Надежда Пандоры
Шрифт:
Мы добрались до лагеря, где обосновался правитель четвертого королевства Эгар, старший сын Торбана. Он был вместе с отцом и братом Мирославом. Численность их войска была в два раза больше, чем у Савелия и в четыре раза превосходила армию Бальтазара.
Понимала, что правителю не победить без моего огня. Жаль, что я до конца не восстановилась. Из-за того, что превысила предел дозволенного, тело казалось ватным и разбитым. Быстро уставала.
— Бальтазар! Их слишком много… У нас не хватит людей отразить атаку Эгара. Я должна вам помочь в сражении, так хоть появится мизерный шанс… И то, этого не достаточно, — вздохнув, проговорила я, устало потирая виски.
— Леди Мила права, — вмешался Александр. — Без ее помощи нам не выстоять.
Если бы можно было убивать взглядом, Александр уже бы упал… Бальтазар свирепо смотрел на друга. Губы натянулись в тонкую линию, милорд сквозь стиснутые зубы громко прорычал:
— Жители седьмого королевства. Что с вами? Мы будем прикрываться юбкой леди Милы? Она и так нам помогла, надо и о ней заботится. Она единственный наш целитель. Среди нас есть многие с даром… У кого-то молнии, у кого-то луки, кто-то умеет создавать огненные копья, другие просто хорошо владеют мечем. Мы одолеем врага и освободим свой дом! Я буду биться с вами до последнего вздоха!
Присутствующие ликовали и кричали:
— Да здравствует, милорд Бальтазар! Да здравствует, леди Мила! С нами Пандора! Мы победим!
— Нет! Бальтазар! Это верная смерть! Не делай этого! Ты ведешь людей на гибель. Нужно придумать что-нибудь другое, — воскликнула я, посмотрев на него с мольбой.
— Мила! — рявкнул Бальтазар, одарив меня испепеляющим взглядом, который пробирал до костей. — Может, ты не будешь учить меня как вести войну? Все-таки это я правитель! И я решаю, как и когда нам выступать, — уже мягче добавил он.
— Ты упрямый и бестолковый, как мальчишка! Нельзя, просто так нападать на огромную армию. Надо разработать план! Я ничего не понимаю в военных делах, но тут и ребенку будет ясно, что вас ждет поражение, — злилась я, сжимая кулаки. В такие моменты мне хотелось придушить правителя.
Энза обнимался с Валькирией, и они хихикали над тем, как мы с Бальтазаром спорили. Эти двое были созданы друг для друга. Даже в такой напряженной обстановке, они находили время миловаться.
Бальтазар прищурился, в его глазах полыхали искры. Правитель резко схватил меня за руку и прижал к себе. Впился в мои губы с яростью и злостью. Понимала, что вывела его из себя своим неповиновением. Его поцелуй был опьяняющий, обжигающий… У меня моментально все мысли исчезли, мир переставал существовать в такие моменты. Милорд уперся своим лбом в мой лоб и прошептал:
— Мои решения не обсуждаются, Мила. Но это не значит, что я тебя не люблю. Когда ты рядом, я готов совершить то, что кажется непосильным. Ради тебя и детей, я хочу очистить королевство от захватчиков, желаю чтобы мы были вместе.
— Я не собираюсь смотреть на то, как ты погибнешь! Буду участвовать в битве, — заявила я, строго глядя на него. Правитель с шумом втянул в себя воздух.
— Ну почему ты у меня такая упрямая? Хоть бы раз сделала так, как я прошу, — вздохнул он.
— В том-то и дело… Ты не умеешь просить… Ты приказываешь, — хмыкнула я.
— Пожалуйста, оставайся в засаде и не появляйся на поле битвы. Очень тебя прошу, — процедил Бальтазар, гневно смотря на меня. Не привык он просить… Я улыбнулась и сорвала с его губ легкий поцелуй.
— Хорошо, — пожала я плечами. — Останусь в укрытии. Видишь, это не сложно — вежливо попросить.
Правитель закатил глаза, а потом поднял меня на руки, и мы телепортировались в его шатер.
Милорд припечатал меня к матрасу и навис сверху, прожигая взглядом.
— Леди Мила, а вы готовы просить о пощаде? — ухмыльнулся он, испепеляя на мне одежду. Пламя уничтожило вещи, а я осталась обнаженной перед милордом.
— Не дождешься, — хмыкнула я, а он улыбнулся и покачал головой.
— Когда-нибудь ты точно сведешь меня с ума своей непокорностью, — выдохнул он с жадностью целуя мои губы, прокладывая дорожку из обжигающих поцелуев по пупка. Я задрожала, пальцами вцепилась в простыню, сминая ткань. Извивалась и стонала от его ласк, которые будоражили кровь.
Его глаза горели от похоти и желания. Бальтазар, как хищник, облизнулся, мысленно представляя, что сделает со мной. От его взгляда у меня сбилось дыхание. Я горела и плавилась. Милорд провел ладонью по моему животу, опускаясь ниже. Его умелые пальцы скользнули между моих ног, потирая и надавливая так, как мне нравилось. Любимый сводил меня с ума своими прикосновениями. Я прикрыла глаза от блаженства, застонала.
— Я люблю тебя… Моя Мила, — чувственный шепот проник в сердце, ускоряя пульс. Правитель погрузил в меня два пальца, а я выгнулась от пронзившего удовольствия. Когда он задвигал ими внутри меня, ощутила приближение оргазма.
— Не так быстро, — выдохнул любимый, вынимая пальцы из моего тела. Я ощутила пустоту и разочарование, показательно надула губы, а Бальтазар усмехнулся.
Перевернул меня так, что я оказалась на четвереньках, надавил на мою спину, заставляя прогнуться, а потом сильным толчком проник в мое тело. Я чуть не задохнулась от остроты ощущений. Однако милорд замер и не шевелился, а я зарычала.
— Пожалуйста, — выдохнула я, качнувшись ему навстречу, пытаясь снять напряжение, которое разлилось по венам.
— Пожалуйста, что? — прохрипел он, медленно проводя руками вверх и вниз по моей спине, то шлепая, то поглаживая бедра.
— Бальтазар! — рявкнула я. — Не вынуждай меня применить к тебе голубое пламя, — рыкнула я, а он хохотнул.
— Моя воительница, — выдохнул мне на ухо, толкнувшись сильно, глубоко. Я прикусила губу, чтобы удержать стон. Соприкосновение наших горячих тел будоражило кровь. Яростные, беспощадные толчки отключали разум. Боль граничила с удовольствием.
Любимый перевернул меня на спину, завел руки мне над головой и впился в мои губы. Его поцелуй был доминирующим и все же весьма соблазняющим, требовательным. Хотел продемонстрировать мне кто в доме хозяин. В тот же момент он снова вошел в меня… Резко… Глубоко… В черных глазах горел огонь безумия. Демон! Передо мной был настоящий демон, который не знал пощады и нежности. Только сила, грубость и жесткость. И мне это нравилось. Ведь он был моим любимым демоном, моим искусителем. Были у нас моменты, когда Бальтазара захлестывала нежность, но чаще передо мной был необузданный зверь. Он никогда не причинял мне боли, всегда читал по моим глазам эмоции. Я любила его таким, какой он есть…