Начало
Шрифт:
Разумны ли дельфины? Ученые считают, что они знают и понимают гораздо больше людей, их интеллект превышает в полтора раза человеческий. Только кто разумный решают не дельфины, а люди, а у человеков другой принцип разумности, они считают, кто кого нагнет, тот и умнее. Но если вы думаете, что дельфины не могут дать отпор, то глубоко ошибаетесь. Эти существа способны разгоняться до сотник километров в час, и бить своими мощными носами. Акул это убивает. Не сомневайтесь, что если бы дельфины захотели, то кровь в этом заливе была бы не их, а людей, и те, кто живут на этих островах вообще забыли бы, что такое море, потому что их бы убивали каждый день пачками. Но дельфины предпочитают умирать, чем убивать. Им нас жалко, идиотов,
Аналогичная ситуация на космической станции, разумны ли люди решают здесь ампы. И они считают нас примитивными варварами, тем же животными. Только как-то они забывают, что мы все: ампы, люди и множество других существ во вселенной, находимся на плечах нашей цивилизации. Как сказал один из великих — мы глупые карлики, стоящие на плечах великанов — наших предков, которые все и придумали. Убери цивилизацию, и мы превращаемся в тупых, ни на что не способных существ.
Берем айтишника, круче которого нет, отвозим его на необитаемый остров. Как вы думаете, что будет дальше? Правильно — он в первый же день на коленке из подсобных материалов соберет компьютер и множество роботов, которыми будет управлять. Роботы станут добывать ему пищу, построят ему дворец, притащат с десяток молодых девиц с соседнего острова, и будет наш программист жить-поживать, добра наживать. Через год он с помощью опять же роботов построит огромный корабль и с сотней молодых жен отправится торжественно на материк, чтобы там его объявили правителем земли. Так? Ага, как же...
Мы знаем, чем это закончится. Сколько уже передач сняли на эту тему. Сдохнет наш айтишник в нескольких шагах от воды и пищи, потому что вирусы и трояны он создавать умеет, а вот рыбу поймать и костер развести не может. Вы думаете, ампы лучше? Да, такие же они, как мы, эти коротышки вообще мало чем отличаются от людей, и без своей технической цивилизации ничего не могут. К сожалению, они нас зацапали, а не мы их. Впрочем, когда американцы захватили в сорок седьмом году в Розуэлле ампов, разбившихся на своей тарелке —они тогда там с кем-то неудачно повоевали, то поместили их на свою военную базу под номером пятьдесят один, и те там благополучно сдохли. Тела их вскрыли на предмет исследования, и, говорят, даже пробовали, и как написал один из участников вскрытия, на вкус и на запах ампы были как тухлая рыба.
Так что я их не осуждал, а просто хотел порвать, как тузик грелку. И когда я уже совсем разъярился, меня оттолкнула от экрана лобастая голова, это Ворк стал разглядывать видео на повторе, потом он меня толкнул еще раз и спросил:
— Ты их убьешь?
— Если получится, – мрачно ответил я. –Вообще-то у этих парней есть все для того, чтобы меня убить. У них имеются роботы, крутое оружие и звездолеты.
– Значит, убьешь, – фыркнул лобастик. — Я с тобой.
— Ага, – покивал я. –А мне потом твоя мама голову за тебя оторвет и скажет, что так и было.
– Нет, – покачал головой Ворк. – Она тебя не тронет. Ты древний, а древних все боятся. К тому же она сама всегда говорила, что мне нужен боевой опыт, а где я его возьму? Поэтому идем вдвоём, самки пусть остаются в гнезде, а мы на охоту. Так?
– Возьми его с собой, древний, – произнесла мысленно Мора. – Дай мне от него отдохнуть хоть немного.
– Ты тоже думаешь, что я сейчас отправлюсь воевать с ампами?
–осведомился я у нее. –И буду рвать их голыми руками?
– Не сейчас, а когда зарядится скафандр, – зверюга лежала на полу и наблюдала за нами. – И не голыми руками, а тем оружием, что у тебя будет. Ты должен отомстить за свою расу.
– Как бы мне не отомстили за свою, – пробурчал я. – Один против целого полка вооруженных пришельцев, это не лучший вариант ведения боевых действий.
