На своем месте
Шрифт:
Что я там забыл? Ну, знаете ли, дети имеют свойство расти, и уже скоро Андрюша Левской из своей коляски вырастет, а там, не успеешь оглянуться, и ножками топать начнёт. Вот тогда очень кстати будет коляска сидячая, а её надо придумать, потому что я говорил уже, кажется, какое убогое зрелище в этом мире являют собой такие коляски. Здешние мастера ничуть не глупее конструкторов бывшего моего мира, просто живут они в другой среде и действуют на другой базе знаний и наработок. Зато если им ткнуть пальцем в нужном направлении, суть они схватывают моментально, а дальше уже вполне самостоятельно думают, как поставленную задачу выполнить, и думают в большинстве случаев правильно. Убедившись в этом на опыте работ над винтовками, карабинами и револьверами, я и в колясочном прогрессорстве решил действовать сходным образом. Объяснив Пахому задачу и набросав ему общую
Домой вернулся как раз к обеду. Отдав должное сытным и вкусным яствам, поболтав за послеобеденным чаем с Варварушкой и Оленькой, я удалился в кабинет, устроился поудобнее в кресле и принялся размышлять.
Итак, прекрасно зная о собственном нездоровье, составлением завещания Смирнов не озаботился, и это, замечу, при том, что в отсутствие каких бы то ни было родственников в выборе наследников он имел полную, ничем и никем не ограниченную, свободу. Да, очень может быть, что Мякиш, говоря о том, что наследовать Смирнову будет казна, сказал мне не всё, и какие-то заблаговременные договорённости с Палатой тайных дел относительно судьбы своего наследства у Ивана Фёдоровича имелись. Более того, они, эти самые договорённости просто обязаны были существовать, потому как и я не мог поверить, что так уж прямо равнодушен был этот в высшей степени предусмотрительный человек к судьбе своего дела, и Палата тайных дел не допустила бы прекращения деятельности столь полезного для себя предприятия, как Русское телеграфное агентство. Да и кто продолжит издание популярных у образованной публики «Московского вестника» и «Русского слова», для тайных тоже вопрос не из последних. Никакого разумного объяснения такого положения я не видел, но это же вовсе не означало, что того объяснения нет. Есть оно, не может его не быть, а то, что я его не знаю, можно и нужно исправить.
Тут, кстати, и ещё один вопрос вставал во весь свой немалый рост: почему Смирнов, явно покровительствуя Родимцеву, не сделал его своим наследником? Ну или хотя бы одним из наследников? Я понимаю, конечно, что без должного образования толку от Родимцева в издательском деле и в торговле новостями никакого бы не было, но уж дробления собственности и просто прекращения существования предприятий Смирнова наличие наследника и толковых при нём управляющих избежать однозначно помогло бы. И ведь тот же Юревич говорил, что Смирнов вроде как собирался поставить Родимцева на управление каким-то из своих предприятий… Тут, правда, Иван Фёдорович запросто мог ввести своего дворецкого в заблуждение, чтобы тот не лез с ненужными вопросами, а в действительности иметь на Родимцева какие-то иные виды, но поди теперь разбери. Беда здесь в том, что это можно будет прояснить, только разыскав самого Родимцева, с чем пока у нас дело идёт не особо и хорошо.
Что ещё мне во всём этом очень уж не нравилось, так это полное непонимание действий Смирнова как коллеги-попаданца. В том, что Иван Фёдорович именно таковым является, у меня никаких сомнений давно не оставалось, но вот поступал он как-то не по-нашему, не так, как оно нормальному попаданцу положено. Вот какого, спрашивается, чёрта понадобилось ему вообще уличать меня в попаданстве, если, что называется, и сам такой?! Чего он этим хотел добиться? Устроился-то ведь вполне неплохо — денег много, влияние, пусть и опосредованное, через новости, газеты и книги, тоже имеется, от каких-то совсем уж ненужных проблем прикроют тайные. Да, не повезло со здоровьем, так сказать, принимающей стороны, но это же тем более лишний повод зря не высовываться. Так нет же, полез куда не надо, Тихонова этого, который «Иван Иваныч», приплёл, тайным своей нездоровой инициативой карты спутал… Зачем?!
