Накопление капитала
Шрифт:
2) Заработная плата должна «непрерывно падать, пока все рабочее население не найдет себе работы». Что же это за удивительный экономический закон для движения заработной платы? Мы наблюдаем здесь оригинальное явление: чем ниже падает заработная плата, тем большее число рабочих находит себе работу. При наиболее низком падении заработной платы вся резервная армия рассасывается! На грешной земле, на которой мы живем, происходит как раз наоборот: падение заработной платы идет в ногу с возрастанием безработицы, повышение заработной платы — с увеличением спроса на рабочую силу. При низком уровне заработной платы промышленная резервная армия достигает обычно наибольшей величины, при наивысшем уровне заработной платы она в большей или меньшей мере рассасывается.
Но в бауэровской схеме есть еще более замечательные вещи.
Из юдоли недонакопления капиталистическое производство выбирается при помощи простого и в то же время жестокого средства: глубокое падение заработной платы помогает капиталистам делать новые сбережения (которые Бауэр вследствие маленького непонимания первого тома «Капитала» Маркса называет «относительной прибавочной стоимостью»),
За этим вновь достигнутым положением «равновесия» немедленно следует второе отклонение маятника в другую сторону, в сторону «перенакопления». Этот процесс описан Бауэром необыкновенно ловко.
«Если общественная норма накопления возрастает (благодаря известному нам понижению заработной платы! — Р. Л.), то она в конце концов достигает такого пункта, когда переменный капитал растет быстрее народонаселения. Состояние, которое в этом случае наступает, мы называем состоянием перенакопления».
Этими двумя строками вопрос исчерпывается, больше Бауэр на возникновении перенакопления не останавливается. Если он по отношению к «недонакоплению» по крайней мере указал нам на осязаемый факт, именно на технический прогресс как на побудительную силу, все снова и снова вызывающую это явление, то он по отношению к противоположному колебанию маятника предоставляет дело целиком нашему собственному, недостаточному на сей раз, остроумию. Мы узнаем только то, что возрастающая норма накопления (т. е. образование капитала, который можно вкладывать в предприятия) «в конце концов» достигает такой точки, когда спрос на рабочую силу превышает ее предложение. Но почему она «в конце концов» должна достигнуть этой точки? Может быть, — по физическому закону инерции, потому что она уже находится в состоянии повышения. Но припомним, отчего происходит это повышение? Под давлением безработицы заработная плата, как общее явление, падает. Из этого падения заработной платы получился прирост свободного капитала. Этот прирост может во всяком случае продолжаться лишь до тех пор, пока все безработные не нашли себе работы, а ведь это происходит в замечательном бауэровском обществе при самом низком уровне заработной платы. Но лишь только все рабочее население находит работу, заработная плата даже в этом замечательном обществе перестает падать; более того, она подобно тому, как это происходит на нашей грешной земле, начинает постепенно повышаться. Но лишь только заработная плата снова начинает подыматься, «норма накопления», которую Бауэр черпает только из этого источника, немедленно должна перестать подыматься, и образование нового капитала должно со своей стороны сокращаться. Итак спрашивается, каким образом она может беспрестанно продолжать увеличиваться, чтобы «в конце концов» достигнуть пункта «перенакопления», раз все безработные уже получили работу. Мы напрасно ждем ответа.
3) Если мы остались непросвещенными на счет возникновения перенакопления, то не лучшая судьба постигает нас по отношению к последнему акту представления, к процессу, посредством которого перенакопление со своей стороны преодолевается и возвращается к средней точке состояния равновесия.
«Если норма накопления слишком велика (разумеется, только по отношению к наличному количеству рабочих и его росту! — Р. Л.), то резервная армия быстро рассасывается (что с ней, следовательно, происходит уже в третий раз), заработная плата подымается, а норма прибавочной стоимости падает». Благодаря этому норма прибыли падает еще быстрее, чем это происходило бы и без этого, в результате возрастающего органического состава капитала. В итоге всего этого получается «опустошительный кризис с бездействием колоссальных капиталов, с массовым разрушением ценностей и резким падением нормы прибыли». Теперь накопление опять замедляется, «рост переменного капитала опять отстает от роста накопления» (l. с., стр. 871), и мы опять падаем в бездну уже известного нам «недонакопления».
