Наброски
Шрифт:
– На каком месте был найден клещ?
Виолетта Сидоровна не ожидала такого вопроса. Выразив на лице крайнее удивление, она думала: «Неужели так важно для анализа место, на котором клещ был обнаружен. По житейской логике – не может вид микробов зависеть от того, откуда его сняли. Да и как теперь назвать это место?». Виолетта Сидоровна считала себя и действительно была культурным человеком. Поэтому слово из трёх букв, которое мальчишки ранее часто писали на заборах, не только было отброшено, но и даже не возникло в её голове. Название места пребывания клеща «членом», могло привести к дополнительным уточняющим вопросам, заставив вслух обсуждать не совсем этичную тему. Но вдруг у Виолетты Сидоровны неожиданно всплыли пусть неглубокие, полученные ранее от кого-то медицинские знания. И она уверенно сказала:
– На
Тут удивлённое выражение лица стало уже у медицинской сестры.
– На каком ещё пенисе?!
– Странно, что Вы – медицинский работник – не знаете, что такое пенис, и где он находится! – удивилась Виолетта Сидоровна.
– Я-то знаю, что такое пенис и где он находится, но причём тут клещ?
– Но клещ-то был обнаружен как раз на пенисе! – волновалась Виолетта Сидоровна. Она стала опасаться продолжения обсуждения «скользкой» темы в направлении нервного состояния супруга после работы, парка и качелей. Но медицинская сестра поняла, наверно, причину их непонимания друг друга.
– Я спрашивала и должна была зафиксировать место, где на Вашего супруга мог заползти клещ: в лесу, в парке, на даче? Это необходимо знать, чтобы по многократной информации об одном и том же месте провести там санитарную обработку. Поэтому повторяю вопрос: «на каком месте был найден клещ?»
– Ни в одном из названных мест ни я, ни супруг не были. Поэтому места такого я назвать не могу, – облегчённо вздохнув, сказала Виолетта Сидоровна и подумала: «Многие непонятки возникают из-за неверно сформулированного вопроса. Хорошо, что всё обсуждение в конце концов закончилось без многочисленных уточнений.
Через два дня Виолетта Сидоровна получила результаты анализа состояния клеща, в котором указывалось, что у него болезнетворных микробов не обнаружено. Хорошо, когда всё хорошо кончается, даже при сопровождающих события волнениях и удивляющих непонятках.
Несушки
Возникающие споры и соперничество происходят повсеместно и постоянно. Дети спорят и даже дерутся из-за игрушек; школьники борются за лидерство в классе, включая неформальное; юноши конкурируют в победе над соперником в глазах той самой красивой; на работе – за карьерный рост и оплату труда; руководители стремятся доказать большую продвинутость в обеспечении лучших условий жизни; ну а военачальники бьются за победу над противником. Но самым всеобъемлющим соперничеством в мире уже многие годы является доказательство преимуществ и недостатков своей и противостоящей системы организации общества: капитализм или социализм.
Лучшую, чем Карл Маркс, характеристику капитализма вряд ли можно придумать. Не дословно, но по существу его формула утверждает: «Нет такого преступления, которого бы не совершил капиталист ради получения максимальной прибыли». И это не зависит от вида деятельности. Найди приложение своих умственных и физических сил и иди напролом. Можешь даже порешить кого-то, если тебя раньше не угрохают. Но в любом случае универсальным эквивалентом успеха является частная собственность, измеряемая деньгами, удачно изобретёнными когда-то человечеством. То есть капитализм толкает на личную деятельность. А если не смог найти себя в обществе, поищи тихое болотце и сиди не квакая. Может, и не помрёшь с голоду.
При социализме – другое дело. Никакой частной собственности не может быть. Всё общее, в смысле – государственное. Завод, на котором работаешь, автобус, на котором ездишь на работу, даже квартира, в которой живёшь: всё – твоя собственность. Не совсем, конечно, но частично. Стоишь в магазине за продуктами, а он-то в некотором смысле твой. Только как определить, насколько? Ведь в очереди-то вон сколько народа, и все его собственники. И должны они, воспитанные по Марксу отсутствием личного интереса, хранить и приумножать общее добро. Только вот Маркса-то не все читали и не прониклись бессеребренностью, поэтому и берут некоторые без общего согласования не только свою часть. А раз так, то постепенно создаётся и укрепляется мнение, что собственность-то ничья, и можно её без шума прибирать для личных нужд. Так возникло и существовало несколько лет движение «несунов». Это не воры в грубом понимании этого слова, а просо люди при общем нейтральном отношении к этому явлению брали на работе и несли домой всё, что плохо лежало. Причём, пусть в личной жизни – вот сейчас – это и не требовалось, но брали про запас, а вдруг куда-нибудь приспособить можно будет.
