Нацистская оккупация и коллаборационизм в России, 1941—1944

Ковалев Борис Николаевич

Расторжение браков на оккупированной немцами территории России было воспрещено. Так, 28 апреля 1943 года Смоленское окружное управление разослало в районные управы бумагу, в которой говорилось о том, что «в настоящее время распоряжением Германского командования разводы запрещены, в исключительных случаях можно только допускать раздел имущества, но без права разошедшихся супругов вступать в новый брак. Неизвестное отсутствие жены или мужа, а также и эвакуация НЕ ДАЮТ ПРАВА (выделено в документе. — Б. К.) оставшемуся здесь супругу вступать в новый брак» ¹⁷. Подобные действия можно объяснить желанием оккупантов осуществлять жесткий контроль за населением. Так, в инструкции для мировых судов Смоленского

округа от 2 июля 1943 года отмечалось, что в исключительных случаях при разрешении бракоразводных дел необходимо иметь в виду следующее: «Обоюдное желание супругов не является законным поводом для развода». Предполагалось, что «при разрешении имущественных разделов разводящихся супругов суд должен стоять на стороне интересов правого супруга». Новый брак того супруга, по вине которого был произведен развод (как это определял мировой суд), был воспрещен. Поэтому решение суда направлялось в стол загса, где в удостоверение личности ставился штамп о расторжении брака со словами «без вины» или «по вине» ¹⁸.

В случаях изменения гражданского состояния, занесенных в метрические книги, заинтересованным лицам выдавались свидетельства в виде выписки из этих книг. Каждое свидетельство облагалось сбором в сумме 20 рублей. Регистрация брака оплачивалась сбором в сумме 100 рублей.

Любой отход от правил, связанных с регистрацией брака, наказывался денежным штрафом до 1000 рублей и принудительными работами. В распоряжении Смоленской управы «О временных правилах в отношении регистрации актов гражданского состояния» от 3 апреля 1943 года специально оговаривались следующие нарушения: совершение духовным лицом, принадлежащим к духовному сообществу, церковного венчания или удостоверение брака прежде того, как факт заключения брака внесен в реестр браков; умышленное внесение в реестр браков ложных сведений о брачующихся; недостаточно полный сбор информации о женихе и невесте; заключение брака людьми, которым было запрещено регистрироваться ¹⁹.

Большое количество детей в годы войны потеряли своих родителей. Детских домов и приютов не хватало. Это сделало очень актуальным вопрос об усыновлении. В этих условиях Смоленское окружное управление, руководствуясь распоряжением немецких оккупационных служб, приказало придерживаться следующих правил:

1) Усыновление производится постановлением суда и подлежит регистрации в общем порядке в органах регистрации актов гражданского состояния.

2) При усыновлении усыновляемому присваивается фамилия и отчество усыновителя.

3) При наличии родителей усыновляемого или в случае нахождения его под опекой или под попечительством для усыновления требуется согласие на лишение родительских прав родителей, опекунов или попечителей.

4) При усыновлении кого-либо лицом, состоящим в браке, требуется согласие другого супруга.

5) Усыновление детей, достигших 10-летнего возраста, без их согласия не допускается.

6) Усыновленные и их потомство по отношению к усыновителям и усыновители по отношению к усыновленным и их потомству в личных и имущественных правах и обязанностях приравниваются к родственникам по происхождению.

7) В судебном порядке может быть возбужден любым лицом или учреждением иск об отмене усыновления, если этого требуют интересы ребенка ²⁰.

Однако при этом строго следили за тем, чтобы среди усыновленных детей не оказалось евреев. Попытки их спасти таким образом часто заканчивались трагически. Оккупанты расстреливали как детей, так и тех русских усыновителей, которые пытались перевести их на свою фамилию ²¹.

При анализе различных инструкций и распоряжений коллаборационистских администраций, касающихся вопросов брака и семьи в различных городах на оккупированной территории России, видно, что все они весьма похожи друг на друга. Следовательно, данные документы исходили из одного центра, в данном случае — из Берлина. Рассматривая основные черты брачно-семейного права на оккупированной территории России, можно отметить, что все инструкции, указы и распоряжения как немецких оккупационных служб, так и марионеточной «новой русской администрации» были направлены на решение одной глобальной задачи — тотальному контролю за населением.

Примечания

1 Hitler А. Mein Kampf. P. 208–210.

2 Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. С. 637.

3 Там же.

4 Там же. С. 642.

5 Материалы архивной группы Академии ФСБ РФ «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне». Коллекция документов.

6 Новый путь (Смоленск). 1942. 5 июля.

7 Там же.

8 Там же.

9 АУФСБПО. Д. 5234. Л. 216.

10 Там же. Л.217.

11 АУФСБСО. Д. 7634. Л. 47.

12 АУФСБПО. Д. 5234. Л. 218.

13 Там же.

14 Материалы архивной группы Академии ФСБ РФ «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне». Коллекция документов.

15 ГАОО. Ф. Р-159. Оп. 1. Д. 29. Л. 13.

16 Там же.

17 ГАСО. Ф. Р-2576. Оп. 1. Д. 1. С. 57.

18 Там же.

19 ГАСО. Ф. Р-2575. Оп. 1. Д. 1, СС. 58–61.

20 Там же. Ф. Р-2576. Оп. 1. Д. 1. Л. 58.

21 АУФСБСО. Д. 7865. Л. 49–50.

Часть IV. Формы и методы осуществления идеологической обработки населения

Глава 1. Содержание и организация нацистской пропаганды

В преддверии Второй мировой войны в Советском Союзе сложилось двоякое отношение к фашистской идеологии и её формам воздействия на население. Выступая перед делегатами VII Конгресса Коминтерна (1935), Георгий Димитров в своём докладе «Наступление фашизма и задачи Коммунистического Интернационала в борьбе за единство рабочего класса против фашизма» отметил, что «фашизм не только разжигает глубоко укоренившиеся в массах предрассудки, но и играет на лучших чувствах масс, на их чувстве справедливости и иногда даже на их революционных традициях». Вывод, который сделал выдающийся болгарский антифашист, заключался в том, что «силу идеологической заразы фашизма мы ни в коем случае не должны недооценивать» ¹.

Тем не менее в практической деятельности значение идеологических акций против фашизма нередко недооценивалось, а само их содержание примитивизировалось и упрощалось. Во многом это связано с той атмосферой шпиономании, которая установилась в СССР в конце 30-х годов. Ряд видных работников ВКП(б) и Коминтерна, имевших практический опыт борьбы с национал-социализмом, был репрессирован. Советские пропагандисты нового поколения обычно затрагивали лишь внешние проявления гитлеровской Германии — униформу и атрибутику, антикоммунизм и антисемитизм. Зачастую и это подавалось в крайне примитивных формах, причём не только в средствах массовой пропаганды, но и в военных академиях, высших партийных школах.

Советская военная доктрина выдвигала тезисы о том, что в будущей войне Красная Армия будет воевать на чужой территории не только благодаря военному, но и идеологическому превосходству. Личный состав западных армий, в большинстве своём состоявший из промышленных рабочих, утверждала она, не захочет сражаться против первого в мире социалистического государства. Что касается конкретно Германии, то после подписания пакта о ненападении Сталин и его окружение начали вести крайне осторожную политику, чтобы не дать немцам повод начать войну.