На предельной скорости
Шрифт:
— Эй, Коннор, помоги!!! — жалобно стону, надавливая на рану, чтобы было больше крови.
Ручка прокручивается и брат со сложенными руками на груди, входит в комнату.
— Что стряслось?
— Вот, — подхожу к нему, провожу окровавленной рукой по щеке. — Поранилась немного.
— Ска-а-а-й. — Коннор теряет сознание, и я морщусь, когда его мордашка принимает стекло. Будет больно. Плевать!
На скорости несусь на выход. Вниз качусь по покрытой лаком периле. Понимаю, что путь неблизкий, а возле дома ни одной тачки. Я выскакиваю на улицу и в панике суечусь на веранде. В доме напротив живет восьмилетняя девочка, я уверена, у нее есть чем поживиться в плане техники. Пару
***
Злостная псина нападает на меня возле мусорных бачков, и бежит за мной два квартала. Я кручу педали, как марафонец и кажется, прищемляю колесом хвост уличной кошке. Ее вопль, разносится по округе и будит домашних питомцев. Сурри Хилл бесконечно далеко! Я не вынесу того, на что решился Хантер. Лучше прыгнуть с обрыва и не чувствовать гнетущее чувство вины, не казнить себя за беспечность и глупость. Не раз хотелось вернуться на год назад и вытолкнуть Хантера из своей кровати. Но что жечь костер, когда уже угли тлеют. Поворот, и я выруливаю возле полицейского участка. «Ниссан» Демси на аварийных огнях стоит у обочины. Сам зачинщик конца света, сидит на водительском месте. Я торможу пятками и медленно качусь в его сторону. Взгляд Хантера отрешенный и насквозь пустой. По-моему, он не уловил моего появления. Я стучу в окно, и парень вздрагивает.
— Скай? — голос подстать внешнему виду.
— Не подставляй друга, Хант. — дышу, как загнанная лань.
— Потому-что ты его любишь? — с болью ухмыляется брат.
— У меня есть запись того, как ты признаешь вину. — возможно, телефон ни хрена не записал, но я должна стоять на своём. — Я наигрывала песню на Айфон до того, как ты вломился.
— Бред! — бьет по рулю и случайно задевает клаксон. Рёв приводит его в чувство. — Пошли вы все своей правильностью и любовью к чертям собачьим!!!
Машина оставляет черные следы шин на асфальте, а я слезаю с велосипеда и без сил приземляюсь на задницу. Зажав голову между ног, кричу что есть сил. Прохожие крутят пальцем у виска и долго оглядываются на меня. Размазанная на руке кровь, взъерошенные волосы, создают из меня пациента психиатрической лечебницы. Сколько я сижу в таком положении, не знаю. Но по взмаху волшебной палочки, переношусь в свою постель. Только спустя два или три часа, мама рассказывает мне, что дежурный офицер набрал первый номер в списке моих контактов. Он же, присмотрел за мной, пока, она не забрала. Велосипед остался у них. Хозяйка получит его утром. Видимо, я все-таки разговаривала с ним, раз мое маленькое преступление раскрылось. Последнее время, память избирательно относится к воспоминаниям. Некоторые напрочь вычеркивает, иные заставляет переживать вновь и вновь. Например, прошлогоднюю вечеринку в нашем особняке.
— Мам? — я отрываю голову от подушки.
— Отдохни, потом поговорим, я принесла тебе сок и сэндвич с курицей.
— Присядь, пожалуйста. — хлопаю по одеялу, приглашая женщину.
— Я тебя не узнаю, Скай.
— Сама себя не узнаю, поэтому, выслушай до конца. — я потягиваюсь к изголовью. — Обещай, что выполнишь мою просьбу.
— Говори.
— Хочу уехать из Сиднея. Остаток года доучусь в новой школе или попробую поступить в Мельбурнский «Collarts Australian College of Art». Я заполняла заявку на поступление.
— Ты серьезно? Может, не стоит так спешить? — Колумбия придвигается ближе и поглаживает меня по плечу. — Все наладится.
