Накажи меня любовью
Шрифт:
— Ага, на филфаке, только в разных группах. Кстати, она не рассказывала, как мы познакомились? — при воспоминании об этом с трудом удерживаю смех.
— Если честно, то нет. — выгибает бровь. — Просветишь?
— Шла я себе спокойно одним апрельским утром по боковой дорожке в наш корпус. Мне в тот день надо было только к третьей паре, выехала заранее, так что шла не торопясь. И вдруг мне практически на голову падает сумка. А следом за ней из окна лезет Зоя. Так и познакомились.
— Пха, — мужчина издает смешок, — узнаю свою непутевую сестрицу. А дальше что?
— Да ничего особенного, на следующей неделе она подсела ко мне в столовой во время перерыва, разговорились и постепенно начали общаться.
— Кстати, а почему тебя не было на ее Дне Рождения? Хотя пригласила она немало своих знакомых.
— Уверен, что меня там не было? Может, ты просто не запомнил? — хитро прищуриваюсь.
— Я бы запомнил, поверь, — это было сказано с таким самодовольством, что я хмыкнула.
— Да меня, как назло, свалила ангина. Причем гнойная. Температура под сорок, антибиотики. Тут уж не до походов по гостям, сам понимаешь.
— Понимаю, — кивает. — Обошлось без осложнений, надеюсь?
— Вроде бы, да. Кстати, а там что? — мотаю головой в сторону соседнего помещения, откуда доносится приятная музыка.
— Там сцена с музыкантами и танцпол. Если хочешь — сходим потанцуем чуть позже.
— О, я бы с радостью, — вздыхаю, — но танцую я не очень. Боюсь, отдавлю тебе все ноги.
— Никогда не поздно научиться, так что не дрейфь.
Нам начинают подносить заказанные блюда и мы ненадолго прерываем разговор. Порции, кстати, небольшие, как и положено в ресторанах, так что, наверное, все же не лопну.
— Нравится? — спрашивает Костя, с аппетитом поглощая своего палтуса.
— Пальчики оближешь. — принимаю протянутый бокал игристого вина и блаженно растягиваю губы в улыбке. — Шикарное вино.
— Ну еще бы, — довольно улыбается и предлагет чокнуться за наше первое свидание. Что мы немедленно и делаем.
— Думала о том, куда пойдешь работать после выпуска?
— Пока нет, — пожимаю плечами. — Время еще есть. Буду прикидывать варианты.
— Языками какими владеешь?
— Английский и итальянский свободно, французский со словарем.
— Что ж, неплохо, — одобрительно кивает. — В рекламной отрасли попробовать себя не хочешь?
— Не рассматривала такой вариант. А что? — потихоньку попиваю вино и чувствую, как начинаю хмелеть. Тело охватывает приятная расслабленность, голова становится легкой как пушинка.
— У нас в фирме вечный дефицит стоящих сотрудников.
— Ты мне что, работу предлагаешь? — изумленно на него смотрю.
— Можно сказать и так. Если вдруг захочешь, то я помогу устроиться. И ешь давай, а то остынет.
Если честно, предложение насчет работы всерьез не восприняла, но с интересом слушала, пока Костя рассказывал о своем детище. Вернее, о детище, переданном ему отцом. И это было чертовски занимательно.
***
— Ну что, теперь можно и потанцевать? — с легкой улыбкой мужчина поднялся из-за стола.
— Смеешься? Я так объелась, что ходить с трудом смогу сейчас.
— Не наговаривай на себя, — галантно подав руку, отводит в соседний зал.
Полутемный зал, приятная атмосфера, красивая музыка, мелодичные голоса, которые медленно вводят в транс. А может, во всем виноват алкоголь. Костя кружит меня в танце, а мелодия плещется вокруг нас как вода, шумящая за бортом.
А если там, под сердцем — лёд, То почему так больно жжёт? Не потому ли, что у льда Сестра — кипящая вода, Которой полон небосвод?
Смотрю в темные озера глаз и начинаю медленно плыть. В отражении его зрачков вижу себя и сладко замираю. В сознании проносятся откровенные картины, погружая меня в странную оптическую иллюзию.
Широкая кровать, черное постельное белье. И мое обнаженное тело, извивающееся на смятых простынях. Клянусь, такое ощущение, что мое сознание раздвоилось. Часть его вместе с телом танцевала в этом зале, на яхте, неторопливо плывущей по реке, а часть лежала на кровати, чувствуя тяжесть мужского тела и плавные поступательные движения.
Ничего не останется от нас, Нам останемся, может быть, только мы..
О Господи, я, конечно, слышала фразу «иметь глазами», но никогда не понимала ее смысла. Зато сейчас… Сейчас Костя именно это со мной и проделывал. Овладевал мной своими глазами, забирая все без остатка.
И крылатое бьётся пламя между нами, Как любовь во время зимы.
Какой-то глубинной сутью ощущаю, как он входит в меня, до предела заполняя собой, как руки крепко держат мои, как твердые губы пьют мое дыхание. Внутри нарастает такое невыносимое напряжение, что я готова буквально разлететься на части.
Мы делаем еще несколько па, разворотов и рывков, и когда на последних аккордах песни я оказываюсь в объятиях Кости, то как можно крепче прижимаюсь к нему и коротко вздрагиваю от сладких спазмов, охвативших все тело — от макушки до пальчиков ног.
— И что это такое сейчас было? — ошарашенно бормочу, как только обретаю способность связно мыслить.
— Если бы я знал, черт побери, — слышится над ухом охрипший голос.
Чуть отстраняюсь и поднимаю на Костю ошалелый взгляд. Причем мне он отвечает точно таким же — безумным, полным страсти и слегка растерянным. Похоже, это странное наваждение накрыло нас обоих.
— Пойдем-ка отсюда, — и не дав мне ответить, увлек к выходу.
А я тем временем начала грешить на алкоголь. Ну а что? Только его мы пили вместе, а приход нас накрыл одновременно. Да еще какой. Что, интересно, производители такого в него добавляют, чтобы добиться таких качественных глюков. И это вообще законно?
Я настолько глубоко ушла в себя, что не заметила сразу, как мы оказались в небольшой, но очень уютной каюте. Здесь не было окон, только большой диван, пара кресел, журнальный столик и огромный телевизор, висящий на стене.