Над полем Куликовым, Л. К. С.

Над полем Куликовым

на обложку

Л. К. С.

Шрифт:

— Тут возникают сложности. Тип девушек из «Кары» не подходит к стандартам мачо из Южной Америки.

— Я готова написать ряд песен в стиле латино, но … — сомневается Агдан.

Потом я повторяю монолог, что произнёс на день рождению АйЮ перед господином Чо СуМаном, только в фильме вместо Чо СуМана роль выполняет куратор.

— И каковы теперь твои дальнейшие планы, после того как ты набрала команду и заключила контракт с Сони?

— Планы у меня просты и незамысловаты, сабоним, — улыбаясь, отвечаю я. — Мой план — покорить мир. Стать суперзвездой. Эстрады, а если получится, то и кино.

—

Ого! — восклицает куратор.

— Хороший, понятный план, — одобряет услышанное куратор и добавляет. — Но, это, так сказать, общая концепция. Для её воплощения в жизнь тебе потребуется выполнить множество более мелких пунктов и подпунктов, причём сделать это нужно будет в правильном порядке и каждый из них — в своё точное время, не совершив при этом ни одной ошибки. В Корее никому ещё такое не удалось. Даже «SNSD», так и не смогли до конца добиться поставленной цели, хотя на их успех работало множество людей. Ты же говоришь так, словно уже всё решено и это для тебя лишь вопрос времени. Или ты точно знаешь, как это сделать?

Куратор с интересом смотрит на меня ожидая ответа.

— Да, — киваю я ему и увожу разговор в сторону, чтобы не углубляться в подробности моего плана и ничего на ходу не придумывать. — Мне кажется, что проблемы у «SNSD» в Америке возникли из-за того, что люди, которые организовывали их турне, не очень представляли куда они на самом деле едут. Их неправильно спозиционировали.

— Ваоооу! — выдыхают куратор.

Блин! От чёб мне было не промолчать? Воистину, язык мой — враг мой.

— Простите, сабоним, — начинаю каяться я, — Я никак не хотела обидеть вас. Простите.

Кланяюсь, пытаясь сделать как можно более виноватый вид. Неудобно. Начальник всё-таки…

— Простите, — ещё раз извиняюсь я и кланяюсь.

— И что же было неправильно в их концепте? — спрашивает куратор.

Соображаю, как вести себя дальше. Можно сказать, какую-нибудь глупость, с девочки какой спрос? Ну, а можно сказать как есть, показав свои умственные способности. Куратор в больших офицерских чинах. Мало ли как судьба дальше сложится? Может, чё-нить замутить совместное придётся…

— Сабоним, — говорю я, решив показать, что я не дурак, — на мой взгляд, основная ошибочность концепта заключается в выборе возраста потребительской аудитории. Всем известно, что кореянки, из-за генетических особенностей нации, дольше выглядят моложе своего реального возраста. Успехи нашей косметической промышленности и усилия пластических хирургов сдвигают зрительный образ айдола ещё больше влево, в сторону юности. Хоть участницы «Кары» уже достаточно взрослые девушки, все они выглядят как тинэйджеры. Вот тут и возникает проблема. Для американских школьников участницы выглядят как школьницы, но они не школьницы. Поскольку они старше их, то их поведение всё-таки где-то отличается от поведения тинэйджеров. И американские подростки это «считывают на подсознательном уровне», тем самым исключая их из группы «своих». Чувствуют, что это притворяющиеся взрослые. А у взрослых зрителей, другая проблема. В Америке усиленно борются с харрасментом и педофилией. И заявить, взрослому, совершеннолетнему

американскому мужчине, что ему нравятся несовершеннолетние корейские школьницы, это значит сразу вызвать неодобрение у окружающих. Про него могут подумать, что он извращенец. Никому такое не надо. А американки тоже в поклонницы группы набиваться не станут. Кореянки ухоженней, стройнее и красивее их. Я была там, я знаю. Женщины конкуренток не любят, сабоним. Впрочем, как и мужчины.

Закончив достаточно длинный монолог, смотрю на собеседника. Тот стоит, опустив голову с задумчивым видом смотря мимо меня, обдумывая услышанное. Остальные присутствующее, некоторые даже приоткрыв рот, смотрят на него. Ждут вердикта главного.

— Хочешь сказать, что, если бы сделали образ более взрослым, аудитория у группы бы увеличилась? — не став затягивать с размышлениями, спрашивает у меня куратор.

— Вряд ли бы это помогло, сабоним, — говорю я.

— В Америке другие стандарты женской красоты. Там у них негритянки, латинки и мексиканки. Женщины все крупные, крепкие, с большими бёдрами. А что у нас? Вот, «Кара». Четыре красивых лица, девять пар длинных ног, девять накаченных попок и нет ни одной задницы, за которую бы хотелось ухватиться! Самый хороший комплимент для латинки — «У тебя большая попа!»

После моих слов наступает полная тишина. Замерев, куратор смотрит на меня, похоже, перестав дышать.

— Я не о своих желаниях говорю. Я ставлю себя на место американских мужчин и смотрю их глазами, — говорю я очень удивлённому куратору.

А то мало ли, чего вдруг кто чего подумает? А про «Кару» я душой не покривил, всё правду сказал. Хвататься там не за что, одни кости. Сложно представить, что негры западут на этот суповой набор, сделав их центром своих сексуальными фантазий. Негритянки в Америке с такими задами ходят, что кажется, ладонью хлопнешь — звон пойдёт! Не, и на «суповой набор», конечно, найдутся свои извращенцы, но кассу они не сделают.

— Однако, — выйдя из ступора, качает головой куратор. — Не ожидал столь смелых суждений от начинающего продюсера.

— Песни в стиле я напишу, но для Латинской Америки придётся подбирать другой состав. «Кара» сможет выступать только на подтанцовке. Открываете финансирование для второй группы? — озадачиваю куратора.

— Давай вопрос о латино отложим. Я не всемогущ. Всё, что могу в этой ситуации, подать рапорт.

— Не волнуйтесь, будут деньги, сделаем. Время и деньги, а остальное за мной.