На родном Оилтоне
Шрифт:
Поговорив со мной, он тут же связался с Малышом и обрисовал своё положение и дал точные координаты. Заодно передав те сведения о защите пиратской базы, которые у него насобирались.
Благодаря этому Малыш, прихвативший уже почти выздоровевшего Армату, совершил молниеносный рейд на пиратскую базу. Большого шума избежать удалось, так как Сартре вышел из замка погулять к назначенному времени и его подобрали буквально на лету. Лишь раз, выстрелив ракетами по преследующему их боевому флайеру и превратив его в облако разлетающихся обломков.
На больший рейд возмездия Малыш не решился. Справедливо полагая, что самое главное сделано: уникальнейший специалист Галактики
После подробных пояснений и рассказов о полутора годах скитания по Галактике, профессор тут же приступил к работе, которая съела все его силы время и мысли. И последние дни даже о мести перестал вспоминать. Но мы то с Малышом такие вещи не прощали. Да и преступное гнездо уничтожить всегда почитали для себя за честь.
– Пираты своё получат! – подтвердил я в конце его рассказа. – Но в первую очередь нам таки придётся наведаться на Пиклию. Если есть хоть одна миллиардная доля шанса, что Магдалена и Роман Бровер живы, мы должна её проверить.
Об этом деле мы уже вели краткий предварительный разговор по краберу.
– Само собой! – фыркнул мой товарищ. – Ради такого дела я даже готов отложить своё бракосочетание!
– Нет, ты только глянь! – воскликнул я, на эти его слова. – А кто же ещё совсем недавно утверждал что женитьба – самый опрометчивый поступок в жизни любого мужчины?!
– Я и сейчас утверждаю! – легко согласился Малыш. – Нет ничего хуже узаконенных властью отношений….
– А как же ты…?
– …Но в жизни всегда есть исключения! Которые только подтверждают общие правила!
– Ага! Значит ты – исключение! А все остальные – постыдные недоразумения в отношениях с противоположным полом?!
– Естественно! – у него на лице появилась отсутствующая улыбка. – У нас всё совсем по-другому….
– Тогда я тебе скажу: как раз ты и есть подтверждение правил постыдного большинства! Потому как это большинство и состоит из таких же наивно-доверчивых философов! Которые лишь со временем начинают недоумённо оглядываться и спрашивать громко самого себя: «Где раньше были мои мозги?! Чем думал я, на это дело соглашаясь?!»
– О! Да ты никак сам философом стал?! Даже стихами выражаться сподобился?! Сам-то небось, лишь только докажешь свою невиновность, сразу Патрисию под венец понесёшь?
– Обстоятельства покажут! – мой тон стал деловым и строгим. К тому же я сыграл ногтями командную мелодию на верхних зубах. – Давай лучше свяжемся с Арматой, может ему чего-то интересного Николя передал. Да и у Алоиса информация должна накопиться. Заодно надо решить, как доставить на яхту и Роберта, и Николя, и Алоиса с его помощниками. Они в курсе очень многих событий и для нас архиважно предоставить немедленно их головы в распоряжение профессора Сартре.
– Конечно командир! – тон у Малыша при этом был самый подхалимский. – Эти дела намного приоритетней, чем какие-то там женитьбы. Пусть даже с какой-то принцессой.
– М-да! – расстроился я вслух. – Стоило только на короткое время покинуть своё место и на тебе! Расшатался личный состав Дивизиона! Дисциплина на очень низком уровне!
– М-да! – в тон мне продолжил мой товарищ. – Поэтому предлагаю больше не возвращаться на службу в этот самый Дивизион! Вот только тебя ещё женим и заживём, как полагается! А? Деток наделаем! Путешествовать будем! Здорово?!
– Я тебе наделаю деток! – с угрозой
– Возражаю! Я уж как-нибудь сам постараюсь! А ты лучше себе делай….
Ещё порядочное время мы обсуждали с Робертом создавшееся положение дел. От Николя ничего важного не поступало. Разве только жалобы на неудобное положение при подглядывании и подслушивании и просьба подбросить хоть немного деликатесов. Он соглашался на любые.
Алоис только что закончил очередной допрос Горгоны и свалился от усталости в глубокий сон. Хоть и проводил он теперь дознания один и без надоевшей подстраховки, но восемь часов могло измотать любого. Но несколько важных деталей Роберту он сообщил. Одна из них касалась нескольких явок пиклийских шпионов и подробным внешним описанием нескольких моусовских резидентов. Наверняка враги сменили как места самих явок, так и тщательно перетасовали наличный состав, понимая, что пропажа Горгоны ставит под сокрушительный удар всю их сеть. Но кое-кого можно было попытаться и схватить. Если появится возможность.
И другая деталь: у таинственного Шпона есть в Старом Квартале некое очень доверенное лицо, которое и ведёт всю подрывную деятельность в нашей империи. Вот только пока никаких указаний на идентификацию этого лица отыскать не удалось.
Подобное мы подозревали и раньше. Ведь не могли такие организованные действия пройти без единого центра управления. И руководить подобным центром мог только человек с огромными связями и влиянием. Просто мизерные сведения Горгоны утвердили нас в той мысли, что тайное сражение вот-вот может перейти в открытое столкновение с нашими врагами. И надо было форсировать наши розыски, что бы хоть выяснить направление главного удара Шпона и его компании. Ещё лучше опередить противника хотя бы на один шаг. Но, похоже, мы вообще отставали на несколько ходов. И даже не могли предположить, что нам ожидать в ближайшее время. Хорошо хоть удалось схватить такую крупную фигуру как Галина Стоурми и с её помощью хоть как-то сдёрнуть завесу секретности с моусовской разведки.
В практических целях я связался с помощниками Алоиса. На данный час у каждого из них уже имелась небольшая группа платных детективов, выполняющих самые различные поручения. И Ульриху и Шекуну я дал задание немедленно, но со всей осторожностью проверить те сведения, что Алоис получил от Горгоны. И если появится хоть малейшая возможность – хватать всех подозрительных и проводить допросы под воздействием домутила. Если они ошибутся, тоже ничего страшного. Впоследствии выпустим человека с приличной компенсацией. Гораздо важней – не упустить ни одной возможности выйти на моусовскую сеть разведки. А при более благоприятном раскладе – и на самого Шпона.
По подсказке Малыша, опять напомнив Ульриху и Шекуну на то, что бы они обращали внимание на всё, что связано с таинственным словом «Стахокапус».
Домыслы, теории и предположения так нас увлекли, что мы и не заметили приближение поры, предназначенной для ужина. Нас вернуло к действительности раздавшееся по селекторной связи объявление хозяйки яхты:
– Всех наших уважаемых гостей просим собраться в жемчужной кают-компании! Стол уже накрыт! Прошу не задерживаться!
Это означало, что миледи с Амалией уже там и нам даётся ещё немного времени для путешествия на ужин. Профессор Сартре, когда мы заглянули в его кабинет, нетерпеливыми жестами указал нам на дверь и пообещал выпустить Цой Тана из переплетения многочисленных проводов и приборов ровно через десять минут. И даже провести куда нужно.