– Не один, – возразил Ворк. –Я буду с тобой.
– Ладно, – сказал я, и взяв за руку Вику, потащил в одну из комнат. – Я
ложусь спать. Мне не мешать. Потом поговорим.
– Ты чего? –спросила девушка, когда я начал снимать с нее одежду. –Зачем?
– Затем, чтобы ты не сошла с ума, – ответил я, сбрасывая свою одежду и выдвигая кровать. – Ты знаешь лучшее лекарство от стресса, чем это?
– Я не хочу, – пробормотала Вика. –Не надо.
Но кто ее слушал? Сначала ее губы были твердыми и неприступными, потом они стали мягче, а затем в ней проснулся дьявол. И уже не я ее соблазнял, а она меня совращала разными, хитрыми и коварными способами. Всегда так. Стоит человеку пережить смертельную опасность, как он сразу набрасывается на то, что движется и не только на это, причем такое поведение характерно у мужского и женского пола. Так все устроено. Если страшно вокруг, если тебе грозит смертельная опасность, ты должен заняться собственным воспроизводством. Один мой знакомый хирург рассказывал, что у человека всегда перед смертью наступает эрекция и происходит семяизвержение. Это в нас заложено, так сказать – последняя попытка оставить хоть что-то после себя.
Никогда до этого я не испытывал ничего подобного. Я был неистощим, она тем более, в общем вечер удался, и заснули мы друг на друге, не разжимая объятий.
Вы скажете, что я спокойно спал, а в это время наверху убивали людей? Наверное, это так. Но как говорил один мой приятель, доставая из кармана кастет, я дурак, но не идиот, чтобы бросаться на толпу, насилующую мою девушку. Я разберусь с каждым, но потом и по одному. Я не командир,
чтобы умирать по-глупому, размахивая незаряженным пистолетом, полагаясь на то, что все испугаются и разбегутся. Нет, я разведчик и боец спецназа, я тихо приду и тихо уйду, а после меня останутся одни трупы. Тот резвый командир никому не причинит вреда, его просто убьют, а вот меня пусть попробуют. И поверьте, это страшно ждать возмездия, которое к тебе обязательно придет, это давно поняли мои враги. Впрочем, живых никого и не осталось, а кто понял, в чем прелесть, сразу уехал из нашего городка.
Сколько раз мне говорили, чтобы я выходил на бой, как мужчина, а не прятался по темным местам. Ну, конечно, я, фарфоровый мальчик, которому достаточно одного не очень сильного удара, чтобы убить, выйду и буду сражаться с огромным детиной, у которого ай кью ниже плинтуса, зато здоровья через край. Он же не выйдет и не сядет со мной играть в шахматы, как мужчина, потому что просто не умеет, да и напрягать извилины ему тяжело. Зато он может пробить мне башку одним ударом. Нет, как говорил один мой приятель, воевать мы будем там, где нам удобно, и так, как мы умеем, а они пусть воюют по-своему, и посмотрим, кто победит.
Я такой же, как мой приятель, который меня многому научил, к тому же прошел хорошую школу фарфорового мальчика. Я могу долго терпеть, но я злой, и память у меня хорошая, поэтому моя месть будет жестокой и неожиданной. Я буду сидеть на берегу и ждать, когда река пронесет мимо меня тело мертвого врага, правда до этого заложу заряд под дамбу у его пруда.
Я проснулся, услышав в голове голос Врока:
– Пока на охоту, древний.
Пора, так пора. Я тихо вышел из комнаты и направился в зал скафандров, Мора и оба ее щенка ждали меня там. Я прошел к тому скафандру, на который мне показала зверюга. Задняя стенка тихо отошла, я со страхом залез внутрь, ожидая того же, что было в прошлый раз. Скажете –дурак? Наверное, это так. Но уж очень хотелось показать ампам наверху, что мы не мясо. А доказать это можно только одним способом –силой. А я слаб. Зато скафандр нормов мог компенсировать мою хилость. Стенка сзади закрылась, снизу начала подниматься пена. В этот раз все происходило гораздо быстрее, всего одно мгновение, и меня подняло вверх, и я смотрю через прозрачное забрало шлема на лобастиков. Мои руки воткнулись в рукава, ноги оказались в штанинах, а искин скомандовал: