На южном фронте без перемен
Шрифт:
— А что так рано?
Тут я усмехнулся:
— А сам-то! Ты же тоже ведь женат. А лет тебе не больше, чем мне.
Странно, но лицо у ротного стало каким-то задумчивым и спокойным.
— Ну, мы же военные, нам положено рано жениться, — ответил он.
— И кто же это так решил? — Мой вопрос прозвучал несколько недоуменно, хотя я, в принципе, догадывался, что хочет сказать Степан.
— Просто служба сейчас стала такая опасная, хочется после себя кого-нибудь оставить. Чтобы дети были… Чтобы не пропасть просто так, как в воду кануть.
— Подожди, — спросил
— Ну да, — уже как-то печально ответил он. — Сначала возможности не было, а сейчас что-то не получается.
— Подожди, — сообразил я. — Ты, небось, переживаешь, что сюда поехал, и мало ли что, а детей нет?
Судя по мимолетной мимике лица, я попал в точку. Но Бандера не признался.
— Да нет, — сказал он. — Ничего со мной здесь не случится.
— Да ладно тебе, — начал настаивать я. — У меня вот тоже детей нет. И знаешь почему?
— Почему?
Тут я замешкался: стоит ли рассказывать об этом Степану. Но потом решил, что хуже не будет. И что в этом такого?
— Она не захотела. Сказала, вот в армии отслужишь, тогда и поговорим. Типа, вдруг с тобой что случится, и я буду мучиться. И одной с ребенком тяжело будет… Я так думаю, она считает, что если что, то без детей и второй раз можно легко замуж выйти. Ей ведь только двадцать лет всего.
— Даже так, — ротный несколько повеселел. Наверное, мои неприятности несколько скрасили его собственные.
— Ты где с женой познакомился? — продолжил я тему. Все равно приближающейся помощи не было даже и видно.
— А… В школе. У нас, типа, подшефная школа была. Вот я раз в третий класс и пришел. И она там. Дети эти бестолковые, наглые. И ничего не сделаешь! Так хочется заехать по ушам, а нельзя. Я еще подумал: «Как она, бедная, все это выносит?»… Посочувствовал. Потом пригласил в кафе вечером. А дальше все само собой уже пошло. И как-то быстро я и женился. Скоро выпуск был. Я ей сказал: «Вот скоро придется уезжать. А расставаться не хочется». Она говорит: «А и не надо расставаться. Хочешь, я с тобой поеду?». Я спрашиваю: «Это как? В качестве кого?». Она смеется: «Ну а в каком качестве я могу с тобой поехать, угадай». Тут до меня дошло.
— Получается, это она тебе предложение сделала, — несколько невежливо перебил я Степана.
— Что? — запнулся он. — А… Ну да! Получается так. Я, в общем, согласился. И расписались быстро. Прямо перед выпуском и расписались.
— Она теперь не жалеет?
Бандера задумался.
— Нет, наверное, — наконец сказал он. — По-любому ей жалеть не о чем.
— В смысле?
— Ну, что бы она там, в Казахстане делала-то? Оттуда русские все равно валят — так и так… Что за радость — училкой в казахской школе работать?
— А… Ну да, — согласился я. Спорить с этим было не о чем. У меня дома в соседях тоже переселенцы из Казахстана поселились. Продали все и дернули в Россию. Говорят, вовремя дернули. Сейчас уже сложнее переселиться.
— Ну, а ты чего так рано женился? — В свою очередь задал мне вопрос Степан.
— Даже не знаю, что тебе сказать, — произнес я задумчиво. — Причин несколько. Самая главная, наверное, что предчувствие у меня было какое-то. Вот я так почему-то и предполагал, что окажусь на войне. Не знаю почему. Только я думал, что в Таджикистане воевать придется. А оказалось, что тут — в Чечне. Только хрен редьки не слаще… Во-вторых, жена мне нравится. Мне казалось, что если я ее упущу, то ее обязательно кто-нибудь перехватит. А как девчонку намертво к себе привязать? Проще всего жениться.
Тут Бандера засмеялся.
— Э, нет! — сказал он. — Иной раз только после замужества баба бегать по мужикам начинает.
— Почему? — Поразился я такому странному, на мой взгляд, заявлению.
— Да с замужними бабами проще встречаться даже, чем с незамужними. Тут боишься, что она тебя захомутает, а если девка замужем, так чего бояться?
— А муж?
— А кто ж ему расскажет?
Я усмехнулся.
— Даже если баба залетит, то это тоже не мои проблемы. — Продолжил Степан. — Пусть она с мужем объясняется. Пусть он и аборт оплачивает. Прикинь, как выгодно.
— И много ты таких знаешь? — спросил я.
— Ну, много не много, а знаю. У нас в училище парень женился. На целке, между прочим. Он сам сказал, зачем ему врать? Доволен был, как слон! А потом она гулять начала. Ну, у нас почти все знали, но ему никто не говорил. А она потом залетела от кого-то, хотела аборт сделать, а любовник уперся рогами, говорит, не дам. Мужу про нее рассказал, уж не знаю, зачем. Ну, он на развод подал, она отказалась. Он в суд, а в суде говорят, с беременной женой развести не можем. Он им говорит: «Он не мой»! Они ему: «Ничего не знаем. Докажите!». Любовник пришел в суд, говорит, что «мой ребенок это». А эта дрянь в отказ пошла, начала отпираться, говорит: «Нет, ребенок от мужа!». Пацан хотел экспертизу провести, но она столько стоит!! Короче, он училище закончил, и дернул оттуда. Сейчас алименты по суду платит, прикинь! И трясется, чтобы она еще кого не родила от кого-нибудь. Опять доказывай, что это не его.
Слушая Степана, я представил себе всю эту историю, и меня передернуло. «Если моя такое сделает», — подумал я. — «Искалечу»! А потом сам себе честно сказал: «Нет, не искалечу. Буду деньги на экспертизу собирать. Ничего — соберу. Но чужого отпрыска воспитывать не буду!»
Писем от жены я не получал уже давно. В голову лезло разное. И вот еще Степан со своими «веселыми» историями.
— Извини, — неожиданно произнес Степан, — я тебя перебил. А какая третья причина?
— А что? — Удивился я. — Разве я говорил про три причины?
— А что? Нет? Мне показалось?
— Ну ладно. Была, правда, еще одна причина. Называется, «регулярный секс». Не надо ни о чем таком думать, дергаться… Точно знаешь, сегодня будет, завтра, послезавтра… Супружеский долг называется. Да мою и просить не надо. Сама меня заставляет… А твоя?
— Я не жалуюсь, — ответил мне Бандера. Но была маленькая заминка. Небольшая, но была. И чуть суховат ответ. «Эге!» — сообразил я. — «Не очень-то у тебя с этим делом. Может, потом и вечно нервный и злой такой?».