Наемники фюрера
Шрифт:
В ночь на 22 сентября к Григорьевскому мысу, к востоку от Одессы, вышел отряд военных кораблей из Севастополя. Крейсеры «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эсминцы «Бойкий», «Безупречный» и «Беспощадный», канонерская лодка «Красная Грузия» с десантниками на борту в 1.20 прибыли в район высадки. В 1.25 корабли открыли мощный прицельный огонь по районам населенных пунктов Чабанка (ныне Гвардейское), Григорьевка, Биляры, Старая и Новая Дофиновка. А десять минут спустя началась высадка десанта. Бойцы и командиры в 100–115 метрах от берега прыгали в море и с поднятым над головой оружием, по грудь в холодной осенней воде, шли к берегу, в вещмешках десантников вместо положенного трехдневного запаса продовольствия
К 5 часам утра высадка десанта была завершена. Крейсеры «Красный Кавказ» и «Красный Крым» сразу ушли в Севастополь, а эсминцы остались для артиллерийской поддержки десантников. Операция явилась полной неожиданностью для врага, румыны, охранявшие берег, были парализованы огнем кораблей эскадры, быстрыми действиями небольшой группы советских парашютистов, выброшенных в тыл врага в ходе десанта, стремительным натиском морских пехотинцев.
Негода Григорий Пудович, командир эсминца «Беспощадный» вспоминал:
«В восемь часов утра стало известно, что десант прочно закрепился и успешно продвигается вперед. Берег от Григорьевки до Одессы очищен от врага. Захвачено много трофеев и пленных. Корабли теперь могут свободно входить в порт». [22]
Трофейные дальнобойные пушки, еще недавно обстреливавшие порт и город, провезли по улицам с надписью:
«Она стреляла по Одессе, больше не будет».
Артиллерист Александр Федорович Собакин:
22
Негода Г.П. «Беспощадный». М.: Воениздат, 1961. С. 53.
«Воюя под Одессой, мы не имели информации, что творится на других фронтах, и когда нам объявили приказ на эвакуацию, то многие удивились… Румын мы успешно сдерживали. Как раз за несколько дней до эвакуации наши связисты прокладывали новую линию связи через какое—то селение. Смотрят, а у колодца большая группа румын—кавалеристов поит коней. К ним подошли три связиста с карабинами: «Руки в гору!» — и вся эта толпа послушно пошла к нам в плен. Мы даже с жалостью смотрели на них — пожилые сельские дядьки, мобилизованные в армию Антонеску. Ну, куда им было с нами тягаться». [23]
23
Собакин А.Ф. Воспоминания // Интернет—сайт «Я помню».
Оставить город 16 октября 1941 года Приморской армии пришлось не под натиском румын, а из—за прорыва немцев в Крым. Армии предстояло защищать Севастополь. Эвакуацию удалось осуществить с минимальными потерями.
Нарком ВМФ Кузнецов Николай Герасимович в мемуарах объяснял этот успех так:
«Войска отошли настолько скрытно, что когда последний эшелон уже вышел из порта, румыны все еще боялись двинуться к городу». [24]
24
Кузнецов Н.Г. Курсом к победе. М.: Голос, 2000. С. 127.
Увы, в похожей ситуации избежать тяжелейших потерь при эвакуации из осажденного немцами Таллина не удалось. Здесь был совсем другой противник…
В дальнейших сражениях войны на участках, занятых румынскими войсками, советские войска могли рассчитывать на успех
«Наступление войск Крымского фронта началось только 27 февраля… Немецкие дивизии сумели отбить атаки противника, но 18–я румынская дивизия не устояла». [25]
25
Исаев А. Краткий курс истории ВОВ. Наступление маршала Шапошникова. М.: Яуза, ЭКСМО, 2005. С. 237–238.
Такие или похожие эпизоды постоянно фигурируют в трудах военных историков.
ИСТОРИЧЕСКИЙ ОПЫТ
В России прекрасно знали, что собой представляет румынская армия и как союзник, и как противник. Первое знакомство состоялось в 1877–1878 годах, во время войны за освобождение Болгарии. Румынские офицеры до глубины души потрясли своих тогдашних российских союзников тем, что употребляли пудру и носили корсеты. Мысль, что офицер может выглядеть подобно барышне на выданье, не укладывалась в сознании скобелевских ветеранов.
Летом 1940 года, когда Красная Армия двинулась присоединять к СССР Бессарабию и Северную Буковину, советские командиры смогли по достоинству оценить румынское воинство. Маршал артиллерии Николай Воронов, участвовавший в этом походе, вспоминал:
«На следующий день на одном из перекрестков я встретил легковую автомашину с двумя румынскими офицерами и переводчиком. Они подошли ко мне и высказали упрек: наши войска движутся слишком быстро. Впервые в жизни мне встретились королевские офицеры—щеголи с подведенными бровями и ресницами, напудренными и подкрашенными лицами, а у одного из них была даже черная мушка на щеке. Персонажи из оперетты, да и только!».
Военные способности офицеров с подведенными бровями были столь же опереточными:
«Начальник артиллерии группы войск на этом направлении генерал Н.В. Гавриленко и другие артиллеристы старались убедить меня в наличии большого количества долговременных огневых точек на оборонительных рубежах Румынии. Товарищи настолько верили в это, что я с трудом мог удержаться от смеха. Вот к чему может привести плохое знание экономических возможностей противника. Экономика королевской Румынии никогда не осилила бы сложное и дорогостоящее оборонное строительство, о котором говорили мне товарищи. Я показал несколько мест на границе, где рядами стояли убогие деревянные надолбы. Доты и дзоты не могли, конечно, сочетаться с распиленными, не очень толстыми бревнами, небрежно воткнутыми около дороги. Мои доводы, кажется, убедили артиллерийских начальников, они стали реальнее смотреть на оборонительные сооружения румын». [26]
26
Воронов Н.Н. На службе военной. М.: Воениздат, 1963. С. 162–163.
В ноябре 1942 года знание оборонительных способностей румын очень пригодилось советским полководцам под Сталинградом…
КОБЫЛА МАДЕМУАЗЕЛЬ И КАПИТАН ПОПЕСКУ
Конечно, немцы не могли не заметить боевой ценности своих союзников. Скажем, в Сталинградской катастрофе они часто винили именно румын. При штурме Сталинграда роли в гитлеровском лагере распределились следующим образом: немецкая 6–я армия воюет в городе, румынские 3–я и 4–я армии прикрывают фланги в степях.