Нациестроительство в современной России
Шрифт:
Понятие нации многозначно. При его употреблении и в политике, и в обыденном разговоре всегда надо иметь в виду, какой смысл придается этому слову, в какой контекст оно встраивается. Это слово очень нагружено идеологически, поэтому демагоги всех мастей, «захватив» аудиторию, затем начинают в своих целях изменять смысл понятия, иногда очень ловко, почти неуловимо. Когда заходит разговор о нациях, полезно привести в готовность все личные средства защиты против манипуляции сознанием.
Два главных, принципиальных смысла нации таковы:
— нация как гражданство, как коллективный суверенитет, основанный на общем политическом участии;
— нация как этничность, сообщество тех, кого связывают общие язык, история или культурная идентичность.
Систематизированные представления о нации стали складываться три века назад. Концепция нации была выдвинута в начале XVIII в.
Ранние представления о нации были, как мы сказали бы сегодня, проникнуты примордиализмом. Сегодня представление о нациях менее романтическое. Вот краткая формулировка в стиле конструктивизма: «Пользующиеся терминами “нация” и “национализм” обнаруживают склонность считать их значения само собой разумеющимися, исконными, освященными практикой и неоспоримыми. Сложившееся положение говорит очень многое об их легитимизирующей силе и ведущей роли в современном мире. Однако практически все из наиболее проницательных специалистов-теоретиков в данной области сходятся во мнении, что эти термины принадлежат к тому слою современных понятий, которые служат делу идеологического оправдания и политической легитимизации определенных представлений о территориальном, политическом и культурном единстве.
Будучи необходимыми для процессов внутренней интеграции новых европейских государств, подобного рода понятия были порождены эпохой Возрождения, временами колониальной экспансии, религиозных войн и либерального буржуазного капитализма. Другими словами, именно потребность современного государства в интегрированности населения положила начало идеологии национализма, которая в свою очередь создала нацию. Как отмечал Эрик Хобсбаум, не нация создала государство, а государство породило нацию». 58
58
Нагенгаст К. Права человека и защита меньшинств: этничность, гражданство, национализм и государство // Этничность и власть в полиэтнических государствах: Сб. статей. М.: Наука, 1994. С. 177.
В западной культуре принадлежность к какой-то нации стало считаться чем-то естественным и необходимым. Б. Андерсон, который развивает конструктивистскую концепцию нации, предложил радикальное определение: «Нация — это воображаемая политическая общность, причем воображаемая как необходимо ограниченная и суверенная». Имеется в виду, что любая общность, не основанная на непосредственных межличностных контактах, есть общность воображаемая. Но человек вообще живет в воображаемом мире, его воображение создает реальность. Поэтому нация есть реальная общность. Ведь несмотря на неравенство и противоречия внутри нее, принадлежность к нации порождает реальное «горизонтальное товарищество». 59
59
Андерсон Б. Воображаемые сообщества. Размышления об истоках и распространении национализма. М.: Канон-Пресс / Кучково поле, 2001.
Вариантом гражданской концепции нации является территориальная концепция. Здесь нация — это «население, имеющее общее имя, владеющее исторической территорией, общими мифами и исторической памятью, обладающее общей экономикой, культурой и представляющее общие права и обязанности для своих членов». 60
Понятно, что сделать память, мифы, культуру общими для всего населения территории, т. е. создать гражданскую нацию, можно лишь в том случае если будут ослаблены различия разных групп, составляющих это население. И прежде всего — ослаблена этничность этих групп. Еще Ж.-Ж. Руссо подчеркивал, что индивиды, образующие нацию, должны иметь сходные обычаи и манеры, общие социальные идеалы. Таким образом, строительство нации не может быть «бесконфликтным» — «иных» надо в определенной степени преобразовывать в «своих».
60
Smith A. National Identity. L., 1991. Р 148.
Классическими моделями собирания нации являются французская и немецкая. В. Коротеева в своем очерке «Существуют ли общепризнанные истины о национализме?» пишет: «Уже более двухсот лет известны “французское” и “немецкое” представления о нации. Первое исходит из идеи нации как свободного сообщества людей, основанного на политическом выборе. Оно берет начало со времен Великой французской революции, когда старому режиму противостояло третье сословие, называвшее себя нацией. Второе восходит к Иоганну Г. Гердеру и немецким романтикам XIX века. По их представлению, нация выражает “народный дух”, опирается на культуру и общее происхождение». 61
61
Коротеева В.В. Существуют ли общепризнанные истины о национализме? // Pro et Contra. 1997. № 2 (3).
Во Франции пришлось «сплавлять» не только множество небольших народов, но и два больших этнических блока — северофранцузского и южнофранцузского (провансальцев). Последние сопротивлялись более трехсот лет, после чего, по выражению Энгельса, «железный кулак Конвента впервые сделал жителей Южной Франции французами». А Наполеон заменил все исторические этнические названия департаментов на формальные географические — по названиям протекающих по их территории рек.
Тем не менее, вопреки нашим обыденным представлениям, Франция в культурном и языковом отношении была очень неоднородной в течение всего XIX в. Как свидетельствует доклад французского Министерства просвещения 1863 г., по крайней мере четверть населения континентальной Франции не знала в то время французского языка. Он не был родным языком примерно для половины из 4 млн французских школьников (министерство, дабы продемонстрировать свои успехи, явно занижало число нефранкоговорящих). Практически весь юг и значительная часть северо-востока и северо-запада страны говорили на диалектах или наречиях, настолько отличавшихся от французского, что парижским путешественникам не у кого было узнать дорогу. Крестьяне Бретани или Прованса отнюдь не были патриотами Франции, и вопрос о том, станут ли они французами, оставался открытым в течение большей части XIX века. 62
62
Миллер А.И. Формирование наций у восточных славян в XIX в. // Русский исторический журнал. 1999. № 4. С. 135.
Германские народы собирались в современную нацию немцев уже объединенным государством при Бисмарке, под эгидой милитаризованной Пруссии. А до этого, в конце XVIII в., еще вполне могло случиться, что в Европе возникли бы три родственных политических нации — австрийская, прусская и баварская.
Но утверждения о неизбежности подавления этничности малых народов отражают историю формирования именно западных наций. Другой, более сложный тип нациестроительства, который был присущ и России, предполагает построение общей территории и общего культурного ядра при сохранении этничности разных групп населения.
Становление наций в Европе происходило под воздействием идей Просвещения, центральными из которых было представление о человеке как свободном индивиде (либерализм) и о гражданском обществе как системе ассоциаций свободных индивидов. В этих рамках и шел поиск путей примирения между целым (нацией) и сохранившимися, хотя и ослабленными, этническими общностями (меньшинствами). Понятно, что такой подход никак не мог разрешить конфликта, потому что для этнического сознания главной ценностью являются именно права общности, а не права индивидов. Напротив, этот подход, предлагающий этническому меньшинству атомизироваться и выступать на индивидуальной основе, неизбежно воспринимается как злонамеренный. Исходя из этого в некоторых странах (в Канаде, затем в США) была совершена попытка найти компромисс через принятие доктрины мультикультурализма. Опыт ее применения в последние 15-20 лет показал, что мультикультурализм не только не разрешил противоречий между нацией и меньшинствами, но скорее усугубил их, создав новые порочные круги.