Что же касается стимулов к работе, то при социализме любой не трудящийся на благо общества – это тунеядец, которого надо либо пристроить куда-то, либо на перевоспитание в соответствующие организации направить. Ну а карьерный рост работающих при социализме не количеством и качеством частной собственности определялся, её ведь по определению нет, а оценкой каждого вышестоящими руководителями. А кто они такие? Да тот же Вася Пупкин, удачно выступивший на собрании и призвавший повышать производительность труда. Его заметили, проверили на верность идеям и дали ход вверх. И кого он будет выдвигать после этого? Конечно же, таких, как он. Застой, который все наблюдали, обеспечен! Примеры передовых технологий в атомной энергетике, в космосе, в военной технике не противоречат этому выводу, поскольку свидетельствуют о мощи системы при необходимости решения глобальных проблем существования в конкурентном мире при «прохладном» отношении к личным нуждам простых людей. Не помирают же с голоду, а страну от вражеского окружения беречь-то жизненно необходимо. Вот и лозунг под это сформулировали и усиленно внедряли: «Прежде думай о Родине, а потом о себе!» Хотя для рабочего Степана Степановича Степанова ближе всё же под этим понимать семью, жену, дом, детей и работу, конечно. Но страшилки-то подспудно на мозги действовали.
А как достигать наилучших результатов в этих условиях? Прежде всего – строгостью. На начальном этапе организации новой жизни с нарушителями не церемонились. Шла как-то Галина Тимофеевна с подругой с торфоразработки, где она работала. Дорога была мимо поля с колхозной капустой. И срезала Галина Тимофеевна вилок для приготовления супа на обед. Думала: «Что там один вилок с поля, края которому не видно». Подошли они к деревне и обмерли. Вдалеке навстречу им шёл секретарь партийной организации предприятия. Что делать?! За этот вилок не только с работы могут уволить, но и срок припаять. Судили-то в те времена не за объём нанесённого ущерба, а за факт посягательства на общенародную собственность. Сроки давали небольшие, но биографию человека на всю оставшуюся жизнь украшали чёрной меткой. Хорошо, что на краю деревни колодец был. Подошли они с подругой, как бы попить, и бросили в него вилок. А секретарь, подойдя, спросил:
– Что девчата, попить захотели? Зачерпните водички, и я с вами попью. Жара-то вон какая стоит.
Стала Галина Тимофеевна ведро опускать да зачерпывать. Но при подъёме вилок этот как раз на поверхности поднимаемого ведра оказался. Увидела это она и отпустила ворот колодца. Ведро с силой улетело вниз.
– Экая ты неаккуратная! – сказал секретарь, и, отстранив Галину Тимофеевну, стал сам поднимать ведро из колодца.
Что творилось в душе у нарушителя отношения к общественной собственности, трудно передать. Но её молитвы, очевидно, дошли до того, к кому она мысленно обращалась. Вилка в ведре не оказалось. Секретарь попил первым и двинулся дальше. А Галина Тимофеевна уже поздно вечером пришла к колодцу и выловила ведром злосчастный вилок.
Время неумолимо двигалось вперёд, меняя жизнь под воздействием новых идей. Строгость постепенно ослабла и стала меняться во время хрущёвской оттепели, которую правильней бы назвать бурной весной со сметающими старые порядки потоками половодья. Забурлило всё так, что плановая система организации всех сторон жизни не справилась с возбуждающей новизной и дала такой сбой, который идеологи социализма использовали для постепенного возврата к уже опробованному. При богатейшем урожае на целинных землях в магазинах не только не стало мясных продуктов, но и исчез в достатке хлеб. К счастью, бескровным переворотом перешли к брежневским временам, которые стали называть не «застой», а «развитой социализм», приравниваемый некоторыми впоследствии к коммунизму. В торговле было так же скудно с продуктами, но холодильники у многих были полны колбасами, а то и другими деликатесами. И связано это было с отгадкой на вопрос: «Длинный, зелёный, пахнет колбасой. Что это?» Оказывается – это поезд из столицы в близлежащие города, откуда сразу же отгружалась и направлялась для поддержки центра вся произведённая в них мясная продукция.