Начало пути
Шрифт:
Старинные подсвечники, корабельный колокол, или рында, как его называют моряки, секстант, непонятно каким образом оказавший на рынке, подзорная труба, тоже старинная, наверное, Крымскую войну еще помнила. В общем, ассортимент выбора оказался на редкость богатым и этим списком не ограничивался. Бедняга шофер замучился бегать от прилавков к машине, в которую и складывал все покупки, как только носить их становилось проблематично. Какими словами при этом шофер мысленно крыл Ленайру, осталось неизвестным, ибо он был хорошо воспитан и очень
Остановилась Ленайра только потому, что шофер категорически заявил, что больше в машину не влезет. Сходили вдвоем и изучили машину. Правда, не влезет. Всяким хламом, с точки зрения шофера, оказался забит не только багажник, но и заднее сиденье. При этом попытка открыть любую заднюю дверь грозила тем, что все покупки окажутся на земле — последние шофер уже запихивал через передние двери.
А еще он с грустью думал, что после этой поездки придется ехать в мойку и основательно чистить салон.
Ленайра еще раза два осмотрела машину, вздохнула. Пожаловалась, что надо было просить грузовую «газельку», обреченно махнула рукой.
— Ладно, тогда сейчас отвезете меня вот по этому адресу, — она протянула шоферу листок, — а сами в особняк, думаю, ребята уже проснутся к тому времени и разгрузят вас, и можете быть свободными.
Шофер важно кивнул, втайне довольный, что так быстро отделался, и открыл дверь, помогая пассажирке забраться на переднее сиденье.
Поездка оказалась недолгой, и вскоре Ленайра уже стояла во дворе дома, изучая адрес на листке и номера на домах, выискивая нужный. Адрес дал ей Дмитрий Иванович, когда она вчера звонила. У него хранились списки с адресами и телефонами всех, кто занимался на полигоне пейнтбола, а тем более участников соревнований.
Отыскав нужный дом, глянула на часы. Почти десять, вряд ли Михаил спит. Подошла к домофону и набрала номер квартиры.
— Кто там? — раздался после некоторого времени женский голос, очевидно матери.
— Простите, а Михаил Воронов дома? Можно его услышать?
— Миш! — раздалось из домофона. — Тут тебя какая-то девушка спрашивает.
— Кто там? — раздался не очень довольный голос Михаила.
— Я тоже рада тебя слышать. Хотя вчера на полигоне ты был более приветливым.
— Снежана? — спустя секунд двадцать недоверчиво поинтересовался он.
— С утра была ею. Извини, что вот так без приглашения заявилась, просто мне показалось, что вчера мы не обсудили кое-какие важные вещи. Не хочешь немного прогуляться?
— Я сейчас! — В динамике послушались звуки, словно кто-то пытался скакать на одной ноге, потом грохот, крики матери, советующей не носиться по квартире сломя голову, и вообще, кое-кто еще не завтракал.
— Потом! — издалека донесся голос Михаила — домофон отключить он, судя по всему, забыл.
Ленайра покачала головой, нажала кнопку отбоя и уселась на скамейку у подъезда, приготовившись ждать.
Глава 21
Мишка появился минут через семь, на ходу поправляя брюки и рубашку. Его почти парадный наряд выглядел немного странно рядом с обычными для Ленайры джинсами, сегодня, вопреки обыкновению, не с рваными коленками, и белой майкой с очередным непонятным монстром на ней.
Ленайра неторопливо поднялась, поздоровалась.
— Я слышала, ты не завтракал? Предлагаю в какое-нибудь кафе завалиться. Признаться, я сегодня с утра тоже только кофе выпила с бутербродами. С семи на ногах.
Мишка согласно кивнул, но когда двинулись со двора, чуть отстал и незаметно заглянул в кошелек. Облегченно вздохнул. Ленайра, заметив его движение, тоже расслабилась. Обижать Мишку не хотелось, а он, ясно же, денег от нее не примет. Понадеялась, что догадается взять.
Кафе оказалось недалеко и, по заверению Мишки, очень хорошее.
— Всегда здесь с семьей подкрепляемся в случае чего.
Ленайра особо шиковать не стала, заказав легкий овощной салат, пиццу и томатный сок. Михаил легкой закуской не ограничился и кроме самой большой пиццы заказал еще картошку фри, котлеты, бутерброды с сыром и ветчиной.
Наконец официантка ушла. Мишка поерзал, жестом остановил пытающуюся заговорить Ленайру.
— Не надо. Я ведь не дурак и все понимаю. Ты пришла сказать, что не можешь мне ответить на чувства.
— Ну… ты ведь и не признавался мне, — хмыкнула Ленайра.
— Но ведь ты сообразила и пришла…
— Верно. Не хотелось, чтобы оставались недомолвки. Никогда не любила и не люблю играть чувствами людей, предпочитаю сразу все расставить по местам. Если не объяснюсь с тобой сейчас, ты ведь не остановишься?
— Не знаю, — честно признался Михаил. — Понимал бы, что ничего не светит, но нет, не остановился бы, ты права.
— Вот видишь. А так у нас есть шанс остаться друзьями. И мне хотелось бы, чтобы и с Лешей вы подружились.
— Он настолько лучше меня?
Ленайра задумчиво изучила поверхность стола, вертя в руке принесенную вилку.
— Какой ответ ты ожидаешь? Что значит лучше или хуже? Извини, но что я могу сказать о тебе, если вижу сегодня четвертый раз в жизни?
— А если узнаешь меня получше?
— Смысл? Миш, пойми, даже если исключить мое отношение к Леше… Тут ведь все не так просто. У нас договорной брак. Каждый из нас получает свою выгоду… Подожди, не надо возмущаться, сначала было наше с ним знакомство, дружба. Будущий брак — это уже следствие, никак не причина. Тем не менее договоренность есть и разорвать ее не получится. И мне не хочется ее разрывать, не строй иллюзий.
— Ну да… кто он, а кто я…
— Вы оба люди. Он… ты… Когда мы познакомились, нам было по семь лет. Считаешь, в том возрасте мы задумывались, кто есть кто? Мы вместе пуд соли съели. Не раз он выручал меня, когда я попадала в неприятности по незнанию. Иностранцу очень тяжело влиться в ваше общество. Помогала и я ему.