Наблюдения НЛО в СССР (выпуски 1-3)
Шрифт:
В 1948-49 гг. Апраксин работал на испытательном аэродроме Капустин Яр в р-не Баскунчака. Ему приходилось испытывать новые турбореактивные самолеты боевого назначения. Летал в нижней зоне стратосферы. Мог находиться в воздухе до четырех часов. Неоднократно получал благодарности за отличное выполнение заданий по испытанию новой техники.
16 июня 1948 года поднял очередную машину в воздух. При высоте 10500 метров оказался над сплошным слоем облаков. Летал над "молочным морем". Курс был на юг от места старта. Спустя полчаса после выхода на курс, увидел непонятный по виду летательный аппарат, шедший поперечным курсом и на снижение. Аппарат имел форму огурца. От него исходили снопы лучей в направлении, обратном полету. Увидев
Выполняя это распоряжение, Апраксин направил свою машину навстречу загадочному аппарату. Когда сближение достигло около 10 км, лучи от аппарата, по словам Апраксина, "раскрылись веером", прошили его машину, причем, на миг он был ослеплен. В то же мгновение он обнаружил выход из строя всей электрической части управления самолетом и двигателя. Планируя, Апраксин спустился и сел без аварии. В последний момент он видел странный аппарат в стремительном рывке вверх, а потом, погрузившись в облачный слой, перестал его видеть.
Об этом происшествии был составлен подробный акт. Из Москвы прибыл эксперт, который подробно освидетельствовал самолет, расспрашивал летчика, старался сбить его перекрестными вопросами, два раза его стенографировали и сверяли стенограммы.
Затем Апраксину был предоставлен отпуск на 45 дней, которые он провел в Гаграх и у себя дома в Саратове.
Из отпуска Апраксин был отозван досрочно за 10 дней до окончания. Его вызвали в Москву, в Управление ВВС Министерства Обороны и направили на испытательный аэродром в Европейском секторе Арктики.
В новом месте Апраксин подвергся внимательному допросу со стороны начальства по поводу "того случая" в воздухе. Затем ему показали акт об аналогичном наблюдении подобного же аппарата летчиком, имя которого не сообщили. Акт во всех деталях наблюдения совпадал с его личными наблюдениями. Только этот летчик называл форму неизвестного летательного аппарата «удлиненной», «дирижаблеподобной». В его наблюдении также отмечались лучи, исходившие от аппарата веером. Три месяца Апраксин провел на полярном аэродроме. Шесть раз поднимался в воздух на большие высоты на самолете нового типа. Один раз летал в район Северного полюса и при этом ни разу не обнаруживал никаких необычных летательных аппаратов. Затем он был отозван в Москву и возвращен на аэродром в район Баскунчака.
Пришла новая техника, и Апраксин принимал участив в ее освоении. Вначале вел инструктаж в наземных условиях. Новые самолеты имели потолок до 15000 м. Весной 1949 г. начались подъемы в воздух. Апраксин сделал 6 вылетов. Однажды другой летчик после полетов сообщил, что он на большом от себя расстоянии видел нечто подобное тому, что наблюдал Апраксин в прошлом году. Это был удлиненной формы предмет, от которого исходил пучок лучей. Опять было все заактировано и сличено с данными Апраксина. Второй летчик не шел на сближение с неизвестным летательным аппаратом, и у него никаких осложнений не произошло.
6 мая 1949 года Апраксин поднялся на новом самолете для испытательного полета. Шел на предельном уровне. Облачность в районе старта была слабая, но когда он оказался на широте Вольска, облака закрыли землю. Он связался с Вольском и все время имел связь с базой.
Внезапно появился похожий на прежний непонятный летательный аппарат. Он шел значительно выше. Потом пошел на снижение. Тогда Апраксин направил свою машину к "летающему огурцу".
