Надежды и муки российского футбола
Шрифт:
Вот Семин был достаточно хорошим футболистом и тренером тоже стал хорошим, ничего не скажешь – есть в нем что-то индивидуальное. Он может передать свою энергетику, а это уже немало. Когда он передает ребятам свою энергетику, думаю, что понимание там есть, поэтому и взаимоотношения в команде нормальные. Хороший тренер Виктор Прокопенко – блестящий человек, умница, с юмором, потрясающий педагог. Этот тоже был игрок довольно классный, до высочайшего уровня он не дошел, но состоялся как тренер. Он умеет организовать команду, организовать игру. У него есть свое видение, как построить игру даже средних футболистов. Вон у него как «Динамо» заиграло! Если их двоих соединить – была бы великолепная тренерская пара, на мой взгляд.
Я
Футболисты действительно привилегированная каста в спорте, что там говорить! Если футболист играл даже в команде класса «Б», он через год или два получал в городе квартиру, в то время как живший в том же городе олимпийский чемпион по настольному теннису никогда в жизни ее не получил бы. Это жуткая несправедливость, но мы, футболисты, в этом не были виноваты, это дело дурацкого руководства. Ведь тот же теннисист – он тоже неповторим, и заслуги его огромны. Но футболисты все на виду – любимый вид спорта, на них ходят смотреть тысячи. А на легкую атлетику, например, сотни. Сейчас люди собираются только на чемпионаты мира, а проведи первенство области по легкой атлетике, по тому же настольному теннису – на трибуне сидит три человека: тренер да два родственника. Что с этим поделаешь! Судьба такая у видов спорта родовая: одному так, а другому этак.
Я согласен, футболисты – баловни судьбы, гуляки, любители красивой жизни. Футбол – это трудная работа, и надо скидывать это напряжение, надо где-то расслабляться. А вообще футбол должен быть веселым делом. Плохой футболист всегда грустный и так же грустно, печально играет (я имею в виду сам характер и стиль жизни таких игроков), а ведь это откладывает отпечаток на игру всей команды. Футбол – дело веселое, и надо эти десять лет, которые ты играешь, провести весело, на футбольном поле в том числе.
Мы долго просто не видели мирового футбола. Из-за того, что мы увидели футбол по телевидению, мы стали играть по-другому – ведь до этого мы слушали футбольные репортажи только по радио. И вообще, когда страна замыкается, это трагедия не только для футбола, но и для всего народа. Я помню: в 1958 году, когда я жил в Симферополе, там появилась футбольная команда «Л ФБ – Таврия», и к нам стали приезжать футболисты из Москвы, игравшие в дубле в ЦСКА и в других клубах. Увидев их игру, я стал играть просто по-другому. Я смотрел, как такой-то бьет, как этот в одно касание передает мяч. Так и здесь: открывается мир – и мы видим бразильский футбол. В итоге какие-то элементы каждый футболист вбирает в себя. Это уже мировая культура. Футбол стал мировой культурой, и каждый игрок уже несет в себе это международное начало – начался и у нас футбольный интернационализм.
К сожалению, иногда это сказывается на футболе плохо, поскольку игра унифицируется. Сейчас, допустим, уже нет чисто бразильского футбола. У нас играет достаточно много бразильцев, но чаще они играют в наш, русский футбол. Остались, безусловно, школы: итальянская, испанская, южноамериканская, но многие школы стали как бы унифицироваться, глобализироваться, от этого они теряют много своих стилистических признаков, связанных с национальным характером. Я думаю, таково развитие футбола на данном этапе, против этого не попрешь.
Социальный тип тренера? Закомплексованный, замученный человек, все время ходит под топором, боится, что его выгонят. Тренер, даже если он имеет контракт, в любой момент может быть отстранен или освобожден от работы – так во всем мире. Это несчастная доля – быть тренером. Есть несколько удачливых тренеров, у которых все получается, но их так мало! А вообще есть тип тренера, который боится футболистов, и есть тип тренера, который не боится игроков. Футболисты иногда «сплавляют» тренеров, чтобы свести с ними какие-то счеты. Одним словом, тренер – это довольно трагическая фигура в футболе. Мы судим по удавшимся судьбам, а большинство-то ведь – неудавшиеся. Они, вот эти самые, от которых зависит судьба российского футбола, гоняют по кругу из команды в команду тридцать тренеров – ни семьи, ни дома. А их еще ругают!
На самом деле надо так: «Поработай пять лет вне зависимости от результата. У тебя есть способности, мы тебе верим!» – и пять лет не трогать. В итоге что-то хорошее получилось бы! Но дело в том, что у нас, если пять игр команда плохо играет, уже начинают подумывать: «Может, поменяем его?!» Какая ерунда, честное слово! Другое дело, что и наши тренеры порой профессионально не готовы для того, чтобы доказать, что они могут. «Сегодня моя команда проиграла, но у меня есть то-то и то-то, и следующие игры мы будем за счет этого выигрывать», – он не может так сказать, потому что у него этого нет, и он сам не уверен, так как это довольно сложно.
Вообще нам нужна солидная тренерская академия с большой практикой на Западе, с хорошим подбором тех, кого надо туда посылать. Сейчас же любой может пройти практику в одной из европейских команд и, закончив Высшую школу тренеров, получить диплом и высшую тренерскую квалификацию.
Судьи. Я думаю, что футбольный судья должен быть независимым, как абсолютно самостоятельным, независимым органом должен быть и профессиональный Союз судей. Так во всем мире. Но у нас в стране до сих пор судебная, исполнительная и законодательная власть, по сути, не разделены – только на бумаге. Так и в футболе. Ну если судьи у нас подчинены РФС, то под чью дудку они будут плясать?! Самое главное, чтобы профессиональный Союз судей был штабом: триста судей со строго ограниченным сроком службы. Отсудил игру – три или пять тысяч долларов получил (я не знаю, какие у нас реальные ставки – на Западе в зависимости от ранга). Это должно быть твоей профессией. Ты уже не пойдешь на сделки, тебе уже не нужен подкуп, потому что ты получаешь довольно приличный гонорар. А сейчас же сплошной беспредел! Мы можем только догадываться, что получают судьи за свои поступки-проступки, которые они совершают на поле. Я твердо знаю, что среди них есть неподкупные, но их так мало! Мы видим всех их на поле: и честных, и нечестных, но что ты с этим сделаешь – ничего! Доказать это невозможно – вот и все. Отсюда складывается тип человека. Тип российского футбольного судьи.
Больные проблемы мирового футбола? Во-первых, так: мне кажется, что плохо организован чемпионат мира, его заключительная стадия, где играют тридцать две команды, – по-моему, это слишком много. Отсюда и очень много игр: через два дня на третий. Играть в таком режиме в течение месяца невообразимо. Надо что-то делать: то ли играть его за два месяца, то ли растягивать во времени и в пространстве. Когда отборочные матчи – это ладно, но что касается тридцати двух команд – это тяжело. Когда-то было шестнадцать, а в первом чемпионате в Уругвае участвовало тринадцать команд, потому что некоторые не хотели ехать так далеко. Шестнадцать – это была хорошая формула, туда пробивались наиболее достойные. Но когда в финале тридцать две – это аномалия. Я понимаю, демократизация, но когда в финальной части играют Корея, Китай, совершенно нефутбольные страны, и при этом всем понятно, почему они играют (родные стены и, возможно, довольно приличные вливания), – это просто смешно! Скучно от этого всего… если не сказать больше. Если будут проходные игры, то Судан тоже не может играть в финальной части, пока действительно не станет великой футбольной державой.