Но почему у Бауэра, «опустошительные кризисы» вспыхивают при наивысшем пункте перенакопления? Ведь перенакопление означает у Бауэра не что иное, как то, что переменный капитал растет быстрее, чем народонаселение. Попросту говоря, это означает, что спрос на рабочую силу перегоняет предложение рынка труда. И от этого должен вспыхнуть современный торгово-промышленный кризис? Бауэр прибегает здесь к цитате из Гильфердинга, которая должна некоторым образом заменить собой объяснение возникновения кризиса. Эта цитата гласит: «Кризис наступает в тот момент, когда только что описанные тенденции к понижению нормы прибыли одерживают победу над тенденциями, которые приводили к повышению цены и прибыли вследствие возрастания спроса». Однако не говоря уже о том, что эта цитата из Гильфердинга ничего не может объяснить у Бауэра, потому что она сама дает не объяснение, а лишь описание кризиса в более неуклюжих словах, — это предложение, вкрапленное в бауэровские рассуждения, подходит к ним примерно так же, как корове седло.
Ведь у Бауэра во всем его изложении не существует ни падающего, ни возрастающего «спроса» на товары, который мог бы вызвать «повышение цены и прибыли». У Бауэра есть только пляска двух фигур: переменного капитала и пролетариата («народонаселения»). Все движение накопления, центральная ось его «равновесия», его колебания вокруг этой оси — все это является лишь результатом взаимоотношения обоих указанных факторов: переменного капитала и рабочего населения. О спросе на товары, о сбыте товаров и его трудностях у Бауэра и речи нет, он не говорит об этом ни слова. Соответственно с этим перенакопление, по Бауэру, состоит не в чем другом, как в избытке переменного капитала т. е. в избытке спроса на рабочих по сравнению с их естественным приростом. Это единственный «спрос», который Бауэр все время принимает во внимание. И отсюда должен возникнуть кризис и притом еще «опустошительный»? Такой кунстштюк надо еще показать!
Правда, на грешной земле, на которой мы живем, возникновение кризиса следует за конъюнктурой, при которой спрос на рабочих достигает высших пределов, а заработная плата возрастает. Но на земле это явление не причина кризиса, а лишь его «буревестник», как выражается Маркс во втором томе «Капитала», лишь сопутствующее явление других факторов, а именно соотношения между производством и рынком сбыта.
Какими бы более глубокими зависимостями ни пытались теоретически объяснить современные периодические торговые кризисы, во всяком случае ясно для всех, что они в реальной действительности возникают из несоответствия между производством, т. е. предложением товаров, и сбытом, т. е. спросом на товары. У Бауэра, для которого вопроса о сбыте товаров вовсе не существует, периодические кризисы возникают из несоответствия между спросом на рабочую силу и естественным размножением рабочих!! «Опустошительный кризис» возникает оттого, что рабочие размножаются не так быстро, как возрастает спрос со стороны капитала! Периодический недостаток рабочих как единственная причина торговых кризисов разве это — не одно из самых неожиданных открытий политической экономии не только со времени Маркса, но и со времени Вильяма Петти, и разве это не достойный венец всех других замечательных законов, которые управляют в бауэровском неземном обществе накоплением капитала и сменой конъюнктур?
Теперь мы знаем движение капитала во всех его фазах. Бауэр характеризует их в целом следующим заключительным аккордом:
«Итак, капиталистический способ производства в самом себе носит механизм, который согласовывает накопление, отстающее от роста населения (он хочет сказать: от роста рабочего населения), с этим ростом» (I. c., стр. 870). И еще раз — подчеркиванием:
«Если рассматривать капиталистическое мировое хозяйство как целое, то тенденция к согласованию накопления с ростом населения (он хочет сказать: с ростом рабочего населения) проявляется в промышленном цикле. Высокая конъюнктура есть перенакопление. Она сама себя уничтожает в кризисе. Следующая за ним депрессия есть время недонакопления. Она сама себя уничтожает тем, что создает условия для возврата к высокой конъюнктуре. Периодическое возвращение расцвета, кризиса и депрессии является эмпирическим выражением того факта, что механизм капиталистического производства самостоятельно уничтожает перенакопление и недостаточное накопление, все снова и снова приспособляет накопление капитала к росту населения» (он хочет сказать: рабочего населения) (l. с., стр. 872, все подчеркнуто у Бауэра).
Теперь уже не может быть никаких недоразумений. Бауэровский механизм состоит, попросту говоря, в том, что в центре капиталистического мирового хозяйства стоит рабочий класс. Он и его естественный прирост составляют ту данную величину, ту ось, вокруг которой вращается хозяйственная жизнь. Вокруг этой оси колеблется переменный капитал (а вместе с ним и постоянный в пропорции, требуемой техникой). То наличный капитал слишком мал, чтобы предоставить работу всем пролетариям, — тогда он при помощи низкой заработной платы выколачивает некоторое приращение; то он слишком велик, чтобы найти достаточное количество рабочих, — тогда он отчасти уничтожает себя в процессе кризиса. Во всех случаях все движение современного производства и его смена конъюнктур являются лишь вечной тенденцией капитала приспособиться по величине к численности пролетариев и к их естественному приросту.