– Чёрт бы побрал этот домик в деревне! – пробормотал Егор, изо всех сил пытаясь справиться со своими страхами, и унять крупную дрожать, завладевшую, казалось, всем его существом. Ледяные мурашки покрывали всё его тело, а правая рука до онемения в пальцах сжимала ржавый топор, найденный вечером в сенях… Всего день назад Егор, будучи дома в городе, в полном благодушии планировал эту поездку в незнакомую дальнюю деревню. Очень хотелось отряхнуться от городской суеты, примерить на себя особую деревенскую тишину, размеренность быта и усладу чистого и вкусного, как родниковая вода, воздуха. Он мечтательно жмурился, мысленно уже подставляя лицо ласковому
августовскому солнышку в старом яблоневом саду… Когда полгода назад его известили о том, что он получили в наследство от дальней родственницы дом в деревне, Егор был немало удивлён. Он и слыхом не слыхал, что у его отца, оказывается, была старая и одинокая двоюродная тётка, которая прожила всю свою жизнь в деревне Секушихе, в двухстах километрах от родного города Егора и его родителей. К своим 30 годам он ещё не успел обзавестись собственной семьёй, целиком посвящая себя работе в крупной торгово-промышленной фирме. Работой Егор был доволен, карьерным ростом и денежным довольствием тоже. За восемь лет после института дослужился до зама руководителя одного из основных профильных отделов, имел многочисленные поощрения от руководства и весьма серьёзные перспективы дальнейшего роста. Инга, его девушка, с которой он встречался уже год, часто шутила на эту тему: все бы, мол, были такими старательными работниками, как Егор, так фирма давным-давно была №1 в своей отрасли, а полку холостяков, думающих только о работе – всё прибывало и прибывало! Егор отшучивался – мол, погоди, любимая, чуток. Заработаю на собственное жильё, тогда и свадьбу сыграем! Были у Егора мечты завести себе хороший большой дом, и жить в нём с молодой женой Ингой, с детками (минимум чтобы двое), с домашними собаками и кошками! Инга эти Егоровы мечты полностью разделяла, и была согласна ждать своё новое семейное гнёздышко сколько потребуется. Она хотела составить компанию Егору в поездке в Секушиху, посмотреть на наследство, но тот наотрез отказался. Как будто что-то чувствовал! Место незнакомое, и кто его знает, какова туда будет дорога?! Навигатор в машине маршрут выстроил, но гладко, как в поговорке, было только "на бумаге". Последний десяток километров машина Егора пробиралась в нежилую теперь Секушиху едва не по крышу в траве по стремительно зарастающему сельскому просёлку. Деревня встретила неприветливо: покосившиеся серые домишки, смотрящие подслеповатыми окнами в землю, полуповаленные заборы и огромные, в человеческий рост, заросли крапивы, бурьяна и лопухов. Домик отцовской тётки выделялся среди остальных, как купеческий терем среди бедняцких землянок. Высокий, нарядный, окна светлые. Забор прямёхонький, и даже двор травой не зарос! Настроение сразу улучшилось. Зашёл в дом Егорка – и тут чудеса. Чистота, порядок везде, ни пылинки, будто жилая изба! И только едва уловимый запах сырости выдавал, что домик всё-таки уже давно пустует. В хлопотах-заботах, из которых и состояло знакомство Егора с внезапно свалившимся наследством, августовский день незаметно подошёл к вечеру. И Егор заметил, что как-то внезапно его стали отвлекать посторонние звуки. То половица в стороне скрипнет, то легонько простучит что-то за дощатой перегородкой, то, как будто кто-то сухой горох на пол рассыплет… Но он, будучи материалистом до мозга костей, не придавал этому никакого значения. Распахнутые настежь двери, стены в доме просушиваются, вот и причина появления этих звуков! Совсем свечерело, когда Егор закрыл дверь в дом и сел ужинать, а в сенях что-то грохнуло так, что весь дом словно вздрогнул. Егор выскочил из-за стола, бросился в сени, осветив их светодиодным ярким фонариком- но там всё было в порядке. Прихватив стоявший в углу тронутый ржавчиной, но по-прежнему острый плотницкий топор, он вернулся в комнату к прерванной трапезе. Поужинав, завалился на старенький диван, намереваясь пообщаться с Ингой в соцсетях, рассказать ей свои новости, но… Связь здесь отсутствовала напрочь! Вздохнул Егорка, прикрыл глаза, и сам не заметил, как задремал… Сон прервал легкий стук в оконное стекло с улицы. Егор открыл глаза. Стук повторился, уже более требовательно. Он привстал на локте, выглядывая в окно на залитый ярким лунным светом двор. Полная луна сияла на небе не хуже большого светодиодного фонаря. И Егорка просто обомлел от увиденного. На лужайке у его дома было множество людей! Они стояли, сидели на лавках под яблонями, неспешно прохаживались вдоль забора, будто ведя меж собой степенную деревенскую беседу. Ребятишки малые бегают, кричат… Люди! В нежилой деревне! Ночью! У материалиста Егора волосы на голове зашевелились. Замер весь, даже дыхание затаил. Опустил глаза вниз, и увидел под окном своим молодую девушку. На голове венок из полевых цветов, красивое, но очень бледное лицо. Улыбка ласковая, но почему-то от неё дрожь пробирает и мурашки бегут по спине. Рукой приветно машет Егорке:
– Меня Настей зовут! Егор, а ты симпатичный! Что ты там один сидишь? Выходи к нам!..
