На штурм будущего! Спецназ «попаданцев»
Шрифт:
Населению обрыдла эта война, а теперь сюда прибавился еще и страх. В таких условиях американцы не будут способны сопротивляться и пойдут на соглашение на наших условиях.
— Настоящих кардиналов они нам все равно не выдадут.
— Ну почему же? — в разговор вступил и Берия, молча до этого сидевший в углу и даже не попытавшийся объясниться, когда Сталин упрекнул его ведомство в недоработке. — Как минимум троих мы уже знаем. Еще несколько лет — и найдем остальных. Тем более что в условиях «мира», — при этих словах министр усмехнулся, — действовать нашим людям будет
— Где они будут уже не опасны, — закончил мысль Рокоссовский.
Ледников, глядя на сплоченность единомышленников «железного Иосифа», вдруг подумал, что именно такими он видел их оттуда, из будущего. Людей, вместе работающих над задачами мирового масштаба и успешно их решающими. Поддерживающими друг друга… И вместе добивающимися успеха.
— Я знаю, что вы к американцам относитесь очень плохо, товарищ Ледников. И знаю, что причин для этого у вас хватает. Но признайте — для них все уже кончено. Стратегически шансов у них нет никаких. А после подписания договора им останется всего несколько лет до момента, когда признать нашу правоту придется даже самым злостным антикоммунистам.
— И яблоко само упадет нам в руки, — как-то горько сказал Ледников.
— Можно и так сказать, — согласился Сталин. — Но я предпочитаю формулировку «воссоединение американского народа с братской семьей наций Земли». Нам еще многое предстоит сделать. В космос вот полететь, — и в этот момент Ледников вдруг осознал, почему вождь так спокоен.
Они победили. Не СССР и не ЕС, нет. Люди. Человечество. Они выиграли еще один шанс у Вселенной — шанс на рывок с планеты туда, в темноту неизведанного, к звездам. Туда, где можно будет обеспечить бессмертие людской расы.
И пусть впереди еще много проблем и препятствий — самая великая идея получила еще одну попытку на свое осуществление.
«Нас ждет Стар Трек, ха? — пришедшая в голову маршала мысль заставила его улыбнуться. — Как там было? „Туда, где еще не ступала нога человека“, верно?»
— Настроение поднялось, товарищ Ледников? — поинтересовался Сталин причиной улыбки.
— Да вот, вспомнился «Звездный путь», товарищ Сталин.
— Хороший фильм, — закивал вождь, так и не привыкший называть сериалы сериалами. — Скоро покажем молодежи. Года через три-четыре после победы. Как спутник запустим.
Победа уже рядом — осталось ее только взять.
И дети снова будут хотеть стать космонавтами…
— Я говорил! Я предупреждал! — лысый коротышка сорвался на визг. — Нашей последней козырной картой была бомба — и она оказалась битой! Нельзя было без оглядки лезть в берлогу к медведю! Надо было лучше подготовиться, собрать информацию.
— И что тогда? — рявкнул в ответ пожилой. — Или вы верите в миролюбие комми и их добрую волю? Или вы сами бы, имея такое оружие и такое превосходство, не захотели бы поставить конкурента на колени? Нам предъявили бы этот ультиматум — все равно! Даже если бы мы не рискнули.
— Насколько все серьезно? — спросил высокий джентльмен. — В конце концов, у них бомба, и у нас бомба. Блефовать, угрожать — но свести партию вничью. Бог с ним, с мировым господством — остаться бы при своих!
— Во-первых, у нас уже нет бомбы, — мрачно заметил коротышка. — После их удара по Лос-Аламосу нам потребуются миллиардные затраты и не меньше полугода, чтобы создать хотя бы еще один экземпляр. Люди, оборудование, научные данные, да и обогащенный уран — все это в трубу.
А во-вторых, что еще хуже, их бомба намного сильнее. Причем мы даже не знаем, как они это сделали. Наши яйцеголовые клялись, что так называемая «критическая масса» ограничивает мощность взрыва двадцатью — сорока тысячами тонн тротила — больше невозможно в принципе. Однако же то, что русские сбросили на Лос-Аламос, по самым скромным оценкам, минимум впятеро мощней.
И если в Арнеме все же остались выжившие, то здесь на десяток миль сожжено все! А зная привычку русских применять новое оружие, лишь накопив в достаточном количестве… Я уже ни в чем не уверен. Может быть, русские умеют делать бомбы, как хот-доги. И в случае нашего отказа завтра мы получим десять, двадцать, сто бомб — по нашим городам.
— Именно, — подал голос кто-то из присутствующих. — Может, ответите, откуда взялся слух, что следующим будет Детройт? Если не забыли, это не только автомобили, но и танки, и много чего еще. Но заводы встали, потому что некому работать — все бегут, как из очага чумы, и полиция не справляется, да и не старается особо. Копов можно понять — кому охота сгореть заживо в атомном огне? Русские действительно сказали так в Женеве?
— Хуже, — ответил пожилой. — После заседания глава их делегации сказал наедине нашему человеку, что если мы будем упрямиться, то следующую бомбу они взорвут вблизи нашего густонаселенного побережья. И волна размером со статую Свободы легко смоет пару штатов. Причем этот удар будет неотличим от природной катастрофы.
— Сталин не пойдет на это, — не слишком уверенно возразил кто-то из глубины комнаты.
— Пойдет, еще как пойдет. Да еще и заставит папу римского заявить, что это — Божья кара. И все верующие узнают, что Бог отвернулся от Америки и карает ее. Сказать, что тогда здесь начнется?
— Я еще добавлю, — раздался голос из-за стола, — этот мерзавец Карденас час назад выступил с заявлением… Да за половину того, что он наговорил, еще год назад мы стерли бы Мехико в пыль!
— Чего он хочет?
— Кусок Техаса, Калифорнии и Нью-Мексико. И денег — это уж как всегда.
— Вас это так волнует? — рявкнул в ответ старик. — Закон природы: ослабевшего рвут на части. Не особенно заботясь о том, удастся ли переварить. Война объявлена?
— Пока нет. Но мексиканская армия стягивается к границе. Чтобы обеспечить безопасность рубежей, нам понадобится как минимум пять армейских дивизий — с бронетехникой и авиацией. Надежных и проверенных в бою дивизий.