Нам нельзя
Шрифт:
— Ох, — вздыхая, входит Лидия Павловна. В ее руках пустой поднос. — Станислав Валерьевич просил передать, что он больше не подойдет.
Мама встает из-за стола и со злостью отбрасывает салфетку. Она не ждет объяснений, видимо, и так догадавшись, что случилось. А вот я продолжаю сидеть за столом и лицезреть очень интересную картину. В этой новой семье не все так благополучно, как хотелось бы им показать.
В итоге мама вскоре покидает столовую, оставляя меня наедине с удрученной помощницей по хозяйству. Лидия Павловна ставит поднос на стол и начинает собирать тарелки.
— Я вам помогу, — подхватываю свою тарелку
— Ой, Элла, не нужно. Я тут сама справлюсь, — отмахивается от моей помощи женщина, которая пытается за благодарной улыбкой скрыть плохое настроение.
Но я продолжаю напирать, помогая складывать посуду на поднос и делая вид, что мне только в радость быть полезной. Лидия Павловна сдается без боя. Возможно, и ей приятно, что кто-то замечает ее труд и по достоинству ценит, и уж тем более предлагает свою помощь. Ну, а я должна помнить, что Лидия Павловна — мои уши и глаза в этом доме. Дружить с ней означает знать все тайны семейства.
— Что-то случилось? — осторожно интересуюсь, когда на поднос поставлен последний прибор со стола.
Лидия Павловна тяжело вздыхает и качает головой. Вижу, что ее что-то беспокоит, но она не торопится говорить. И догадываюсь почему — я пока еще посторонний человек в этом доме, а дело очень деликатное.
— Вернулся Арсений? — едва ли не шепчу, подавшись вперед. — Это он так смеялся?
Лидия Павловна резко оборачивается и смотрит на прикрытые двери. Словно ждет, что кто-то услышит наш разговор, а после кладет руки на стол и, опираясь, вздыхает.
— Да, уронил вазу с цветами в холле, — говорит женщина.
Я молчу. Помню ту огромную вазу, которую видела, когда шла сюда.
— В ней были цветы со свадьбы, — продолжает говорить Лидия Павловна. — Ох, Арсений так тяжело воспринял новость о свадьбе, что до сих пор смириться не может. Ой, что-то я лишнего болтаю! — спохватившись, она всплескивает руками и тут же подхватывает поднос. — Пойду-ка порядок лучше наведу.
Я остаюсь стоять возле стола, наблюдая, как женщина торопливо покидает комнату, но на пороге она все же останавливается и оборачивается, одаривая меня извиняющейся улыбкой.
— А ведь торт так и не попробовали. Ты уж прости их. Арсений вроде бы парень взрослый, но тот еще бунтарь.
Киваю. О да, я уже успела заметить его тяжелый характер. Ощутить, так сказать, на собственном теле. Инстинктивно потираю запястье, на котором, к сожалению, не осталось следов, было лишь небольшое покраснение, которое исчезло к вечеру.
— Думаю, завтра все уладится, — заключает Лидия Павловна и покидает столовую, оставляя меня наедине с безрадостными мыслями.
Я была права. Арсений зол на отца из-за свадьбы. Самойлов-старший злится на сына, потому что тот ведет себя, как избалованный ребенок. А мама просто в бешенстве, потому что все идет не так, как она хотела бы. И лишь я оказываюсь свидетелем того, как трещит по швам новая семья Самойловых, и предвкушаю сладко-горький финал.
Спустя несколько минут выхожу из столовой и направляюсь в свою комнату. В коридоре тишина. Скорее всего, мама отправилась к себе, Станислав Валерьевич выясняет отношения с сыном, а Лидия Павловна начищает фамильное серебро, успокаивая тем самым расшатанные нервы. И лишь я бреду по пустынному холлу, подмечая то самое место, где совсем недавно стояла огромная ваза с букетом. Теперь там пусто и лишь влажные следы на полу напоминают о происшествии, которое уничтожило весь призрачный налет торжественности момента.
Но стоит мне сделать еще несколько шагов, пересекая холл, как я тут же останавливаюсь и с удивлением смотрю на парня, спускающегося по лестнице. Я уже видела его. Утром он приезжал за Арсением, и они вместе уехали на белой машине.
Он тоже замечает меня. Удивление сменяется интересом, который вспыхивает в его голубых глазах, устремленных на меня.
— Привет! — здоровается первым, я же теряюсь на миг, раздумывая над тем, как себя вести с ним. Друзья Арсения по умолчанию мои враги. — Ты же Элла? — зато он не теряется и, спустившись еще на несколько ступенек, протягивает мне руку.
Я кошусь на длинные пальцы и тронутую загаром кожу и киваю.
— Добрый вечер.
И опять не отвечаю на попытку рукопожатия. Чем меньше касаюсь людей, тем легче переношу общение с ними. Тем более, с незнакомцами.
Парень не удивлен моему отказу пожать его ладонь и опускает руку, продолжая с интересом рассматривать меня.
— Арс рассказывал про тебя, Элла, — говорит он, едва не вгоняя в краску бархатистым голосом, от которого могут и коленки подгибаться. Я же чувствую парализующий страх, понимая, что нахожусь здесь совершенно одна. Как и с Арсением утром в столовой, когда он позволил себе жестокость по отношению ко мне. Чего ждать от блондина я не знаю, и тем более не понимаю, как реагировать на него.
— Мне пора, — произношу, набрав побольше воздуха в легкие. — Уже поздно.
— Поздно? — он удивляется, и светлые брови изгибаются дугой.
Кивнув, я делаю попытку обогнуть парня и уйти, пока не стало слишком поздно. Я на нервах. Вечер отнял у меня последние силы, а еще этот…
— Даже не спросишь моего имени? — Его голова наклоняется немного вбок.
— Неинтересно.
Тихий смешок отзывается мурашками по коже. Я щурюсь, пытаясь выказать всем своим видом полное безразличие к нему и свое раздражение. Но, увы, блондин лишь забавляется. Под стать своему дружку. Арсений такой же — двуличный мерзавец, который получает по жизни всё, что хочет.
— Ну ладно, — неожиданно парень сдается и отступает. — Пока, Элла. До новой встречи.
Я молчу. Быстрым шагом поднимаюсь по лестнице, отчетливо ощущая его ледяной взгляд на спине. Еще одна проблема на мою голову.
Глава 12
Я думала, что на встрече с безымянным другом Арсения все и закончится, но крупно ошибалась. Стоит мне подняться на второй этаж и направиться в сторону своей комнаты, как до меня доносится визгливый голос матери. От неожиданности я замираю, словно застыв в оцепенении, и жду, что же услышу еще. Кажется, за этой дверью, которая чуть-чуть открыта, и мимо которой я проходила несколько раз за день, находится кабинет Станислава Валерьевича. Именно там сейчас находятся мама и Самойлов, и, судя по тону, которым звучит ее голос, она на взводе. Голос, которым отвечает Самойлов, спокоен, но даже я могу представить каково ему с сыном, вытворяющим безумные вещи, лишь бы насолить новой «мамочке».