На тверди небесной
Шрифт:
Да и если честно - чем можно напугать человека, который не раз побывал под огнем? Чем нас еще-то можно напугать - здесь? Ничем. И Шишинда это понимает. Вот и разоряется для порядка, используя все свои невостребованные творческие способности бывшей гэйны.
— Вы бездельничаете, пользуясь своей безнаказанностью. Вы считаете возможным издеваться над преподавателями, как вам угодно! Вы думаете, что вам все позволено, а учиться не обязательно? Так вы ошибаетесь! Я вас научу уважению к старшим!
Да, напугать и даже произвести впечатление на гэйна, который регулярно сражается в Медиане - нельзя. Мало ли что она там орет - я отлично знаю, что это же самое она говорит всем, и серьезно относиться к ее словам нельзя. Это для порядка. Просто выбрала себе очередную жертву. Только вот сейчас она на меня впечатление все-таки произвела.
Эльгеро сидит в углу, за столом, по соседству с фарфоровой красавицей. Я почти не вижу его. Во всяком случае, не смотрю. Может быть, и он на меня не смотрит - но ведь он не может этого не слышать!
Только не реветь, повторяю я себе в тысячный раз. Прикусываю губу до боли. Заставляю себя дышать глубоко и ровно. Не хватало еще тут разреветься, это будет просто конец всему, это будет такой позор, которого я потом не переживу.
— На вас жалуются все преподаватели! Объясните мне, почему вы позволяете себе рисовать на занятиях? Я слушаю вас, Кейта. Объясните.
Какое там - объясните! Если я сейчас открою рот, у меня точно начнется истерика. И это будет конец всего.
Почему, почему он должен все это слышать? И эта красавица? Теперь он будет считать, что я хуже всех… он-то не знает, что Шишинда то же самое говорит любому, кто ей попадется под руку. Это Эльгеро, такой правильный, такой идеальный, он, наверное, в жизни ни одного занятия не пропустил и ни одного взыскания не получил. Что он теперь подумает обо мне? И в глазах этой идиотки я тоже буду худшей в сене, каким-то монстром.
— Кейта, я вас слушаю!
Как на допросе. Привязалась. Я почувствовала соленый вкус - все-таки прокусила губу. Открыла рот наконец.
— Хет Рима, - сказала я жестко и уверенно, голос совершенно не дрожал, - вы не думали о том, чтобы перейти на работу в Верс? Вам там будет проще, чем с нами. Возможностей больше.
— Вы обнаглели, - выдохнула Шишинда, - пять часов ареста.
— Есть пять часов ареста, - согласилась я и, получив разрешение, пошла к двери. По дороге взгляд мой упал на красавицу Шиллу, которая с ясным взором и важным видом сидела за столом, заполняя какую-то ведомость. Она даже не подняла на меня глаз, проигнорировала, будто какое-нибудь насекомое. Плевать, подумала я, но настроение снова окончательно испортилось.
Отец Алесс не нравился мне, как исповедник. Да и никому он не нравился. Я предпочитала попасть к отцу Тиму - но это только в отпуске, отец Тим аж в другой зоне. Как преподаватель, отец Алесс тоже ни у кого энтузиазма не вызывал. Но что сделаешь? Именно он был прикреплен к нашему квенсену, именно он обязан быть нашим отцом… отца не выбирают. Хотя в отношении отца духовного это правило мне совершенно не нравится. Но что сделаешь?
Мерный голос отца Алесса усыплял. Тем более, что полночи сегодня я проторчала в патруле. Так что я не из вредности рисовала на него карикатуры - иначе я бы уснула, и уж тогда мне точно не миновать ареста.
— Как учил великий триманский святой отец Томас из Аквины…
Длинная тощая фигура… скелет… я вдруг вспомнила, как в школе еще рисовала серию "Жизнь скелетов". Началось все с антиникотинового плаката для школьной стенгазеты - я там изобразила скелет с сигареткой в зубах. А потом мне понравилась идея, и я изобразила целую серию… альбом дома где-то валяется. Скелеты на прогулке. Комната скелета. Танцплощадка… Я быстро набросала знакомый контур. Скелет с воздетыми руками… и нимбом вокруг черепа. И крылышки. Физиономия удивительно похожа оказалась на отца Алесса - с его-то провалами впавших щек… аскет наш. Говорят, впрочем, что у него хронический панкреатит и язва. Он даже не постится толком, нельзя.
Ногу скелет поставил на кафедру, и стоял в вещательной позе… прикольно по-моему получилось. Я фыркнула и тут же с опаской посмотрела на Алесса - не заметил ли? Нет, вроде.
— Различается вечернее и утреннее познание ангелов…
Шендак, как это скучно. Все написано в книге, открой и прочитай. Лекции Леши - так его прозвали с моей подачи между прочим - ничем от написанного в книге не отличались. Но сидеть надо все равно. И делать вид, что слушаешь.
Майри коснулась моей руки. Записка. Я, честно глядя на вещающего Лешу, накрыла записку ладонью и ловко двумя пальцами развернула ее. Скосила глаза.
Очередной анекдот, все ясно. Я окинула взглядом ребят, сидящих полукругом. Те, что уже прочли записку, безмолвно хихикали. Черные глаза Каррады подозрительно блестели. Скорее всего, она и запустила…
"Умерли Тринн, Мартис и Алесс, приходят к воротам Рая. Апостол Петр говорит Тринну - зайди-ка в кабинет. Через полчаса Тринн выходит пристыженный - да, говорит, с дисчасами я перебрал немного. Заходит Мартис. Вышел через час, растроенный, говорит - пожалуй, насчет техники я зря придирался иногда. Заходит Алесс. Тринн с Мартисом ждут, ждут… проходит три часа, четыре. Наконец решили заглянуть в кабинет. А там апостол Петр уже за голову схватился, тычет в Библию и оправдывается: "Да я же сам это написал! Честное слово, я!".
Я сжала губы, чтобы не улыбаться откровенно. Ткнула соседа - Рэсса - в локоть, он опустил ладонь под стол. Я осторожно вложила записку в его пальцы. Потом скатала собственную карикатуру и передала Майри - тоже по кругу.
— Кейта!
Я вскочила. Прохладные водянистые глаза Алесса смотрели в упор.
— Назовите доказательства бытия Божия по святому Томасу из Аквины…
Холодок пополз вдоль позвоночника. Странная это штука - страх. Обычно это просто реакция на неожиданность. Как только начинаешь разговаривать с отцом Алессом, так сразу чувствуешь себя в чем-то виноватой. Ну вообще-то да, я толком его не слушала. Наказание я заработала честно. Но… какие доказательства бытия Божия? Он же что-то про ангелов начинал. Про бытие Божие мы на той неделе проходили!
— Э… - промямлила я. Ту тему я надеялась подзубрить к экзамену… шендак…
— Надо полагать, вы не знаете, - начал отец Алесс. Его лоб собрался в знакомые складки. Я стиснула зубы. Сейчас начнется.
И кончится наверняка арестом - а то как же? Отец Алесс мелочами не ограничивается. Я вдруг поймала взгляд Аллина с первой парты - он всегда сидел впереди почему-то. Сочувствующий взгляд, и сразу внутри будто потеплело. Он такой, Аллин.
— Ну же, я слушаю, квисса.
И в этот крайне неприятный для меня миг внезапно резанула по ушам сирена.