Начало пути
Шрифт:
Я не стал думать. Засунул меч в ножны и, схватившись правой за железный прут, подтянулся. Чтобы взобраться наверх с помощью одной руки мне пришлось потратить немало сил, и на ту сторону я буквально свалился в полном изнеможении. Прислушался. Через кустарник во дворе ломились. Двое или трое, сразу не определить. Поднявшись на ноги, я пересек улицу и присел возле стены, слившись с тенью. Впереди,
Оглушить или посечь «срезнями» и потом развернуть каре…
Мощный удар в раненое плечо припечатал меня к стене, боль на какое-то мгновение вырубила, но я тут же пришел в себя и заозирался в испуге и бешенстве одновременно. Возле забора, там, где я несколько секунд назад перелез, виднелся высокий силуэт. Еще двое как раз спрыгивали с ограждения.
– Он там, возле стены! – прокричал «силуэт». – Перекройте ему путь в Край’Лут!
Спрыгнувшие тут же взяли вправо, а я на секунду бросил взгляд в сторону кареты. Те двое, что крутились возле нее, уже спешили ко мне, чуть дальше мелькали еще два силуэта. Сука!
Никак. Никак, сука-а!
Нет, если я умру, я не смогу отомстить. Никому. И эти ублюдки будут улыбаться, стоя возле моего трупа. Они будут плевать на него, чувствуя себя победителями. А потом они небрежно кинут закостеневшее тело в карету и отвезут к морю, чтобы скормить рыбам. Не-ет, твари. Так легко вам не отделаться.
Я бросился вдоль стены туда, куда спешили мне наперерез двое стражников. Поставил на ходу водный «щит». Этот силуэт у забора метнул «кулак», какой не определить, но явно не воздушный, иначе бы уже стоящий «щит» хоть как-то его задержал.
«Прости, Литка», – прошептал сквозь сжатые зубы и рубанул в одного из стражников «оглушением», с ужасом чувствуя, что это последняя сила. Узел пуст.
Второго я просто сбил с ног, ударив локтем. Добавил тут же носком сапога по лицу, расквашивая нос в месиво. Он меня даже не успел разглядеть в темноте, зато «силуэт» видел. И «видит» до сих пор, чревл его раздери! Значит, либо аристократ, либо охотник. А может, и
Я ускорился, насколько хватало сил. Левая рука висела плетью, в дельте, казалось, пульсировало само сердце, за спиной слышался топот сапог.
– Не дайте ему уйти, безродные твари! – проорал еще один, и я по голосу узнал в нем того офицера управы, которого усыпил пару дней назад. Прав был карлик, нужно было их всех перерезать, подумалось вдруг, но тут же опроверг эту мысль: «В этом случае сейчас у тебя не было бы никаких вариантов».
В спину врубился еще один «кулак», и я полетел вперед. Успев кое-как вывернуться, пропахал мостовую плечом. В голове от удара взорвалось, перед глазами вспыхнул фейерверк искр, нахлынула тошнота. Но я вскочил и заковылял дальше. Шаг, второй, третий… Свернув за поворот, я оторвал взгляд от темной мостовой.
Серебристый крест в круге, с отблесками лунного света. На него я и смотрел следующие секунд двадцать, из последних сил плетясь к высокому зданию храма Семи Дорог.
Взобравшись на ступени, я привалился к двери и постучал. Сердце отчаянно сжалось, облилось ледяной волной. Слишком тихим вышел стук. Совсем не осталось сил, черт возьми. Жаль.
Нет, умирать не страшно, умирать обидно.
Я развернулся и, прижавшись спиной к холодной стене у дверного косяка, безразличным взором уставился на своих преследователей. Три, четыре, пять, шесть… да и черт с ними. Я запрокинул голову и посмотрел на луну.
Единственная мысль, терзавшая меня сейчас, была о Лите. Разве я ее не предал?
Скрип открывшейся двери показался нереальным, и я даже не повернул головы. Где-то наверху раздались два сухих щелчка заряжаемых арбалетов.
– Что здесь происходит?
Голос был холодным и властным. Мои преследователи остановились.
– Артуно, это преступник, – выкрикнул в ответ офицер-аристократ. – У нас есть приказ доставить его в управу. Он убил нескольких стражников.
– Они лгут, – тихо выдохнул я, поворачивая голову и чувствуя, как все вокруг меня расплывается и проваливается в ватную бездну. – Я всего лишь беглый раб. И я пришел ступить на стезю Номана…