А ведь есть зачем, на идиота господин Смирнов не похож. И опять-таки, если я тут ничего не понимаю, а я уж точно не понимаю, надо искать то, что поможет мне хоть что-то в этом многослойном и донельзя запутанном деле понять. Потому что я тут лицо самое что ни на есть заинтересованное.
Как это пелось в моей прошлой жизни, если долго мучиться, что-нибудь получится. Вот и у меня то самое «что-нибудь» и получилось. Мне удалось-таки придумать непротиворечивое предположение относительно причины благоволения Смирнова к Родимцеву. Парень же
Думать дальше оказалось решением не сильно правильным — ничего умного в голову мне не пришло, а потому я позвонил присяжному поверенному Веснянскому и договорился встретиться с ним прямо сейчас, с учётом того небольшого времени, что требовалось мне, чтобы до его конторы добраться.
За чашечкой кофею мы с Владиславом Аристарховичем кратенько побеседовали о застывшем на мёртвой точке деле с привилегией на мою учебную методу. Полтора года назад царь обещал передать вопрос на рассмотрение Высшей судебной палаты, но никаких известий оттуда я так до сих пор не получал. Считать, будто царь своего обещания не исполнил, у меня и в мыслях не было, но дело это и вправду настолько сложное, что скорого его решения я и сам не ждал. Веснянскому я про обещание царя не говорил, особой надежды на успех у меня тут давно уже не было, да и не затем я к нему и пришёл.
— У меня, Владислав Аристархович, несколько неожиданно возник вопрос, к нашим с вами делам не относящийся, — кофе попили, на дежурную тему поговорили, пора было переходить к делу. — Может ли незаконнорожденный сын наследовать своему отцу по обычаю при отсутствии завещания и иных наследников?
— Может, Алексей Филиппович, — без раздумий ответил Веснянский, — ежели представит в контору присяжного поверенного письменное признание его своим сыном, собственноручно подписанное отцом, причём подпись отца должна быть заверена присяжным поверенным, его помощником либо тремя свидетелями…
— … не менее двух из коих должны быть лицами мужского полу, и не менее одного из этих двоих принадлежать к тому же сословию, что и отец, — подхватил я.
— Совершенно верно, Алексей Филиппович, — мои познания удостоились благосклонного кивка.
Я поблагодарил Владислава Аристарховича и потихоньку свернул разговор. Разумеется, мои новые знания никак не подтверждали родства Смирнова и Родимцева, но если Смирнов такое признание написал, вряд ли он заверял его при помощи свидетелей, наверняка сделал это у присяжного поверенного. Так что пусть Мякиш потрясёт контору господина Карцева…
Глава 28
Челночная дипломатия
Запись о заверении признания Иваном Фёдоровичем Смирновым, купцом первой тысячи, своего рождённого вне брака сына, как сообщил нам с Шаболдиным Мякиш, в конторе присяжного поверенного Карцева нашлась. Именно так, без указания, кого именно Смирнов своим сыном признал. А вот самого признания в конторе не оказалось — по словам Карцева, как только его подписание было заверено, Смирнов забрал бумагу с собой. На вопрос о личности признанного Смирновым сына Карцев отвечать отказался, ссылаясь на тайну доверителя, всё еще пребывающего среди живых. Мякиш, конечно, попытался на поверенного нажать, но Карцев не преминул напомнить, что закон в данном случае на его стороне, что открыть личность сына Смирнова он, присяжный поверенный Карцев, может только по решению суда, и Мякишу пришлось поумерить свой пыл. Что же, моя догадка получила пусть и косвенное, но подтверждение — сын у Смирнова всё-таки был, и даже если вдруг это не Родимцев, то никаких иных кандидатур у нас всё равно не имелось.
Ощущение своей правоты душу мою, конечно же, согревало, но, увы и ах, на том мои приятные переживания от хода розыска и заканчивались. Чем дальше, тем больше складывалось у меня впечатление, что тайные в совместном с губными и моей скромной персоной розыске, как это в бывшем моём мире говорилось о недобросовестных спортсменах и артистах, отбывают номер, то есть больше изображают участие в общем деле, нежели его по-настоящему проявляют. Ну в самом же деле, кто им мешал быстро и своевременно разобраться с вопросом о наследнике Смирнова? Нет, разобрались, конечно, но после того лишь, как я высказал свои догадки. А пройди я мимо этого, что, так бы до сих пор и не почесались?!