Начни все сначала, Сэм

Представшая передо мной высокая молодая женщина в первый момент показалась мне наголо обритой. Я недоверчиво сморгнул, но со второго взгляда узрел очень светлые, коротко остриженные волосы, плотно прилегающие к голове. Однако, несмотря на странную прическу, она вовсе не выглядела мужеподобной. Огромные голубые глаза, прямой короткий носик и маленький рот со своевольно вздернутой верхней губкой придавали лицу незнакомки чертовски вызывающий вид. На ней были тонкий белый топ, плотно облегающий высокую грудь, и такие узкие брюки из мягкой белой шерсти, что, пока женщина уверенно вышагивала к креслу в гостиной, я весь

ушел в решение вопроса, сможет ли она в него опуститься. Между тем для нее это не оказалось головоломным трюком, — посетительница удобно развалилась в кресле, словно хозяйка дома, хотя в дверь его впервые позвонила всего несколько минут назад.

— Вы — Холман, — заявила она. — Рик Холман. «Профессионализм и конфиденциальность гарантируются», не так ли? Если нужно спрятать концы в воду, можете сделать это так, что комар носа не подточит. И, наоборот, если кого-нибудь надо вывести на чистую воду, не успокоитесь, пока не докопаетесь до истины.

— Еще сдаю в аренду акул, — добавил я, ошеломленный ее натиском, — и устраиваю ночные оргии для невинных девушек.

Она никак не отреагировала.

— Меня зовут Трейси Саймон, и мне нужна такая темная лошадка, как вы.

— Одну минуту, мисс. Имейте в виду, я не убиваю людей, даже за деньги. Даже за очень большие деньги.

Смерив меня высокомерным взглядом, Трейси Саймон запустила руку в толстую записную книжку и выудила оттуда чек.

— Банковский чек на пять тысяч долларов, — проговорила веско. — Как только вы его примете, полагаю, все сказанное между нами останется строго конфиденциальным.

— Совершенно верно, — подтвердил я и осторожно извлек чек из ее пальцев.

— Есть еще что-нибудь, чем вы не занимаетесь? — с легким презрением поинтересовалась мисс Саймон.

— Ничего такого, чтобы вот так сразу мог припомнить, — успокоил я ее. — Какие именно услуги вам потребуются?

— Саманта Дейн, — медленно проговорила она. — Говорит вам что-нибудь это имя?

Я помнил Саманту Дейн, настоящую секс-бомбу, с оглушительным успехом вспыхнувшую на большом экране в семидесятых годах. Затем она снялась еще в семи или восьми картинах, каждая из которых неизменно попадала в «яблочко», принося бешеные кассовые сборы. Женщины не пропускали ни одного фильма с ее участием в тайной надежде увидеть своими глазами, что кинозвезда ужас как растолстела. Мужчин же неотвратимо, словно кроликов под взглядом удава, влекло стремление вновь насытиться лицезрением пышных форм ее тела, когда оно, плавно изгибаясь, двигалось на экране, еще раз услышать ее страстный, с легкой хрипотцой голос и низкий вибрирующий смех, от которого внизу живота сами собой возникали сладостные спазмы. Потом она вдруг заболела. Газеты сообщали о ее болезни смутными намеками, не посвящая в подробности. Постепенно имя Саманты Дейн упоминалось все реже и реже. Она не умерла — о ней просто забыли.

— Одна из тех, про которых кинозрители любят спрашивать, что с ней случилось? — полюбопытствовал я. — Она что, закончила писать мемуары и хочет, чтобы я проверил, насколько ее циничные измышления соответствуют действительности?

Трейси Саймон негодующе вскинула голову:

— Мемуары?! Черт побери, Сэм сейчас всего тридцать пять!

— Стало быть, в самом соку, — заметил я. — Значит, жива и здорова?

— У нее все хорошо.

— Тогда почему же больше не снимается?

— Сами скоро поймете. По тому, Холман, как вы быстро сцапали чек, я понимаю, что сейчас у вас есть время, чтобы сразу же взяться за работу?

— Именно так.

— Сэм хочет вас видеть. Мы

остановились в «Ранчеро». Знаете, где это?

Похоже, вопрос был задан с намерением меня уязвить. «Ранчеро» — один из двух-трех старейших отелей, чудом сохранившихся с тех времен, когда Голливуд еще был Голливудом. Это невообразимое здание, с окнами, закрытыми жалюзи, причудливыми балюстрадами балконов и беспорядочно разбросанными в громадной у гробе роскошными апартаментами, нелепо торчало на вершине холма, откуда со смехотворной надменностью взирало на распростершийся внизу Лoc-Анджелес. Сейчас его содержал какой-то ненормальный, создавший себе отборную клиентуру благодаря тому, что гарантировал своим постояльцам абсолютную конфиденциальность и полную свободу действий, пока те платили немалые денежки и беспрекословно возмещали нанесенный ими ущерб.

— Она живет там под собственным именем? — осведомился я.

Трейси отрицательно покачала головой:

— Номер оформлен на мое имя. Сэм считается моей компаньонкой, которая очень кстати мне подвернулась, чтобы не одной платить за номер. Наверняка многие думают, что мы лесбиянки, впрочем, не важно, лишь бы эти олухи не прознали, кто такая Сэм в действительности.

— Тогда идем. Вы на машине?

Она снова покачала головой:

— Нет, взяла такси у отеля. Можем вернуться на вашем автомобиле.

Через двадцать минут мы медленно ползли на старинном, угрожающе поскрипывающем лифте на пятый этаж, затем прошли по коридору к их номеру.

Трейси Саймон пропустила меня вперед, и некоторое время перед моими глазами плавали фантастические разноцветные пятна от неожиданного перехода после яркого солнечного света улицы в сумрак громадной гостиной с опущенными жалюзи.

— Подождите здесь, а я скажу Сэм, что мы пришли, — услышал я голос Трейси. — Выпейте что-нибудь, если хотите. Бар вон в том углу.

И она исчезла в другой комнате. Я проморгался и прямехонько направился к бару, где налил себе виски с тоником. Льда не было, холодильник тоже отсутствовал, и я вспомнил, что в «Ранчеро» особо не увлекались техническими изобретениями века. Думаю, если бы попросил, то с неохотой, но лед все же принесли бы, однако я не был полностью уверен, что в этом допотопном отеле уже известно об изобретении телефона.

Через несколько секунд в гостиной появилась Трейси с какой-то женщиной. Я помнил Саманту Дейн по широкоэкранным фильмам. Стройная красотка с пышными формами, роскошной гривой блестящих черных волос, сияющими черными глазами и соблазнительной улыбкой на полных губах. Обычно ткань блузок натягивалась на ее высокой полной груди, а округлые гибкие бедра плавно покачивались при ходьбе. Я подумал, что просто невозможно, чтобы эта женщина рядом с Трейси Саймон оказалась Самантой Дейн.

Ее короткие черные волосы были зачесаны назад. Над запавшими щеками выпирали огромные темные очки, совершенно скрывающие глаза. Под белой рубашкой, надетой на худенькое тело, едва выступали холмики грудей. Бедра в узких голубых джинсах выглядели стройными, но никак не пышными. Эта довольно приятная особа лет тридцати с лишним, похоже, перенесла сокрушительную диету и теперь страдала жестокой анорексией [1] . Черт побери, кто же эта женщина?

— Мистер Холман, — сказала она. — Я очень рада, что вы согласились помочь нам.