Надежда ''Дерзкого''
Шрифт:
– Что, по-твоему, я должен делать?
– Вам лучше знать, командир. Придумайте что-нибудь. Вы должны их достать!
– Достать? Но вначале надо узнать, где они прячут твоих друзей. Скорее всего, в инженерном отделении, но там несколько помещений. А из коридора туда ведут только две двери, – Я встал и принялся расхаживать по мостику. – Мы контролируем два верхних уровня. На нижний ведут две лестницы: восточная и западная. Для начала надо взять под контроль часть третьего уровня. Потом мы будем продвигаться к инженерному отделению с двух сторон. Если
– Но…
– Молчать, матрос Босс! Дайте мне договорить. Если удастся окружить инженерное отделение, можно попробовать взять его штурмом. Однако проникнуть туда без боя не удастся. Так что потери неизбежны. И это при том, что у нас и так не хватает людей.
Я замолчал. Филип, воспользовавшись паузой, спросил:
– Значит, проникнуть в инженерное отделение никак нельзя, сэр?
– Есть один способ, – тихо произнес я, едва сдерживаясь, чтоб не обматерить болтливого гардемарина.
– Какой, сэр?
– Через шахту сверхсветового двигателя.
Инженер Касавополус с любопытством посмотрел на меня.
– Выйти в открытый космос? Боже мой, в своем ли вы уме? Во-первых, у нас нет нужного количества таких специалистов; во-вторых, шахта отделена от инженерного отсека прочнейшим сплавом. Чем вы собираетесь его резать? У нас нет таких инструментов!
– Верно, – согласился я, – но резать необязательно. Можно выйти в открытый космос в шлюпке со второго уровня и подлететь к корме.
– И что дальше?
– Перекрыть коридор по обе стороны от инженерного отделения, двери ведь у нас герметичные. А потом протаранить шлюпкой корпус в той части, где находится инженерное отделение.
– Таранить мое инженерное отделение?! – вспылил Касавополус. – Вы что, совсем рехнулись? Так недолго повредить термоядерную электростанцию! В инженерном отделении погибнут…
– Знаю! – перебил я его. Разумеется, если пробить корпус, то из перекрытого участка коридора, а значит, и из инженерного отделения выйдет весь воздух. Отделение гидропоники находится вне перекрытого участка, там атмосфера останется; герметичные двери выдержат. Мятежники от декомпрессии погибнут, но вместе с ними погибнут и заложники.
– А как быть с заложниками, сэр? – словно угадав мои мысли, спросил Филип.
– Все знаю, – повторил я. – Так действовать необязательно. Я только хотел сказать, что кроме лобовой атаки есть и другой способ усмирения бунта.
– А как же ссыльные, командир? – гневно спросил Эдди. – Они не люди, да?
– Командир этого не говорил! – прикрикнул на него Филип. – Но что делать, если мятежники перережут электроэнергию? Без нее остановятся системы регенерации воды и воздуха, корабль начнет остывать. И через несколько дней мы просто задохнемся.
– Водой мы можем запастись, а свежий воздух есть в баллонах, – возразил я.
– Но этих запасов надолго не хватит, сэр. Окажись мятежники совсем без пищи, возможно, мы сумели
Сколько они продержатся? Пожалуй, больше недели. Нет, атаковать надо немедленно. Иначе – гибель всем.
Филип прав. «Дерзкий» представляет собой закрытую экологическую систему. Если регенерация и гидропоника в норме, на таком корабле можно жить десятки лет. Но беда в том, что эта экологическая система весьма уязвима. Она целиком и полностью зависит от электроснабжения. Стоит отключить, к примеру, систему регенерации воздуха, как концентрация углекислого газа в атмосфере корабля через несколько дней превысит допустимую норму. Кроме того, корабль, не подогреваемый изнутри, начнет остывать и наступит жуткий космический холод.
Филип правильно оценил наши возможности – неделя, не больше. Промедление смерти подобно. А таранить корабль нельзя. Причин достаточно. К примеру, погибнет пилот атакующей шлюпки.
Охваченный отчаянием, я неистово молился: Господи, помоги нам!
– Этот способ, разумеется, исключен, таранить свой собственный корабль я не собираюсь, – успокоил я всех.
– Не сочтите дерзостью, сэр, но, по-моему, переговоры с бунтовщиками подрывают дух и экипажа, и пассажиров, – заметил Филип.
В этом он тоже прав.
– Знаю, – мрачно ответил я. – Какие будут предложения?
– Эй, командир, – донесся в этот момент из динамика голос Андроса. – Пора решать: или ты пришлешь нам жратву, или мы приготовим ее себе сами.
Филип с тревогой посмотрел на меня.
По уставу командиру не положено вести переговоры с бунтовщиками. Разумеется, Филип это хорошо знал – многие статьи устава он не раз повторял в качестве наказания. Честь командира и честь Военно-Космических Сил превыше всего. Во время длительных полетов авторитет командира играет огромную роль. Это я усвоил с первых же дней учебы в Академии.
Жизнь беспризорников, как и моя, – ничто в сравнении с этим великим принципом.
Эдди Босс что-то бормотал.
– В чем дело, Эдди?
Он наморщил лоб.
– Вы посылать им еду, они могут стрелять матросов, но будет хорошая смерть, это война. Если не посылать еду, они стрелять ссыльных, это плохо, это убивать.
Рука Филипа потянулась к шоковому пистолету, но Эдди уже умолк.
– Инженер, возьмите двух матросов, разведайте, заблокировали ли мятежники двери из коридора в инженерное отделение. Если кого-нибудь из них встретите, не стреляйте. Быстро! – приказал я.
Инженер поморгал, осмысливая приказ, и наконец ответил:
– Есть, сэр!
Когда он скрылся за дверью, я взял микрофон и связался с Андросом:
– Что я получу взамен еды?
– Ага! Заговорил-таки! – обрадовался Андрос. – За еду ты получишь свет и воду.
– Так не пойдет. Освободите заложников.
– Ишь чего захотел! За них ты нам будешь таскать жратву.
– Как хотите, я прекращаю переговоры.
– Тогда мы отрежем тебе электричество. Любишь сидеть в темноте, щенок?