Начало
Шрифт:
– Когда ты приехала? – улыбается она мне, совершенно игнорируя бедолагу. Он кажется мне знакомым. – Почему не предупредила?
– Сегодня утром. – отвечаю я, наблюдая за тем, как щеки парня окрашиваются в алый. Откуда я его знаю? Точно. Это же Эрик, сын нашей домоправительницы Агнес. Вот только когда я в последний раз его видела, его плечи не были такими широкими и ростом он едва доходил мне до груди.
– Камилла.., – бормочет он. – Добро пожаловать.
Его глаза смотрят куда угодно, только не на меня. Ему явно не терпится
– Спасибо. – просто отвечаю я. – Эрик, мой чемодан остался внизу, не поможешь?
– Эээ, да, конечно. – с радостью отвечает он, и бросив многозначительный взгляд на сестру, исчезает за дверью.
Я складываю руки на груди, пока Эви закатывает рукава своей синей рубашки.
– Эрик? Серьезно? Ему же…сколько? Семнадцать?
– Вообще-то восемнадцать. – игриво подмигивает она. – Исполнилось в прошлом месяце.
– На детей потянуло?
Она закатывает свои голубые глаза и демонстрирует мне средний палец, на котором сверкает серебряное кольцо.
– Видишь это? – кивает на кольцо. – Если не забыла, из-за этой милой вещицы я не могу покинуть этот дом терпимости. Приходится быть изобретательной.
– Отец не просто так дал его тебе. – бросаю я, снимая с себя пальто и грязную обувь. – Это твое наказание, а если продолжишь в том же духе, он тебе и настоящий поводок организует.
Прохожу к шкафу у стены возле окна и вешаю туда пальто. Попутно ловлю нотки раздражения и легкого возбуждения. Стискиваю кулаки. Делаю глубокий вдох и подавляю все, вместе с этим чертовым даром, возвожу железную стену, не дающую перехватывать чертовы эмоции.
Достаю из шкафа чистые ботинки.
И почему из всех способностей мне досталась именно эта?
Тишина? Ага, как же. Закончились мои славные деньки в одиночестве.
– Я уже не ребенок. – с холодком в голосе отвечает Эви.
Слова вырываются из меня прежде, чем успеваю их остановить:
– Тогда может, уже пора начать вести себя как взрослая?
К моему удивлению, сестра молчит, просто наблюдает за тем, как я сажусь на кровать, как натягиваю чистые ботинки. Она старается казаться равнодушной, но даже через железную стену в моей душе пробивается ее горькая обида. И это лишь верхушка айсберга. Крошечный укол по моей броне.
– Я тебя чувствую. – тихо предупреждаю, завязывая шнурки. – Поставь барьер, пожалуйста.
– Прости. – хмурится она. – Я уже и забыла, каково это жить под одной крышей с эмпатом.
Зато я не забыла. Такое не забыть.
Мое тело перехватывает каждую эмоцию любого, кто не ставит защитный барьер. А душа пропускает чужие чувства, как через мясорубку, пока я не перестаю видеть разницу между собой и другими. Порой в принципе сложно понять, что ты чувствуешь, а в моем случае это похоже на поиск пятнышка на стене покрытой множеством разных мазков. Это и была причина моего отъезда пять лет назад. Одна из причин.
– Почему именно в моей комнате? – без упрека спрашиваю я, выпрямляясь.
Эви требуется время, чтобы возвести барьер, слабенький, но все же. Чтобы установить непробиваемый щит против эмпата требуются годы тренировок, невероятная сила воли и хотя бы один эмпат. А этот дар встречается редко.
– Она самая дальняя. – пожимает плечами сестра.
– И как часто вы?..
Эви не успевает ответить – Эрик появляется в дверях с моим чемоданом. С необычайной легкостью он опускает его на пол рядом с кроватью и не взглянув на меня, снова сбегает. За эти секунды я успеваю перехватить легкий шлейф стыда в купе с желанием и уважением. Думаю, последнее относится ко мне. Даже с железной стеной, иногда трудно полностью отключится.
Эви ухмыляется:
– Очень часто.
– И ты еще удивляешься, почему отец тебя запер.
Взмахнув рукой, она открывает чемодан одновременно со шкафом и комодом. Вся моя одежда, подчиняясь ее воле, плавно раскладывается по полочкам. Вот это я понимаю, дар. Способность управлять предметами силой мысли. Не то, что у меня…
– Моя личная жизнь его не касается. – отмахивается сестра.
Я поднимаюсь на ноги.
– Касается, особенно если ты едва не становишься причиной войны.
Она пропускает мои слова мимо ушей. Еще одно движение ее руки, и все шкафы закрываются, а чемодан улетает под кровать. Ее взгляд проходится по комнате, мой следует за ней. Здесь ничего не изменилось. Кровать, шкаф, окна, комод, светло-бежевые стены с росписью в виде летнего леса, еще книжный стеллаж справа во всю стену и дверь в личную ванную. Пять лет. Прошло целых пять лет. Пусть мы с Эви и поддерживали связь в виде переписки. Этого все равно не хватает, чтобы залатать пропасть между нами. Ту рану, кажется, ничем не получится залатать.
Легкая, едва уловимая неловкость натягивается между нами. Но Эви тут же ее обрывает.
– Моринос. – говорит она заклинание, направленное на то, чтобы очистить грязь от моей обуви у двери, но ничего не выходит.
–Мовинос, а не Моринос. – исправляю я, указывая на обувь. В то же мгновение следы грязи испаряются, превращаясь в частицы серебра, растворяющиеся в воздухе. – И как ты учишь детей, если даже простое заклинание запомнить не можешь?
– Я обучаю одаренных. – фыркает она. – Для этого заклинания не нужны.
Еще одно напоминание о том, какие мы разные. В то время, как Эви прогуливала занятия, мне приходилось зубрить все заклинания из гримуаров, потому что управлять даром я не могла. Все еще не могу.
– Ты голодна? – вдруг спрашивает она.
Я хмурюсь.
– Еще даже шести утра нет.
– Агнес сегодня встала в четыре, как и пол поместья. – развернувшись, она жестом приказывает следовать за ней. – Все готовятся к прибытию гостей.
Шабаш – собрание всех семей ковена. Первое за несколько лет. Единственное, что убедило меня вернуться.