На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне
Шрифт:
Только после этого была еда. Плотный завтрак из двух-трёх блюд, рождённых неистощимой фантазией Целума. После трапезы два часа выделялись на изучение основ новой магии. Наставник рассказывал об истинной природе вещей. О том, как в результате его убийства верховными жрецами, произошло разрушение единства энергетического организма Миглаха и сепарация Сил. О том, что именно убившие его жрецы, разделив между собой могущество Держателя, стали Первыми Отцами Домов. Говорил как нужно сочетать разрозненные начала и направлять волей полученные результаты. Учил соединять четыре стихии в Эфир и работать с ним без механизмов-посредников, подобно зевитам. Первые опыты молодого ученика удавались с трудом, но сложности интуитивного восприятия, которые всю жизнь преследовали бывшего Gs-9, ушли в прошлое вместе с утратой личности цифира. Ученик всё больше радовал Целума. Со временем он научился без перехода в состояние транса и без дополнительных приготовлений, напрямую воздействовать на разношёрстную палитру энергий. Намного хуже дела обстояли с магией Смерти, которая никак не подчинялась
Дальше шли силовые тренировки. Два часа тело повторно рождённого подвергалось изнурительным нагрузкам. Перемещение тяжестей, десятки всевозможных упражнений, по три-четыре на развитие каждой группы мышц. Каждый день разные, некоторые – в неестественных, совершенно неудобных позах. Дигон хотел было понять систему, созданную тренером, но в конце концов прекратил эти тщетные попытки. За долгие месяцы занятий, при незначительной помощи магии, его физическая сила возросла многократно, осанка стала бравурной, а мышцы налились мощью, обрели объём и рельеф. Казалось, он стал выше и подбористее. Даже выражение лица слегка изменилось: ранее спокойное и рассудительное, малость одутловатое, как и у большинства цифиров, сейчас стало выразительным, горделивым и пылким. Обозначились скулы, прятавшиеся до этого под гладкими щеками. Профиль стал походить на героя с картин, иллюстрировавших мифы и легенды для маленьких воспитанников школ Домов Миглаха. Серые тусклые глаза потемнели, запылали страстью и дерзостью. Ученичество явно шло ему на пользу.
После тренировки мышц Дигону позволен был час отдыха перед сытным обедом, сменявшийся изучением книг древних эпох, воссозданных Целумом по памяти. Ох, как много отдал бы Дигон за такие знания тогда, в прошлой жизни, собирая по крупицам тщательно скрываемую главами Домов информацию. И он узнавал намного больше, чем могли они спрятать. Об истории мира до катастрофы, с самого её истока. О создании Миглаха Изначальной Матерью, Теллур, как её звали во внешних мирах, и о том, как Уран стал Держателем, получив в этом мире прозвище Целум. О том, как совместными силами они вытянули из Хаоса, обуздали и упорядочили неразумные сущности стихий и прочие энергии сотворённого мира. О том, как прошли тысячи лет благоденствия под началом того, кем был его нынешний наставник. И о том, о чём в Домах не было даже легенд – про множественность пространства. Про то, что Плерома, объединяющая миры высшие и низшие с нашей реальностью, почти бесконечна. Про различные планы бытия, содержащие неисчислимое множество миров, планет и существ, их населяющих. Как физических, так и тех, кому чужда грубая материя. О том, что и сама Плерома, возможно, лишь часть чего-то ещё большего, невообразимого и непознаваемого в рамках мышления даже Целума. О сущностях высших, развитых и всесильных, конструктивных и созидательных. И про созданий низших, иногда не менее сильных, чья цель существования – разрушение и энтропия. О перманентной борьбе между первыми и вторыми, происходящей на всех планах, во всех эонах и на тысячах планет. И о об общем равновесии, которое складывается из побед и поражений обеих сторон. О великих бессмертных и про несчётные сонмы тех, кого смерть рано или поздно настигнет. Про грозные пророчества, которые сбылись, и которым, к счастью, не суждено было воплотиться. И про многое, многое, многое… Дигон каждый день с трепетом и волнением ждал книжных часов, как ждут юнцы на первое свидание свою возлюбленную.
За книжной наукой шли два часа обучения боевым техникам – рукопашному бою и владению холодным оружием. Вот уж где Целум изгалялся на все лады в мастерстве и искусности. Видимо, в своё время он был неподражаем в боевом деле, и обучать военному ремеслу мог до скончания веков. В первые недели Дигон только и делал, что повторял боевые и защитные стойки, блоки, статические позы и шаги из каких-то нелепых неудобных позиций. В последующие пару месяцев он освоил базовые удары руками и ногами – чёткие прямые агрессивные и наиболее эффективные. Научился правильно держать в руках щит, меч, булаву, топор, цеп, пилум, копьё, и начал неуклюже пробовать их в дебютных поединках. Параллельно учитель рассказывал ему анатомию слабых мест в телах живых существ, показывал болевые и смертельные точки, требуя меткого в них попадания, и постоянно сетовал на то, какими хилыми стали жители Миглаха со времён его заточения. А потом началось: Целум смешивал всевозможные техники десятков известных ему боевых школ, комбинировал сотни ударов разных стилей между собой, переходя от одного к другому, третьему, четвёртому в одной комбинации. Объединял в связке оружие и ударные техники, заставляя ученика повторять всё это, изворачиваясь и прогибаясь так, что кости хрустели от шеи до щиколоток. Несколько месяцев таких тренировок и бывший поставщик информации, рядовой путешественник и трудяга с документами Дома Цифры стал бойцом куда выше среднего уровня. Пожалуй, теперь он мог бы без потерь выйти победителем из боя с несколькими тренированными воинами Дома Ареса. И не так, как это уже происходило с ним, по воле случая, склонившего судьбу в его сторону, но в честном открытом бою. А очень не многим под силу справиться даже с одним арейцем.
