На задворках галактики Кардис
Шрифт:
– Не волнуйтесь, не до смерти. В устройстве предусмотрен уровень максимально безопасного сжатия. – Тимофей Иванович чуть усмехнулся. Ксенобиолог отчётливо понял, что пожилой седовласый тюремщик не одобряет подобные нежности в общении с матёрыми урками. Мол, было бы значительно лучше, чтобы никакого ограничения не было. Тогда, заключённые, возможно, вели себя осмотрительней.
– После полного обездвиживания разъярённого зека, энергетический кокон перестаёт сдавливать тело буяна. Если перед взрывом эмоций заключённый стоял на ногах, то оболочка аккуратно кладёт его на асфальт.
Если преступник спрыгнет с большой высоты, оно защитит его при падении с десяти, а то и с пятнадцати метров. При попадании в море, оно не пропускает внутрь жидкость, не тонет, а лежит на поверхности, как поплавок. Так что, покончить жизнь самоубийством, увы, не получится.
По мере того, как клиент, как вы недавно сказали, слегка успокоится, поле понемногу слабеет. До тех пор, пока не исчезнет совсем. Тогда, преступник снова сможет подняться на ноги.
Кстати сказать, устройство можно включить и снаружи. У охраны есть аппаратура, нужная для подобного действия. Конечно, мы и сейчас не умеем контролировать эмоции осуждённых преступников без примененья лекарственных средств. Однако, теперь, нам удаётся обезопасить всех окружающих от их неуёмной агрессии.
– К сожалению, среди обычных людей встречаются такие ущёрбные особи, которые убивают с радостью и ликованьем в душе. – решил углубиться в тему Сергей: – Они совершенно уверены в том, что совершают очень хорошее дело. Так сказать, оказывают услугу всему человечеству. Как вы поступаете с ними?
– Подобные варианты эмоций также учитываются устройством охраны. – угрюмо отозвался мужчина. Видно, он не раз встречался с такими преступниками и с большим удовольствием отправил бы их на древний электрический стул.
– Если всё обстоит так хорошо, как Вы сейчас рассказали, – искренне удивился учёный: – то зачем нужен я?
– Видите ли, дело всё в том… – внезапно запнулся несгибаемый борец с уголовщиной. Он чуть помолчал и со вздохом продолжил: – Неделю назад в мужской тюрьме «Новой Бутырки», произошли беспорядки.
– Беспорядки или восстание? – уточнил дотошный учёный.
– Хрен редьки не слаще. – отмахнулся Тимофей Иванович: – Главное, что погибло много сотрудников зоны и персонала администрации. Каким-то удивительным образом, преступникам удалось отключить функцию обездвиживания наших охранных устройств.
Кроме того, они объединили отдельные личные коконы в один общий пузырь. Ничем не стеснённые, они оказались внутри большой непробиваемой сферы. Весьма возбудились от чувства свободы и стали метаться, как сумасшедшие.
Мощное защитное поле начало двигаться, словно гигантский таран. Смяло десятки людей и сокрушило несколько зданий, стоящих вокруг. Были уничтожены помещения энергостанции и центра управления охранной системы. Все кончилось, лишь после того, как прекратилась подача энергии. Только тогда, общее поле распалось, и бесследно исчезло.
Заключённые оказались каждый сам по себе и, что самое страшное, остались без всякой узды. У них, как всегда происходит в такой ситуации, сразу же началось выяснение, кто, насколько и в чём виноват?
За этим последовало немедленное сведение счётов между собой. Вокруг валялось множество обломков от недавно разрушенных блоков тюрьмы. Споры мгновенно переросли в настоящую кровавую баню, в ходе которой погибло около двух третей арестантов.
Нам пришлось срочно собрать всех людей, свободных от вахты. Вооружить их в соответствии с нашим регламентом и бросить на подавление бунта. Охрана действовала быстро, умело и чётко.
Они строили им маски-шоу по полной программе. Заковали всех в кандалы по рукам и ногам и рассовали в одиночные камеры. – от неприятных воспоминаний суровое лицо Тимофея Ивановича стало значительно жестче, чем раньше и сильно потемнело от крови, прихлынувшей к коже.
– А почему Вы решили обратиться ко мне? – выразил недоуменье Сергей: – Мне кажется, что этим делом следует заняться «Роскосмофлоту» или, ещё лучше нашей славной «конторе». И то и другое учреждение имеют и специально обученных профессионалов, и опыт в расследовании таких беспорядков.
Тимофей Иванович снова замялся: – Дело в том, что нам вовсе не хочется выносить сор из избы. Ведь официальное следствие сильно ударит по репутации нашей тюремной планеты.
Должен вам сообщить, что до этого случая у нас не возникало каких-либо эксцессов. Никто от нас никуда не удрал. Не было даже сколь-нибудь серьёзных попыток к побегу. Вы меня понимаете? – в голосе мужчины вдруг прозвучали едва слышные нотки растерянности.
Администратор тотчас взял себя в руки и продолжил тем же уверенным тоном, что говорил с начала беседы: – Как мне сообщила Светлана Макарова, вы выступаете в роли частного сыщика. Уже работали по заданию «Роскосмофлота» и зарекомендовали себя очень неплохо.
– Это случилось всего лишь однажды, – попытался отбояриться парень: – да и то на вновь открытой планете, не имеющей органов администрации. Возникла некая юридическая коллизия. Ни «Роскосмофлот», ни «контора» не захотели создавать прецедент и в будущем брать на себя большую ответственность за ничейные пока территории.
– Мне кажется, что вы легко справитесь и с нашим запутанным делом. – угрюмо сообщил своё личное мненье тюремщик. Правда, весь вид его насупленной физиономии говорил об обратном.
– Да ваши преступники даже общаться со мною не станут. Пошлют по дальнему адресу и вся недолга. – в отчаянии бросил Сергей.
– Во-первых, – Тимофей Иванович начал по пунктам объяснять ситуацию ксенобиологу: – администрация тюрьмы им прикажет, и всё будет, как нужно. С вами все будут не то, что говорить очень вежливо, но начнут даже петь, что твои канарейки.
Во-вторых, вы дипломированный психолог, который имеет определённую репутацию в научных кругах. Тюремный специалист, к моему огорчению, погиб во время подавления бунта.