Начало пути
Шрифт:
– Всем! – произнес я в рацию, - вылезаю из оврага. Прекратите огонь.
Осторожно высунулся с противоположной стороны оврага, присел на корточки, а потом, низко пригибаясь, пробежал тот десяток метров, что отделял меня от «УАЗика». Резко рванул дверь на себя и тут же метнулся в сторону.
Тихо.
Заглянул внутрь салона, там никого не было, лишь несколько коробок, да ворох брезента, а еще сильно пахло спиртным от лужи на полу. Рации тоже не было. Подошел к палатке, брезентовые стенки прошиты пулями в нескольких местах навылет. Внутри никого, только РПК под 7,62,
Сука! Вот тебе и взяли кордон с налет! Идиоты!
Значит, третий где-то прячется или еще хуже сидит сейчас на замаскированной позиции и рассматривает меня в прицел пулемета. Подумав об этом, тут же юркнул обратно в овраг.
– Всем, внимание!!! В машине никого нет, - приказал я в динамик рации. – Смотрите в оба, где-то должен быть еще один!
Подполз к пленнику, вроде он пришел в себя, смотрит осознанно, хоть глаза и расширены от страха, а кожа на лице белее снега, и выпачкана в блевотине. Значит, правильно сделал, что кляп вытащил, а то он уже остывал бы. Ну, что ж приступим к экстренному допросу…
– Где третий? Тот, что с рацией? – спросил я у пленника, приставив ему к горлу его же нож.
– Он на «секрете» сидел. Там, метрах в ста есть лежка, - парень кивнул куда-то в сторону.
– А ну пошли, покажешь, - я распутал ему ноги, и, придерживая за локоток, потащил наверх. – Где?
Паренек осмотрелся вокруг, и указал головой в сторону, чуть левее дороги, там возвышался небольшой холмик.
– На холмике, что ли? – уточнил я.
– Ага, там с другой стороны овраги, он по ним, скорее всего и ушел.
– А что у него из оружия?
– Стечкин был и рация, а еще и шашки тротиловые.
– А тротил зачем?
– Хотели взрывами расширить овраг и оборудовать землянку.
– Понятно, - произнес я, а потом скинул паренька обратно в обрыв. – Лежи там и даже не вздумай шелохнуться или перднуть. Пристрелю на фиг.
– «ГАЗон» ко мне, - приказал я в динамик рации. – Остальным оставаться на своих местах.
Спустился на дно обрыва, подобрал подсумки пленника, забрал полные магазины себе, а свои пустые засунул в его подсумки.
– Слышь, покойник, как думаешь, третий еще там или уже бежит к Бугру?
– Бежит к Бугру, - тут же отозвался пленник, голос его звучал глухо, парень говорил, уткнувшись лицом в песок. – Трусоват он, да и чего ему воевать в одиночку.
– А ты, что смелый? – спросил я.
– Нет, не смелый, я впервые в такую передрягу попал, вот, и растерялся.
– А когда людей мучил и насиловал не терялся? – с неприкрытой злостью спросил я.
– Я никого не насиловал и не пытал. У любого спроси! – огрызнулся мелкий. – Там есть, кому насиловать, Бугор и еще парочка его подручных – психи конченые, они там всем заправляют.
– А ты значит, белый и пушистый?
– Пусть не пушистый, но людской крови на мне нет.
– А чего ж ты с этими нелюдями связался? Не противно?
– Противно, а что делать, куда поставили, там и стою. Конечно, надо было сбежать, но одному, пешком в тайге страшно, да и не был я никогда в таком лесу. А если угнать машину, то догонят и стану я тогда для них очередным «мясом», еще и всю жопу разорвут на немецкий крест. Бугор – реально, пидар с мазохистскими наклонностями.
– Подожди, я чего-то не понял, ты вроде с ними, а вроде и не с ними. Это как?
– Брат мой, меня сюда пристроил. В смысле в этот мир, а у него с Бугром какие-то делишки, вот и попал я в эту банду. Вначале в Сосновске тусовался, но там Ковбой, видать забоялся конкуренции с моей стороны, вот и сослали сюда.
– А чего ж брат не заступился?
– Брат говорит временно. Предстояло какое-то глобальное дело, и нужны будут люди для управления производством в будущем, а я вроде как менеджер по образованию. Вот и терпел этих уродов, мне говорили, что через пару недель, захватят поселок с лесопилкой, и звери Бугра, вернуться обратно в леса, а я и еще парочка таких же, останутся управлять и налаживать процесс производства.
– А чего же ты, такая важная шишка, в простые охранники попал и с автоматом жопу на холоде морозишь? – задал я очередной вопрос.
– Лучше, здесь весь день сидеть на свежем воздухе, чем в поселке слушать крики о помощи. Бугор, в последнее время совсем с катушек съехал, в открытую уже людей мучает. Раньше в лес уводил и там тайком забавлялся, а теперь ему зрители нужны.
– Хочешь выжить?
– Хочу.
– Если нам поможешь, я тебя отпущу. Договорились?
– А что делать надо?
– Позже узнаешь, - ответил я, заметив подъезжающий «ГАЗон».
Вылез из оврага, навстречу машине. Махнул рукой, мол вылезайте, безопасно.
– В общем, был у них еще и третий, он сидел вон на той сопке с рацией. Рация, скорее всего, была со сканером, они наши переговоры и засекли. Он предупредил этих, - я указал на труп мужика, которого Валентина застрелила первым, у него на жилете висела рация. – Сейчас, этот третий уже бежит в лагерь, чтобы предупредить об опасности или, добежит до того места откуда сможет гарантированно выйти на связь со своими подельниками и оттуда их предупредит. Отсюда до их лагеря около восьми – десяти километров, «портативка» на такой дистанции не достанет, так, что ему все равно надо бежать к своим. Какие будут предложения? – спросил я у четы Сиротиных.
– Пустить по следу Смерту и догнать гада, - тут же отозвался Иван.
– У него фора в пару километров, - а скорость бега собаки равна скорости бега человека которого она тянет на поводке. Так, что не успеем, - отрезал я. – Тем более, кажется сейчас дождь начнется.
– Глупость сморозил, - задумчиво произнесла Валя. – Смерта сама побежит, зачем ей поводок? Нужна, какая-нибудь вещь третьего и указать по какой тропе, он отсюда уходил. А слабый дождик след не смоет.
– Сделаем, - отрапортовал я. Тут же сунулся обратно в овраг, вытащил на свет божий пленника и озадачил его.