. В этом, определённо ваша заслуга. Я лучший союзник для него, и его честность была единственным верным решением.
– Деньги компании ушли на наркотики.
– Лайтман кивнул Торрес, которая поднесла небольшую папку к двери.
– Закупка порошка требует не малых вложений. Допуская, что на пару таких партий, Вы сами давали ей деньги. Из собственного кармана…
– Я думал, что это на сладости! – Ковак поджал губы.
– Думал, что нет ничего плохого в том, чтобы она имела своё дело.
– Да, но все расходы были на «белый кайф». Прессованный героин – это отвратительная, губительная продукция. Его дозы не точны. Он дешёв при закупке, но дорог на выходе. В одной витамине его больше грамма!