Под конец дня Дигон был изнеможён, опустошён и обессилен. Тогда его ждал лёгкий ужин, отдых и невероятно крепкий сон. Примерно в таком темпе продолжались дни, недели, месяцы.
Поначалу тело бывшего поставщика информации, привыкшего больше работать мозгами, чем кулаками, а тем более мечом, неистово сопротивлялось. В первое время случалось, что ломящая боль в мышцах и суставах, незнакомых с такими нагрузками, гасила свет в глазах. Тогда помогали оставшиеся эссенции, приготовленные кланом Лекарей Дома Цифры, или исцеляющие руки учителя. Но мало по малу, в течении полутора лет, через пот и кровь, в Дигоне закалилась новая личность повторно рождённого. А в остальном мире прошло не больше месяца. Так выковывал Целум своё лучшее оружие…
– 16- Первый совет Аполлона
Через несколько дней после того, как воля Держателя перенесла его с новым учеником в потаённый уголок междумирья, на противоположной стороне континента, в столице жарких земель Аполлона, начинались приготовления к традиционному празднику.
Дом Аполлона, блистательнее которого не видела земля Миглаха, делит юг титанического континента вместе с Домом воинствующего Ареса. И аналогично последнему уверенно властвует над Стихией Огня, с тем принципиальным отличием, что склоняется к её творческому, конструктивному аспекту. Как и одноимённое дневное светило, дающее жизнь всему на планете, Дом Аполлона царствует над потоками Силы, имея способности, превышающие прочие. Его адепты, аполониты, среднего роста, сильные, с кожей золотистого отлива и соломенными вьющимися волосами. Они не изменяют время, как дети Кроноса, не видят, подобно дианитам, будущее и не властвуют над Смертью. Но в своих пределах им нет равных: каждый на своём уровне достоин троих таких же из других Домов, ведь сила Аполлона в максимальном раскрытии личного потенциала. Они – прирождённые лидеры и нежелательные соперники. Как яростны арейцы в борьбе, так же и неистовы аполониты в созидании. Несмотря на то, что численность населения этих благодатных земель не велика, территория их застроена городами и поселениями, красота зданий которых даст фору любым другим. На юге – золочёные крыши соборов и дворцов, гигантские величественные конусы пирамид гармонично сочетаются с густой насыщенной зеленью деревьев. На севере, ближе к центру континента – сухие степи и полупустыни украшены небольшими городами и пирамидальными храмами. Наравне с честью и справедливостью аполониты признают смыслом жизни только свободу. Потому их жилища просторны и всегда залиты светом, а правление Дома отличается открытостью и во многом носит совещательный характер. Их столица, Гелиос, похожа на гигантскую золотую монету, брошенную на зелёный бархат растительности. Ровные линии дорог прорезают участки со свободно стоящими усадьбами и массивными домами, украшенными колоннами, широкими лестницами и просторными открытыми террасами с каменными балюстрадами. Жилища окружают цветники и маленькие скверы со звенящими ручьями, создающие томную негу прохлады, столь желанную в этих жарких краях. Даже школа, расходясь концентрическими кругами от Замка главы Дома в центре Гелиоса, не имеет чётких границ, постепенно сливаясь с окружающей средой. Всё это великолепие стало возможным благодаря невероятному дару воплощать в реальности задуманное: Сила позволяет мыслям наиболее развитых аполлонитов материализовываться, а возможность управлять Огнём надёжно сохраняет их леса и города от пожаров и засухи. Жёлто-золотые одежды, если кому-то посчастливилось встретить их трактами Миглаха, всегда сопровождаются шёпотом благоговейного восхищения.
В доме правителя с самого утра стоял шум, суетилась прислуга, повара с важным видом раздавали указания, стража в начищенных доспехах чинно патрулировала коридоры. То там, то здесь мелькали золотые плащи архосов. Гиперион, прославленный Верховный Отец аполонитов, принимал ежегодное собрание. Его дворец представлял из себя вытянутый прямоугольный комплекс, окружённый рощей мимозовых деревьев вперемежку с лавровыми и барбарисовыми кустарниками. Резные капители колонн по периметру держали на себе прямую крышу, в виде дополнительного открытого этажа, ограждённого тысячью метровых статуэток из розового шпинеля. По четырём углам её венчали форпосты правильных позолоченных пирамид. Внутренний двор замка занимала просторная площадь, выложенная плитами сверкающего жёлтого кварца. Сейчас она была пышно украшена золотистыми флагами с вышитыми на них чёрным цветом геральдическими гербами всех альянсов Дома Аполлона. Два ряда ступенчатых фонтанов вдоль площади наполнили растёртым в пыль перламутром, и сотни тонких струек воды в них искрилась в дневном свете, переливаясь всеми цветами радуги.
Сам Гиперион, высокий, крепкого телосложения правитель Дома, ходил по уже подготовленному тронному залу и крутил в руке короткий церемониальный меч, который будет украшать его пояс на Совете. Груз почти четырёх прожитых столетий ещё не надломил крепости его тела, но уже проявился лёгкой сединой, почти незаметной в золотисто-песчаных локонах и на короткой плотной бороде. Густые с изломом брови накрывали глубокие ярко-голубые глаза. Высокие скулы и две вертикальные морщинки над переносицей придавали ему несколько угрюмый героический вид. Дополнял образ, исполненный достоинства, длинный с лёгкой горбинкой нос, упирающийся в усы, подковой переходящие в бороду. Сейчас казалось, что морщин на его лице прибавилось – неспокойно было у него на душе и причины тому были весомые.
Конец ознакомительного фрагмента.