Наблюдатель
Шрифт:
Однако, так она выдержала недолго и всё-таки слегка пошевелила ногой. Та, как ей показалось, отреагировала на команду самым обычным образом. Мина пошевелила сильнее… всё было в порядке! Она резко села и посмотрела на свою забинтованную ступню. На вид всё было хорошо. Хотя, как это определить? Но опухоли не было, а ведь должна была бы быть.
Мина осторожно подтянула ногу и стала медленно разматывать бинты, которые нарвала из халата Фила.
— Стой! Что ты делаешь? Зачем? — с тревогой сонно зашептала Фила, проснувшись от шороха.
— Что-то странное происходит, — сказала
— Вы чего шепчетесь? — спросил Эрик, который проснулся от их разговора.
— Тебя не хотели будить, — сказала Фила, — как ты?
— Да вроде бы ничего! — удивлённо сказал Эрик, — я плохо помню, чем всё закончилось, всё как в тумане. Помню, что стоял на панцире этого рогатого, а потом… дымка какая-то… что-то происходило, но как будто не со мной.
— Мина тебя спасла, — сказала Фила, — она сверху спрыгнула на рогатого и выколола ему глаза. Гениальное решение! Правда, ногу себе сильно повредила.
— Ты либо ошиблась, либо я чудесным образом выздоровела, — сказала Мина, которая закончила разбинтовывать ногу и теперь, вытянув её перед собой, крутила ступнёй и шевелила пальцами.
— Нет, ошибиться я не могла! — сказала Фила, — сон, конечно, лечит, но не до такой же степени! Я не знаю сколько мы проспали, но явно не достаточно для сращивания сложного перелома… хотя, как знать…
— Но, если я так сильно ударился вчера, что ничего не помню, то это тоже не должно было пройти так быстро и бесследно. Однако, я чувствую себя почти отлично! — сказал Эрик, — и если бы с одним такое случилось, можно было бы сваливать на то, что кто-то ошибся. Но если мы оба чудесным образом выздоровели, то, скорее всего, дело в другом. Может это место такое, где всё проходит? Или мох так на нас влияет, на котором мы спали?
— Да уж, — кивнула Фила, — наконец, хоть что-то хорошее от этого места получили, а то одни потери были до этого. Кстати, покажи спину, где тебя птицы изранили, посмотрим, как на это повлияло.
Эрик спустил халат с плеч и повернулся к девочкам спиной.
— Нет, шрамы на месте. Затянулись уже хорошо, но, похоже, что не только что. Они тебя беспокоили в последнее время? — спросила Фила.
— Нет, — отрицательно покачал головой Эрик, — я про них вообще забыл. Наверное, это средство, которым меня намазали, хорошо помогло. Но это было не так быстро, как сейчас!
Мина осторожно встала и попрыгала на месте. Никаких следов травмы не было и в помине. Она пошла к двери, чтобы посмотреть что происходит снаружи.
— А чем она его ослепила? — спросил Эрик у Филы.
— Не знаю, у неё спроси. Нашла какую-то штуку более-менее острую и выколола ему глаза. Так что, ты ей теперь должен… ну или вы в расчёте, ведь ты тоже её спас… — сказала Фила.
Мина вернулась обратно.
— Уходить надо будет другим путём, пойду, посмотрю, что там дальше по коридору, — сказала она.
— Там тупик, другого выхода нет, — сказала Фила, — я вчера всё осмотрела тут.
— Тогда у нас проблемы, — сказала Мина.
— Какие? — с тревогой спросил Эрик.
— Рогатый знает что мы здесь и караулит нас у входа. Но главное, с глазами у него всё в порядке! Хуже того, мне кажется, что он помнит нас в лицо и прощать не собирается. Когда он меня увидел, клянусь, было полное ощущение, что узнал! — сказала Мина.
— Похоже, чудодейственное исцеление произошло не только с вами, — задумчиво проговорила Фила.
Снаружи раздался рёв рогатого, он, как будто требовал, что они вышли держать ответ за свои действия.
Марго сначала старалась нигде не задерживаться. Догнать своих было основной задачей. Но фора у них получилась очень большая. Пока она с трудом добралась до лестницы, их уже и след простыл.
Больше всего времени, конечно, занял заплыв. Заплыв, через обилие плавающих в воде трупов. Она не знала что тут случилось, её ли люди это устроили или это произошло само по себе, но обилие мертвецов в воде поражало. Иногда ей приходилось, буквально, проталкиваться через них. Учитывая практически полную темноту, ощущения были ещё те!
Марго просто старалась не думать, что эти тела в очередной раз могут ожить, схватить её, утопить или что там они ещё собирались сделать, если бы настигли, пока были «живы»…
Когда она наткнулась на очередную кучу плавающих трупов, сбившихся вместе, её неожиданно посетила интересная мысль. Практически на ощупь, потому что света было катастрофически мало, она отделила пару женских тел и, держа их за волосы, начала буксировать к ближайшему торчащему из воды возвышению.
Там она их обследовала и осталась удовлетворена. Она не ошиблась при выборе тел, обе женщины по комплекции были с ней приблизительно похожи. Возиться с телами было темно и неудобно, потому что всё приходилось делать в воде. За возвышение можно было только держаться, потому что это была какая-то спутанная решётка из проводов. Если бы можно было выбраться на какую-нибудь поверхность…
Марго не стала мучиться выбором, стянула с женщин всю одежду, что оказалось непросто, а так же, что её особенно порадовало — обувь! Провозилась она долго. В процессе раздевания, она повесила все вещи на решётку, а когда закончила, связала их в тугой узел и решила разбираться уже на суше и на свету, что ей подойдёт, а что нет.
— Спасибо вам, девочки! — сказала Марго, оттолкнула теперь голые тела в сторону и продолжила свой путь к лестнице и заветной ярко сияющей двери наверху.
Плыть с узлом вещей было очень неудобно. Но она готова была перетерпеть это временное неудобство, чтобы потом ей стало удобно. А то босиком и то голой, то почти голой, ей бегать уже надоело, впрочем, как и всем остальным. Хотелось почувствовать на себе приятную тяжесть вещей… пусть и снятых с трупов. Тут уж не до жиру!
Поскольку плыть так было тяжело, она стала выискивать всякие торчащие из воды штуки, будь то шпили, антенны и тому подобная дребедень, и перемещаться от одного к другому, делая возле них остановки.
Мокрый тюк с вещами, видимо сначала был с воздухом внутри, который туда попал, пока Марго его формировала. И хотя мокрая ткань его удерживала и не давала быстро выйти, однако он всё равно постепенно улетучивался и тюк притапливался всё больше и больше, пока, наконец, не стал пытаться затонуть.