Шрифт:
Глава 1. Бромвич, 52009
Коммандер Имперского Флота Вилф Брим еще раз вгляделся в каскад разноцветных цифр, мелькавших на всех четырех экранах его капитанского поста, потом перевел взгляд на хронометр.
— Пора, старший, — произнес он, обращаясь к лейтенанту Наде Труссо, сидевшей рядом с ним за пультом второго рулевого. — Продуем-ка трубы.
— Есть, капитан, — отозвалась Труссо, легким движением указательного пальца включая интерком. — Приготовиться к старту. Швартовым командам по местам стоять!
Мостик сразу же наполнился шумом, неизменно, сопутствующим близкому старту: грохотом сапог, шипением герметизирующихся люков, неразборчивым бормотанием
Глухой удар и металлический лязг возвестили о том, что отошел трап; теперь уже каждому на борту, хотел он этого или нет, никуда не деться, как отправиться на ходовые испытания.
— Экипажу приготовиться к переходу на бортовую гравитацию, — объявила Труссо по бортовой связи.
Женщина тридцати с небольшим лет, выходец из провинций Лампсена, она отличалась смеющимися глазами, невысоким ростом, но спокойная уверенность ее действий обратила на себя внимание еще в тот день, когда она отрапортовала о прибытии на новое место службы — всего через день после того, как сам Брим принял под свое командование еще не достроенный корабль. Поскольку до официальной приемки корабля им предстояло еще справиться с сотнями мелких — а иногда и не очень — проблем, ее постоянная готовность помочь была весьма кстати. И потом, по-своему, она была очень даже привлекательна.
Брим еще раз вгляделся в водопад информации на своих мониторах, потом судорожно сглотнул и кивнул мохнатой физиономии Заффтрак на экране.
— Переключай, Страна, — вполголоса скомандовал он.
Содескийка подмигнула, провела изящной шестипалой лапой по пульту управления гравитацией, и все шестнадцать индикаторов разом сменили цвет с красного на синий. Желудок Брима судорожно сжался, и он с трудом справился с приступом тошноты — за двадцать девять лет, что он провел в космосе, он так и не привык до конца к смене естественной гравитации на искусственную, особенно если она происходила резко.
Когда глаза его вновь обрели способность видеть, он переключил один из своих дисплеев на прямую связь с постом швартового мастера — его купол виднелся на краю гравибассейна, в двадцати пяти иралах ниже палубы «Звездного огня».
— Отдать резервные швартовы, мастер Скирри! — приказал он.
— Есть отдать резервные швартовы, — откликнулся бородатый Скирри на экране. Помимо бороды, лицо его отличалось узким ртом, острым носом и пронзительными, не умеющими смеяться глазами стрелка-снайпера. В Шеррингтоне не было швартового мастера лучше него.
Сквозь гиперэкраны — обычно прозрачные кристаллы окон мостика, имитирующие изображение при движении на сверхсветовых скоростях, — Брим видел, как гаснут один за другим зеленые лучи силовых пучков. Через десяток тиков корабль удерживался на месте только четырьмя лучами, исходившими из углов гравибассейна.
Погода за бортом тем временем понемногу улучшалась. Вообще-то город Бромвич (равно как и все северное полушарие Родора) отличался суровой, капризной зимней погодой. Но сейчас воздух был чист и прозрачен, открывая великолепный вид на заснеженную вершину Гламмариана. Брим бросил взгляд на длинный нос корабля, окруженный обтекаемыми понтонами, из которых торчала вперед почти на семьдесят пять иралов пара 406-миллиираловых разлагателей. Эти чертовски мощные орудия изначально проектировались исключительно для установки на самые крупные линкоры, однако последние достижения в области техники позволили смонтировать дюжину таких и на скоростных крейсерах вроде «Звездного огня». Странный, неустойчивый мир, воцарившийся в Галактике, напомнил Бриму зимний день за бортом — светло, но ни намека на тепло. Даже сейчас, пока он сидел в своем капитанском кресле, старый враг сооружал по всей галактике новые космические форты. Война готова была разразиться в любой момент, а в условиях, когда от Имперского Флота осталась лишь тень его былой мощи, только «Звездный огонь» и его близнецы могли обещать хоть какую-то, пусть призрачную, но надежду…
На мостике воцарилась тишина; все посты были уже готовы к старту, все пульты включены.
— Корабль готов, — с улыбкой доложила Труссо. — Экипаж занял места, предстартовые проверки закончены. Все в норме…
— Отличная работа, Надя, — улыбнулся ей в ответ Брим и положил правую руку на панель связи. — Бромвич, — передал он. — Военный борт Ка-пять-ноль-пять-четыре просит разрешение на выход из гравибассейна.
— Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял. Выход из гравибассейна разрешаю.
— Ка-пять-ноль-пять-четыре, вас понял, выполняю, — откликнулся Брим. — Мастер Скирри, приготовьтесь отдать швартовы! — Он окинул взглядом носовые и кормовые гиперэкраны — все чисто. Ветер задувал с правого борта, с носа. Ничего особенно сложного, но немного осторожности никогда не мешало… Прищурившись, он подождал, пока ветер ослабнет. — Отдать левые швартовы!
— Есть отдать левые швартовы, — отозвался бородатый швартовый мастер со своего поста.
Боковой ветер означал, что Бриму придется подать корабль чуть вперед, до предела выбрав кормовой силовой луч, одновременно стараясь уклониться чуть влево. Он прикоснулся к пульту управления двигателями, и пальцы его ощутили тепло двух лучей управления — по одному на три бортовых гравигенератора. Поглаживая правый луч так осторожно, что тот почти не изменил окраску, он добавил энергии правым генераторам — чуть-чуть, ровно настолько, чтобы они едва сдвинули корабль с места.
— Отдать носовой швартов! — рявкнул он.
— Есть отдать носовой швартов, капитан! — откликнулся Скирри.
Палуба «Звездного огня» завибрировала чуть сильнее в ответ на усилившийся рык адмиралтейских А-876; на одном из соседних пультов задребезжала чашка кф'кесса.
— Убрать посуду! — вполголоса зарычал Брим.
— Есть, капитан! — послышался чей-то перепуганный голос, и чашка мгновенно исчезла.
Брим внимательно следил за силовыми лучами. Слишком большая нагрузка — и причальные генераторы не выдержат, освободив «Звездный огонь» и позволив ему врезаться в стоящий на соседнем гравибассейне эсминец. Немыслимо! Он покосился на дисплей кормового обзора — горизонт расплылся в дымке раскаленного воздуха из дюз, а полуденное солнце достало-таки лучами до дна гравибассейна, приглушив голубое сияние силового поля. Нос корабля начал отклоняться влево; единственный оставшийся швартовый луч посветлел от напряжения.
Очень скоро «Звездный огонь» развернулся градусов на десять, и купол Швартового поста скрылся за левым обтекателем. Брим чуть убавил тяги правым двигателям.
— Отдать кормовой швартов! — скомандовал он.
— Есть отдать швартов, капитан!
В то самое мгновение, когда погас последний силовой луч, Брим синхронно добавил тяги двигателям с обоих бортов. Словно поколебавшись мгновение, махина звездолета стронулась с гравибассейна и двинулась по каналу в открытое море, оставляя за собой на грязной воде непривычный тройной след.