На пути Войны. Книга вторая
Шрифт:
И если в самом начале я был настроен на решительный отказ, то сейчас глядя на Томаса, я видел насколько это путешествие важно для него ровно, как и чувство долга перед остальными. Он хочет знать правду о своем брате, но и не хочет бросать всех нас, оставляя в неизвестности. Томас метался меж двух огней точь в точь, как и я. И кем я буду, если не помогу ему, прекрасно зная, как все это рвет его изнутри?
– Чтоб вас! Ладно, но при одном условии.
– Фуух… черт спасибо тебе, брат, я уж думал… ааа прости, все что хочешь. Что там у тебя за
– Ты останешься здесь!
– Ты издеваешься!? И какой тогда толк от всего этого?
– Либо я отправляюсь один, либо никто! Ты хоть представляешь, что будет, если там появится еще один охотник за головами или еще лучше – Всадники?!
– Я уже позаботился об этом, вот смотри, – сказал Томас, достав из кармана странный мешочек, – у нас будет время, думаю, минут десять-пятнадцать точно, прежде чем все они смогут найти тебя.
– Что это?
– Земля, кора и листья из этого леса. Я думаю, в теории, конечно, это притупит твой… ааа запах для ищейки.
– В теории? То есть эта вот хрень может и не сработать…
– Если она не сработает, то просто вернемся обратно, делов-то. Ну же, брат, давай, соглашайся, прошу, прошу…
– Ладно! Твою мать на этот раз Мордрем точно мне голову оторвет, – сказал я, закрыв глаза.
– Не оторвет, если не узнает, – взяв меня за плечо, сказал Томас.
– Ага, это я уже слышал…
Мерцание.
– Поместье Селли, как ты и заказывал, – сказал я, как только мы оказались внутри жуткого и темного дома.
– А тут все изменилось, – сказал Томас, осматриваясь.
– Ты что-то видишь в этой темноте?
– Забыл кто я?
– Так, так, так, и кто это забрался ко мне в дом? Незваные гости? – раздался чей-то посторонний голос, а затем включился свет.
Томас и я стояли посреди большой комнаты, похожей на столовую, а справа от нас возле выключателя на лестнице, ведущей на второй этаж, стоял некто: пожилой лысый мужчина, лет пятидесяти.
– Это он, Дарий! Это тот самый ублюдок!
Незнакомец, услышав слова Томаса, внимательно посмотрел на него, и после небольшого раздумья спросил:
– Я тебя знаю? Ты уж точно знаешь, кто я такой, но вот почему я не знаю, кто ты? – говорил человек, стоящий на лестнице, засучивая рукава.
– Подожди, он что, рукава засучивает? А ну-ка рассучивай обратно! – сказал я, указав на него пальцем.
Услышав меня, незнакомец улыбнулся, а после и вовсе скинул с себя рубашку. Он был очень быстр. Я видел, как он стоял на лестнице, но уже через пару секунд он был передо мной. Его лицо вмиг изменилось до неузнаваемости.
Он схватил меня за руку, которой я указывал до этого на него и швырнул меня прочь. Рухнув на какой-то шкаф, я молниеносно поднялся и увидел, как этот вампир, взяв Томаса за горло, держал его над
– Мошка бежала, да к пауку попала, – сказал он радостным голосом.
Мерцание.
Появившись прямо возле него, я схватил «паука» за руку, которой он держал Томаса. Незнакомец явно опешил от случившегося и, отпустив Томаса, тут же начал пытаться вырваться. И когда до него дошло, что он угодил в капкан, он бросился на меня, шипя как змея, оскалив свои, острые как бритва клыки. Не отпуская его руки, я схватил его аккурат за челюсть правой рукой, а затем сжал его руку чуть сильнее. Незнакомец завопил и начал метаться пуще прежнего, но, как и раньше, безрезультатно.
– Подожди, только не убивай его! – закричал Томас.
– Я и не собирался. Кто ты такой?
– Кто я такой? Это вы пришли ко мне в дом. Кто вы такие? – довольно забавно пробубнил вампир. На что я сломал его руку легким и непринужденным движением, словно спичку, в районе предплечья. Вампир закатился глухим воплем. Его крик боли и отчаяния, словно побуждал меня на то, чтобы сделать ему еще больнее. Не дожидаясь, пока он перестанет вопить, я повторил свой вопрос:
– Кто ты такой? – спросил я, подтянув его за лицо ближе к себе.
– Джон, Джон Сеттерфорд.
– Итак, Джон, сейчас этот юноша задаст тебе вопрос, и тебе бы лучше на него ответить, в противном случае, я сломаю тебе руку в обратную сторону. Ты понял меня? – спросил я его, пытаясь успокоить самого себя.
– Да! Да! Да, боже, да, я понял!
– Томас, спрашивай его, – сказал я, повернувшись к нему.
На лице Томаса читалось явное противоречие – с одной стороны он явно хотел, чтобы незнакомцу было больно, так как он заслужил ее, а с другой – то, что я делал, претило ему.
– Одна тысяча девятьсот пятьдесят первый год, осенью мы с братом влезли сюда, в этот самый дом и ты напал на нас. Ты укусил меня! – закричал Томас, откинув голову вбок. Опустив воротник свитера, он показал следы от клыков на своей шее. – Мой брат! Что ты сделал с ним?
– Ррра…я… не знаю, не помню. Знаешь, скольких я высушил досуха за свою жизнь?
Услышав не то, о чем его спросил Томас, я отпустил его лицо и, как и обещал, сломал его руку в обратном направлении. Вновь раздался крик, который чередовался с разными грязными ругательствами в мой адрес.
– Томас, время.
– Что?
– Время, Томас!
– Ах, да… подожди, у нас еще… еще…около пяти минут.
– Знаешь, есть такое мнение, чтобы получить ответы на свои вопросы, пытки должны быть изощренными, ну так вот мой взводник с этим был не согласен. Он утверждал, чтобы разговорить «языка» достаточно сломать ему палец, а затем ломать его туда-сюда. Боль имеет накопительное свойство и рано или поздно тот, кого ты допрашиваешь, больше не сможет ее терпеть, понимаешь, к чему я клоню? Отвечай на его вопрос! Не то я буду ломать твою руку, пока она не оторвется к хренам, а после я перейду к другим частям тела, – пригрозил я вновь вампиру.