На злодеев глаз наметан
Шрифт:
– Оставьте его, где был, – приказала миссис Джеймисон, прерывая поток информации, который я нашел весьма интересным.
Слесарь пожал плечами, поставил сумку со старым замком на землю и зашагал прочь. Я написал расписку и вручил ее миссис Джеймисон, которая пробормотала:
– По-моему, в этом нет необходимости…
– Мадам, по правилам я обязан дать вам расписку на все, что забираю с места преступления.
Мои слова произвели сильное впечатление на миссис Джеймисон. Она сказала, что проведет день у своей знакомой квакерши. В обмен на расписку она протянула мне адрес своей знакомой, написанный на листке бумаги. Я поблагодарил ее за помощь
Проходя мимо меня, Дженни прошептала:
– Я рада, сэр, что мы уходим на целый день. Мне больше не нравится в этом доме. Прямо мурашки по коже! Я вздрагиваю от каждого шороха… Не представляю, как буду здесь спать. А работать как? Меня то и дело тянет оглянуться через плечо.
Как я и предсказывал, Дженни собиралась в скором времени искать себе другое место, заручившись рекомендацией хозяйки-квакерши.
– Если вы уйдете отсюда в течение следующих нескольких недель, вам придется оставить нам адрес своего нового места, – предупредил я, – на тот случай, если вы нам понадобитесь.
– Это еще зачем? – возмутилась Дженни.
– Так полагается, – ответил я.
– Если я поступлю на новое место, вряд ли моей хозяйке понравится, что ко мне с самого начала будут являться полицейские! – искренне, хотя и невежливо заметила Дженни.
– В таком случае советую вам, пока не закончится следствие, остаться здесь.
Дженни закатила глаза. Тут ее позвала хозяйка, и девушка, больше не споря, поспешила за ней.
– Она останется по крайней мере еще на несколько недель, – заметил Моррис, слышавший наш разговор. – У нее не будет другого выхода. Все в округе и так знают, что она работает в доме, где произошло убийство. Убийство и на нее бросает тень! Не скоро ее примут на новое место. Придется ей подождать, пока все утихнет.
Дом был к нашим услугам. Мы поднялись на второй этаж, в комнаты Тапли.
– Моррис, мы ищем письмо от его прежней хозяйки из Саутгемптона… Оно должно быть где-то здесь. Суперинтендент справедливо считает, что Тапли наверняка сохранил его. Кроме того, мы ищем пропавший ключ от дома. Скорее всего, его унес убийца, и теперь он для него бесполезен… Но нам нужно убедиться наверняка, что в доме ключа нет.
Мы искали под коврами. Выдвигали ящики письменного стола и проверяли, не приклеено ли что-нибудь к их днищу. В конце концов письмо нашлось там, где его, скорее всего, спрятал сам Тапли: в книжном шкафу. Нам пришлось вытащить все книги по очереди и пролистать их, но мы все же нашли письмо прежней квартирной хозяйки в томике стихов Уильяма Купера. Томик был переплетен в зеленую материю, и я велел себе не забыть вымыть руки перед едой. Мышьяк теперь реже используется при изготовлении зеленой краски, так как всем известно, что яд способен проникать через кожу. Однако при изготовлении старых переплетов его еще использовали…
Прежнюю хозяйку Тапли звали миссис Холланд, и она жила в Саутгемптоне, в переулке Сент-Майклс. Мистер Томас Тапли квартировал у нее с февраля до конца июля прошлого года. Затем он съехал. Он был превосходным жильцом, не причинял никаких неудобств, платил вовремя и неизменно был вежлив и доброжелателен. Миссис Холланд сожалела о том, что он уезжает.
– Вот видите, – обратился я к Моррису, – здесь то, чего мы и ожидали. Все согласуется с тем, что помнит о письме миссис Джеймисон. И все-таки надо будет известить наших коллег в Саутгемптоне. Попрошу кого-нибудь поговорить с миссис Холланд и выяснить, известно ли ей, где жил Тапли до того, как поселился у нее, и почему он показался ей таким достойным доверия. По словам миссис Джеймисон, он ни разу не просил у нее взаймы. Возможно, у миссис Холланд найдется что сказать по этому поводу.
– Судя по ее письму, не похоже, – заметил Моррис, мрачно глядя на лист бумаги, который я держал в руке.
– Согласен, не похоже. Но нужно, чтобы она все подтвердила. Помимо всего прочего, в таком случае мы можем почти наверняка утверждать, что у Тапли имелся постоянный источник дохода. Мне необходимо узнать, откуда у него доход.
Однако пропавший ключ от дома нам найти так и не удалось, хотя мы искали очень тщательно. Если ключ унес убийца, скоро он поймет, что сделал это совершенно напрасно. Однако то, что убийца унес ключ, наводило на мысль, что он собирался вернуться. Что он искал и почему мы не нашли в комнатах мистера Тапли никаких личных бумаг?
Мы вернулись в Скотленд-Ярд. Я отправил телеграмму в Саутгемптон, запрашивая сведения о Томасе Тапли, который короткое время проживал в переулке Сент-Майклс. Кроме того, я просил тамошних коллег разыскать его квартирную хозяйку и побеседовать с ней.
Под вечер вернулся Биддл, весь в испарине, со стертыми ногами. Ему пришлось обойти все кофейни на южном берегу Темзы, в окрестностях вокзала Ватерлоо. Кроме того, он перешел на другой берег и обошел несколько кофеен и курительных комнат на Стрэнде и окружающих его улицах. Два дня назад Лиззи встретилась с Тапли у моста Ватерлоо; он направлялся на северный берег. Возвращаясь через несколько часов, она снова увидела Тапли. Он шел впереди, направляясь на южный берег, домой. Мне хотелось бы узнать, где он был между этими двумя встречами.
Как ни странно, труды Биддла почти ничего нам не дали. Несколько официантов вроде бы припомнили старичка в потертом сюртуке, который время от времени заходил к ним, но он не был постоянным посетителем. В последнем все официанты были совершенно уверены. Своих постоянных посетителей они знали. Более того, в их заведения заходило довольно много тщедушных, бедно одетых старичков, которые оставляли у них немного мелочи и грелись у очага, читая бесплатную газету. Они не могли быть уверены, что человек, о котором их спрашивал Биддл, принадлежит к их числу.
Те, кому казалось, будто они припоминают Тапли, уверяли, что он разговорчивостью не отличался.
– Джентльмен не из болтливых, – сказал один из них, – разве что отпустит замечание про погоду, как и большинство из них, особенно если на улице дождь. Такие, как он, всегда приходят в дождь и говорят о нем – как будто в Лондоне дождей не бывает. Тапли, говорите? Он читал газеты, пил кофе – или выкуривал сигару – и уходил.
Официанты не помнили, чтобы он здоровался с кем-то или его кто-то окликал, как знакомого. Правда, они не могли поручиться, что человек, о котором они говорят, действительно Тапли.
Только одно объединяло все эти смутные воспоминания: кем бы ни был человек, о котором они говорили, он был не из тех, кто оставляет мелочь на чай официанту. Тех, кто оставлял щедрые чаевые, они запоминали.
– Он то и дело менял квартиры и переходил из одной кофейни в другую, – с горечью сказал я суперинтенденту Данну в конце дня, когда явился доложить о том, что дело пока не двигается с места. – По-моему, он не хотел привлекать к себе внимание или возбуждать лишние вопросы.
– Почему? – просто спросил Данн, разваливаясь на стуле и проводя ладонью по ежику седых волос.