Начало отечества
Шрифт:
Вновь печенежская опасность дала о себе знать лишь при Святославе.
Русские уже успели прочно забыть давние стычки кочевников с Игорем Старым, когда летом 968 года степняки неожиданно (трижды прав был Феофилакт Болгарский, сравнивая их набеги с ударами молний!) хлынули в киевские земли.
Время нападения было выбрано далеко не случайно: князь Святослав увел дружины в Дунайскую Болгарию.
Орда осадила Киев, в котором укрылась с внуками мать Святослава, старая княгиня Ольга. Печенеги взяли город в плотную осаду - ни выйти из него, ни даже вести послать нельзя. Скоро начался голод, но еще раньше стала мучить киевлян жажда.
Хотели помочь столице жители
Но как это сделать? Из города и птице-то не вылететь - неминуемо сшибет ее печенежская стрела!
Разошлись по городу княжеские люди с вопросом: "Нет ли кого, кто смог бы перебраться на ту сторону и сказать им: если не подступите утром к городу сдадимся печенегам!"
Наконец нашли отрока, который согласился это сделать. Не взял с собой ни меча, ни лука, даже ножа не повесил на пояс. Попросил только простую конскую уздечку.
Выскользнул юноша незаметно из города и спокойно побежал через печенежский стан к Днепру. Помахивая уздечкой. спрашивал у печенегов, которые сидели около многих костров: "Не видел ли кто-нибудь коня?" Спрашивал по-печенежски. и те. принимая отрока за своего, кто плечами пожимал. а кто и вовсе не обращал внимания на юношу.
А он, приблизившись к Днепру, вдруг скинул одежду и бросился в реку.
Тут сообразили степняки, кинулись за ним, из луков стрелять стали, да, к счастью, миновали стрелы смельчака. В ополчении тоже заметили его - быстрая ладья отошла от берега и скоро подобрала киевского разведчика.
Привели его к воеводе, и отрок сообщил о намерении боярского совета. После недолгих размышлений воевода Претич решил: "Пойдем завтра в ладьях и, захватив княгиню и княжичей, умчим на этот берег. Если же не сделаем этого, то погубит нас Святослав!"
Опасное было решение. Успеха ждать почти не приходилось: в открытом бою печенеги наверняка легко одолеют небольшую дружину. Но выхода не было. Задумали только не сразу безоглядно бросаться на печенегов, высказывая свое намерение, а применить небольшую хитрость, - вдруг она и поможет.
На следующее утро дружина в полном вооружении села в ладьи и под громкое пение боевых труб, с военными песнями и криками двинулась по Днепру к Киеву.
Плывут ладьи так, словно сидящие в них воины возвращаются из далекого похода и не ведают, что судьба родного города на волоске висит, что врагов вокруг города - тьма-тьмущая.
"Кто же это к городу подходит?
– забеспокоились печенеги.
– Уж не Святослав ли?!" А тут еще осажденные киевляне все, как один, высыпали на городскую стену и подняли истошный ликующий крик - вызволение идет! А времени у врага на раздумья и проверки нет. Хорошо наслышанные о воинской доблести Святослава, печенеги решили, что русский князь сумел - непостижимым образом! в несколько дней вернуться из далекой Болгарии на помощь родному городу. Орда панически отхлынула от города, сняв едва налаженную осаду. Это спасло стольный Киев.
А Святослав, бросив задуманное военное предприятие, действительно уже спешил на помощь. Вернувшись, он быстро увеличил дружину, набрав новых "воев" в Киевской земле, и прогнал печенегов глубоко в степь - подальше от русских пределов, замирил кочевников.
Вторжение, врасплох заставшее Русь, побудило Святослава о многом задуматься. "Печенеги с нами ратны!"-этот военно-политический вывод изменил многие планы князя. Пришлось учитывать новую обстановку, отложить на несколько лет осуществление грандиозных военных предприятий. Только в 971 году Святослав вновь направился воевать с дунайскими болгарами и Византией. Богатые земли Юга притягивали князя и дружину, как кусок диковинной магнитной руды притягивает мелкие гвозди. Заветная мечта - обосноваться в этих благодатных краях и даже перенести сюда столицу - не давала покоя решительному правителю.
Но воинственная алчность в конце концов сослужила плохую службу. Возвратиться из похода Святославу было не суждено. Поздней холодной осенью 971 года, когда поредевшая в боях, измотанная за полгода непрерывных сражений и переходов дружина, возвращаясь, подошла к днепровским порогам, обнаружилось, что они заняты печенегами. Войско оказалось отрезанным от столицы, от Киевской земли, от родины...
Святослав быстро понял, что сквозь плотные заслоны не прорваться. Пришлось зимовать вдали от родных мест, в Белобережье. Только весной решился князь пробиваться к Киеву через пороги. В этих местах и напал на русских печенежский вождь Куря. В битве Святослав был убит. Из его черепа Куря на радостях приказал изготовить чашу, окованную серебром. Никому не разрешал прикоснуться к ней, сам пил из нее. Стала чаша зловещим символом печенежского могущества...
Как ни странно, смерть Святослава не привела к немедленному нарастанию печенежских вторжений - несколько лет прошли спокойно. Правда, уже само присутствие многочисленных кочевий вблизи степной границы Древнерусского государства (один день пути отделял степняков от русских земель, а до Киева было всего три перехода) накладывало заметный отпечаток на жизнь славян. А вскоре после смерти Святослава появилось и еще одно обстоятельство, усложнившее отношения Руси со Степью. На 980 год приходится первое известие об участии кочевников во внутрирусских феодальных усобицах. Сыновья Святослава Владимир и Ярополк, заспорив об отцовском наследстве, открыли настоящую войну. Владимир Святославич собрал в Новгороде войско, усилил его наемной варяжской дружиной и вышиб брата из Киева!
Сил для схватки с братом у Ярополка явно недоставало, и один из его ближайших советников, Варяжко, подталкивал князя: "Не ходи, княже, к Владимиру! Побеги к печенегам и приведи воев!" Однако Ярополк доверился брату и скоро был вероломно убит. Тогда Варяжко сам отъехал к кочевникам и подбил их сражаться с Владимиром.
"И много воевал с печенегами на Владимира!" - осуждая перебежчика, сообщает летописец.
БОГАТЫРСКИЕ ЗАСТАВЫ
С самого начала своего правления, всерьез столкнувшись с печенегами, Владимир Святославич понял, какую опасность представляет для Руси резко усилившийся союз кочевых племен. Русский князь сразу решил, что одними упреждающими походами в глубь степи врага не замирить. Многочисленные села и деревни на тучных черноземах степного Юга не только приносили князю большие доходы - их земледелие было жизненно необходимо для дальнейшего развития государства. И Владимиру пришлось решать трудный вопрос о том, как защитить земледельческое население Юга от постоянного грабежа и уничтожения.