Скорости обоих машин были очень велики, и столкновение казалось неизбежным. При расстоянии около 10–12 км на Апраксина снова был направлен сноп лучей. Наступило ослепление. Оказалась вновь выведенной вся электрическая часть управления и кроме того было повреждено переднее пластмассовое смотровое стекло. Герметичность кабины нарушилась, и, хотя Апраксин был в специальном костюме и защитном шлеме, он испытал падение внешнего давления. Ему стало плохо, но все же он вел машину, планируя к земле. Радиосвязь с базой прекратилась. С большим трудом Апраксин посадил самолет на правом берегу Волги, в 40 км к северу от Саратова, и потерял сознание. Когда пришел в себя, был на базе в госпитале. Опять дознание, акты. Снова приезжал эксперт из Москвы. Лежал в госпитале (в Саратове) два с половиной месяца, а затем был направлен в Москву. Думал, что его вызовут в Управление ВВС Министерства Обороны, но оказалось, что его направили в специальную медицинскую экспертную комиссию, которая определила его в психо-неврологический стационар под Москвой. Там он пробыл полгода. Лечили его сонной терапией, а затем инсулиновыми инъекциями, что было очень мучительно. Несколько раз появлялись в белых халатах люди, выдававшие себя за врачей, но, вероятно, не бывшие таковыми. Они заставляли повторять всю историю и следили за какими-то записями, как показалось Апраксину, записями его прежних сообщений, желая, по-видимому, обнаружить противоречия.
В январе 1950 года Апраксин был подвергнут медицинской комиссии, которая признала его инвалидом 1 группы, его сняли с военного учета, вызвали в Москву из Саратова сестру его жены и передали его ей. Они оба уехали в Саратов. А. И. Апраксин сам о себе говорит, что он вполне здоров, все ясно сознает и помнит, читает литературу, художественную и специальную авиационную. Он не считает себя уволенным из ВВС, а только "переведенным в запас". Два раза за 1950-51 гг. был в Министерстве Обороны, был принят заместителем министра, но ничего не мог добиться в отношении возврата в строй.
Ему везде говорили одно и то же: "Вы переутомились, Вам грезятся небылицы, для военной службы, да еще в ВВС, Вы не годитесь!". А он уверяет, что совершенно здоров, что все, что он видел, было на самом деле, что из непонятных соображений его не хотят считать нормальным, и что недоверие к его рассказу принесет Родине вред."
Адрес доцента Фурмана И. Я.
– г. Воронеж, пр. Революции 36/38 кв. 1.
Получив это сообщение, я обратился с письмом к И. Я. Фурману с просьбой сообщить мне местонахождение А. И. Апраксина. Вот что он, в частности, ответил:
"Я хочу сейчас воскресить в своей памяти впечатление от рассказа Аркадия Ивановича Апраксина, выслушанного так давно, что и вспоминать о нем уже давно перестал… Ведь дело было в сентябре 1951 года! Потом было от него, неимоверно меня удивившее, новогоднее поздравление в 1962 году. А удивился я из-за того, что первая наша встреча произошла, когда я жил в Саратове, затем я переехал в Воронеж; никакого контакта с А. И. Апраксиным за эти годы я не имел, и, тем не менее, он меня разыскал. Писал он из Крыма, где проводил отпуск. В кратком письме он о тех фактах больше ничего не писал, обмолвившись только, что все время продолжает изучать загадочные явления летающих удивительных предметов.
Сам А. И. Апраксин произвел очень выгодное для себя впечатление. Почему-то с первых же минут его повествования я проникся к нему безусловным доверием. Он говорил ясно, без всякого намерения удивить слушателя, произвести «впечатление». Бывает же так, что в иной раз сразу начинаешь верить человеку при первой встрече с ним. Это уже из разряда психологических феноменов, но важно само по себе. Вот передо мной вновь раскрыта моя запись 16-тилетней давности на оборотной стороне листов большой записной книги. Там записано следующее, что сказал мне Апраксин: "Все это необычайно и фантастично. Может быть, Вы когда-нибудь услышите или прочтете о подобном. Так пусть у Вас будет след моего соприкосновения с этой тайной."