Наемник
Шрифт:
«Хоплит», двигавшийся в головном дозоре, успел лишь огрызнуться короткой очередью, – в следующий миг залп пятнадцати гаусс-орудий разорвал серв-машину на несколько уродливых частей.
Двадцать три секунды!..
Глеб машинально форсировал двигатели. Торс серв-машины пробил несколько строений, «Фалангер» с ревом разрядил ракетные установки, превратив в щебень пять укреплений из девяти, реверсом подался назад, одновременно развернув рубку, пригвоздив несколько преследовавших его машин очередями из «ЭМГОв», и тут же, без предварительного разогрева, вновь включил прыжковые ускорители,
Два «Хоплита», ворвавшись на позиции, занятые внезапно появившейся группой вражеских машин, попытались довершить разгром, начатый «Фалангером», – ракетный залп, произведенный Глебом, уничтожил пять вражеских механизмов и частично повредил еще семь, но силы все равно оставались неравными, – легкие серв-машины прошли вдоль линии укреплений, в упор расстреливая цели, но ответный огонь оказался неожиданно плотным, слаженным, – руины, поначалу огрызавшиеся лишь ракетными запусками и разрядами стомегаваттных лазеров, внезапно полыхнули залпом гаусс-орудий.
Один из «Хоплитов» опрокинулся, второй вспыхнул как факел, по инерции продолжая движение, а через несколько мгновений среди клубов пыли и руин зданий ударил сдвоенный взрыв, давая понять Глебу, что он остался один.
Разворот.
Орудия теперь били одиночными выстрелами, часто и ритмично, ракеты уходили из шахт сразу, как только завершалась перезарядка, огонь противника стал плотнее, теперь они могли сосредоточиться на одной цели.
Несколько гаусс-снарядов навылет пробили близлежащую постройку, лазерные разряды впивались в броню, раскаляя керамлит, система противоракетной обороны с бешеной скоростью расходовала боекомплект, сбивая направленные в «Фалангера» реактивные снаряды, пространство вокруг серв-машины кипело от десятков, если не сотен взрывов, но выйти из схватки или изменить ее ход Дымов уже не мог.
Победить или погибнуть, третьего ему не было дано.
Справа, между кустистыми разрывами, сканеры зафиксировали широкий зев уводящего в недра скал тоннеля.
Глеб развернул «Фалангер» к неожиданно обнаруженному укрытию, машинально отметив, что преследование продолжают всего двенадцать противников.
Дымящиеся скалы крошились под ступоходами сервомеханизма, руины построек проседали, расползаясь грудами обломков, когда машина Дымова проламывала себе путь через них, огромный угольно-черный зев тоннеля приближался, но противник не прекращал преследования, вслед неслись выпущенные залпами ракеты, одиночные выстрелы гаусс-орудий сбивали мощные опоры искусственного перекрытия ущелья, проносясь впритирку с броней «Фалангера», скорострельные зенитные орудия смолкли, исчерпав боезапас, теперь система «Щит» огрызалась лазерными разрядами, пару раз рубку ощутимо качнуло – это взрывались сегменты активной брони, отводя удар не перехваченных противоракетными комплексами реактивных снарядов.
Ника молчала.
Гнетущая тишина темным облаком окутала интерфейс мысленного обмена данными. «Одиночка» выполняла свои функции, но делала это как-то отрешенно, без эмоциональной связи с пилотом.
Глеб, чувствуя, что напряжение достигло своего пика, не расходовал силы на злость.
Что-то случилось, он ощущал это каждым нервом, но сейчас не время разбираться в нюансах взаимоотношений с искусственным интеллектом.
Пять механизмов противника преодолели зону руин, выйдя на
Между ними и Глебом сейчас не оставалось ни одного укрытия.
У него был выбор – форсировать двигатели, уходя в тоннель, или принять бой.
Не успею. Ударят в спину…
Резкий разворот, стремительное круговое скольжение голографических экранов, секундное помутнение рассудка от неожиданного впрыска стимулирующих препаратов, затем окружающий мир вновь обрел хрустальную прозрачность, правое электромагнитное орудие отработало короткой очередью в три снаряда, боковым зрением он успел заметить сброс пустых обойменных лотков из переполненной емкости, вспышки произведенного почти в упор ракетного запуска, дробные удары осколков по броне – все это спрессовалось в мгновенное ощущение близящейся развязки, он интуитивно почувствовал ее, разряжая левое орудие серией одиночных выстрелов – две «механические ящерицы» разлетелись обломками изуродованных сегментов, а в следующий миг серия сокрушительных ударов настигла «Фалангер».
Мимо рубки, вращаясь, пролетело сорванное с оружейного пилона электромагнитное орудие, серв-машина покачнулась, принимая удар гаусс-снарядов, осколки брони брызнули шрапнельным разлетом, за пробитыми бронекожухами раздался визг перерубленных приводов, и восьмидесятитонный «Фалангер» внезапно начал оседать вправо.
Сознание Глеба застыло.
Точка небытия между жизнью и смертью.
Он с удивительной ясностью осознавал: механизмы противника точно знают, где расположен ложемент пилота, и следующий залп их орудий будет нацелен в человека.
Любое противодействие безнадежно запаздывало. События спрессовались в две или три секунды, он понимал: все кончено, наступает миг смерти и перерождения – его тело погибнет, а разум перейдет в иную область существования.
Внезапно тягостное наваждение нарушила вибрация.
– Ника, не смей!
Бронесегменты накрененной к земле рубки раскрывались.
Прости, Глеб. Я не хочу твоей смерти.
Он даже не успел ответить.
Удар катапульты выбросил спасательную капсулу из дымящегося корпуса «Фалангера» за мгновение до рокового залпа.
Глеб оставался в сознании еще несколько секунд.
Ночное небо, куда уходила траектория спасательной капсулы, внезапно взорвалось сполохами смертельно-красивого сияния.
Тьма над горными склонами расступилась, отроги скал отбросили множественные тени, а там, где секунду назад холодно мерцали звезды, разлилось призрачное разноцветье разорванной радуги: зародившись в одной точке, сияние ширилось причудливыми сполохами, оно растеклось по горным склонам, прорезало угольную черноту неба медленно затухающими зарницами.
Феерия красок вспыхнула и погасла, вдали раскатисто ударил гром, и ночь, будто мягкое черное существо, вновь прильнула к земле, обнимая ее крыльями тьмы.
Глеб в последнем усилии разума осязал вязкую черноту.
Тысячи незримых нитей еще связывали его разум с реальностью. Глебу казалось, что ноющий шепот сервомоторов с вибрирующей дрожью вливает в усталое сознание ощущение титанической, преданной мощи, готовой отреагировать на мысль, выплеснуть во мрак гигаватты энергии, вспороть мглу испепеляющим ударом…