А Егора прошиб холодный пот. И мысли в голове замелькали заполошно-быстро, как стук автоматной очереди. Плюхнулся на диван ни жив, ни мёртв. Схватил топор, сжал его в руке так, что костяшки пальцев побелели. Сердце колотится, а разум выход ищет… И тут началось! Застучали во все окна, голоса снаружи послышались, мол, Егор, соседушка новый, выйди к нам, познакомимся! Егорка со страху сначала хотел было сигануть к своей машине, что стояла у калитки, да вовремя сообразил, что не дадут ему отсюда уехать! По-любому надо как-то здесь, в доме, свету божьего дожидаться, а иначе никак.
А стук всё громче, и голоса всё настойчивее зовут. Вот уже и в дверь стучат и старушечий голос ему вещает:
– Егорушка, внучок, открой мне! Я ведь живу здесь, а ты в моем дому закрылся, и меня не пускаешь! Открой, Егорушка!..
А Егорка как воды в рот набрал. Ни гу-гу! А между тем и в доме уже шаги послышались. Тяжёлые, аж половицы стонут. В сенях, в кладовке, на чердаке. Шаги и стук – в стёкла, в рамы, в дверь, в стены… Только в комнате и тихо было. Залитая лунным светом, она оставалась единственным островком безопасности. И вспомнил тогда Егорка из когда-то читанного мистического рассказа, что нежить сама, без приглашения, в жильё человеческое войти не сможет, не дано ей самостоятельно порог переступить! Её позвать надобно, ну, или, самому к ней навстречу выйти. Вспомнил – и немного отлегло. Включил фонарь, в красном углу среди других увидал небольшую иконку с Георгием Победоносцем. Его небесный покровитель! Взял Егор эту икону в руки, и стало ещё легче. Страх почти совсем прошёл, несмотря на то, что в окна уже стучали и заглядывали страшные клыкастые рожи, с рогами и свиными пятаками вместо носа. Эти сущности уже ничем не напоминали людей, но у Егора появилась уверенность, что они не смогут ему навредить… Окончательно успокоиться ему удалось только лишь с первыми проблесками рассвета. Всё стихло как-то сразу. Егорка выскочил из дома, прыгнул в машину, и давай бог ноги! Образок со своим святым с собой в дорогу взял. Он точно знал, что сюда больше не вернётся ни под каким предлогом… А через год пришло Егору письмо на электронку с просьбой продать дом в Секушихе. Удивился конечно, но встречу покупателю в ближайшем парке назначил, и даже ключ от замка того домика сразу с собой захватил. Сидит на лавочке, дожидается, народу в парке никого! И вдруг голос сзади:
– Здравствуй, Егор!
Парень аж подпрыгнул от неожиданности, как током тряхнуло! Обернулся, а там девушка стоит в платке и в солнцезащитных очках. Снимает очки и улыбается:
– Признал ли меня?! Или страх тебе всю память тогда отшиб?
– Настя?! – поразился Егор.
– Я самая! А зря ты тогда слуг моих испугался. Вышел бы ко мне, и стали бы мы с тобой жить, как князь с княгинею! Всё там было бы только в нашей власти… А может, ты передумаешь? Вернёшься ко мне в Секушиху? Ещё не поздно всё исправить… Да и с Ингой у вас что-то не клеится в последнее время. Расстанетесь вы, я точно знаю…
На мгновение Егорке показалось, что в Настиных глазах снова блеснула