— Мам! Пожалуйста! — ударяюсь
— Хорошо, подумаем и выберем подходящий вариант.
Договоренность скрепляем объятиями, и мама шепчет мне на ухо.
— Я позвонила своему адвокату. Думаю, развод с Фредом не затянется. Меня тоже ничего не держит в Сиднее. Лишь ты, моя хорошая.
— Спасибо.
— Люблю тебя, детка. — она целует в шею как в детстве и я улыбаюсь, впервые, за несколько дней. После ее ухода, удаляюсь со всех социальных сетей и форумов. В том числе с «Бэксайда».
Жирная черта разделяют мою прошлую и будущую жизнь…
Глава 55 Алан
Дождь непроницаемой стеной спускается на Сидней. Я сижу на своей кровати, уставившись в пустоту. Слова Скай до сих пор звучат в моей голове. Она действительно хочет уехать? Сжимаю ткань простыни в кулаке. Несколько месяцев назад она забралась в мою спальню с гитарой и пела мне песню. Грустная улыбка трогает мое лицо. Молния чертит зигзагообразные линии на горизонте.
— Алан, милый, я могу войти? — мамин голос раздается из-за закрытой двери, вырывая меня из воспоминаний. Через пару секунд я открываю дверь и замираю на месте. Коннор Демси, промокший насквозь, возвышается позади мамы.
— Мне больше некуда было пойти. — произносит он, словно оправдывается.
Кивком головы приглашаю его войти.
— Приготовлю комнату для гостей. — мама проводит ладонью по мокрым волосам нашего ночного гостя и скрывается в конце коридора.
Коннор проходит в комнату, и я снова запираю дверь на ключ.
— Слышал, бой пройдет в Мельбурне? — интересуется парень, переодеваясь в мою сухую одежду. Я молча киваю, разглядывая чёрное небо за окном.
— Извини, мужик! Мне правда больше некуда было пойти. — холодная ладонь Коннора ложится на мою плечо.
— Я рад, что ты пришел.
— На твоём месте я бы ненавидел меня, наверное, даже больше, чем Хантера.
Коннор ловит мой вопросительный взгляд.
— Я ведь не меньше его виноват в том, что сейчас творится в нашем доме. — он шумно вздыхает. — Колумбия подала на развод. Отец пытается доказать, что Скай лживая дрянь, а Хантеру место в лечебнице для алкоголиков. Что его старший сын выдумал историю о его связи со Стейси.
— Колумбия все знает?
— Хантер выложил все, как на духу перед тем, как его ботинок встретился с лицом отца.
Мы оба усмехаемся.
— Я грёбаный трус, Ал. Когда я увидел, как отец лапает Стейси в своей тачке, испугался, что Колумбия обо всем узнает и нашей счастливой жизни придет конец. — парень опирается ладонями о дверь, ведущую на балкон. — Мне было девять лет, когда Колумбия приняла нас, как родных сыновей. Наша мать никогда не целовала нас на ночь, заботливо укрывая одеялом. Колумбия забрала мое сердце сразу же, как только вошла в нашу жизнь. Я не хотел, чтобы из-за этого ублюдка все полетело к чертям. Потом Скай позволила Хантеру оставаться в ее комнате. — я сглатываю, а парень между тем продолжает. — Поначалу он уверял меня, что это нормально, что она нам не сестра и они встречаются, просто пока об этом лучше молчать. А потом, она начала выставлять его из спальни, но он не мог с этим смириться. — около минуты Коннор пытается подобрать слова. — Он насиловал ее, Алан! Практически каждую ночь он брал силой Скай за стеной моей комнаты. А я, чтобы не слышать ее крики, вставлял в уши наушники и прибавлял громкость. Я оправдывал себя тем, что он любит ее, любит, бл@ть! — кулак парня припечатывается к пластику. — Если бы тогда я рассказал Колумбии об отце и Стейси, Скай не пришлось бы пройти через все это. Вам двоим не пришлось бы.