Нансен. Человек и миф
Шрифт:
«Это было только мимолётное намерение, о котором я почти забыл, о котором я ничего не писал ни тебе, ни другим, чтобы не причинять ненужных огорчений. Кроме того, я подумал о тебе, дорогой отец. Расстояние между нами стало бы неизмеримо больше, чем теперь, когда я здесь. Хольт считает, что было бы безумием уехать отсюда, где у меня такое место и такие перспективы (!!!), да ещё в Америку, к которой он не питает никакого почтения. Тут я с ним, правда, не согласен, и об этом мы с ним не раз спорили. Да и фру Хольт сказала, что они с мужем никуда меня не отпустят».
Чем же занимался Нансен?
Начал он с обычной работы помощника-лаборанта: выполнял задания профессора, который внимательно наблюдал за своим «новым приобретением». Чем меньше становилось нареканий со стороны Даниэльссена, тем свободнее чувствовал себя Нансен: у него появилось время не только для работы, но и для души.
Весной 1883 года в Берген приезжает немецкий учёный из Йенского университета зоолог Вилли Кюкенталь, он смог пробудить интерес Нансена к новой теме, которая, на взгляд непосвящённого, выглядит совсем не увлекательно: беспозвоночные животные. Начинал Нансен с исследования мизостом. Вот что написано о мизостомах в «Большой советской энциклопедии»:
«Подкласс кольчатых червей класса многощетинковых червей; некоторые зоологи выделяют М. в отдельный класс. Комменсалы (нахлебники), или паразиты, иглокожих (морских лилий, морских звёзд и офиур). Паразитический образ жизни вызвал упрощение и изменение строения по сравнению с типичными кольчатыми червями. Тело овальное или дисковидное; размеры от 0,5 до 12,5 мм. На брюшной стороне тела 5 пар ножек — видоизменённых параподий, заканчивающихся крючковидными щетинками, с помощью которых М. прикрепляются к животному-хозяину. Головной мозг слабо развит; глаза отсутствуют. Органы выделения — метанефридии (обычно 1 пара). Кровеносная и дыхательная системы отсутствуют. М. — гермафродиты, сначала у них созревают мужские половые железы, потом женские. Из оплодотворённого яйца выходит личинка — трохофора. 7 семейств, объединяющих около 120 видов; распространены главным образом в тропических и субтропических морях. В СССР 6 видов, в Баренцевом, Карском, Беринговом, Охотском и Японском морях. Одни М. подвижны и быстро ползают по телу животного-хозяина, другие сидят близ его ротового отверстия или проникают в кишечник, третьи находятся в покровах „рук“ и диска хозяина, образуя характерные цисты».
Вот исследованием именно этих «нахлебников» и занялся Нансен. Научные дела его шли так хорошо, что за опубликованный труд «Материалы по анатомии и гистологии мизостом» весной 1885 года Фритьофу была присуждена золотая медаль, поскольку он сумел дополнить изыскания в этом вопросе таких своих великих предшественников, как Графф и Мечников.
В частности, он смог доказать, что мизостомы — многощетинковые черви, а вовсе не родственники паукообразных, как предполагали некоторые исследователи.
Весной 1885 года Фритьофа раздирают сомнения — он многим обязан музею и лично профессору Даниэльссену, но времени на собственные исследования практически не остаётся, и он даже пишет отцу, что его «эксплуатируют». Нансена приглашают работать в Германию, вновь приходит письмо из Америки… Нансен всё-таки решает принять приглашение профессора Марша, но выдвигает условие, что сначала должен съездить в Германию, а быть может, пожить несколько месяцев в Кристиании, куда его зовут на должность препаратора.
Отец очень недоволен и упрекает сына в непостоянстве: он боится, что Фритьоф так и не найдёт места в жизни. Но Нансен твёрдо знает, чего хочет, ему просто нужно время, чтобы определиться с окончательными планами, но прежде всего — защитить докторскую диссертацию. Поэтому он принимает решение остаться в Бергене по крайней мере до осени.
Неожиданная помощь в разрешении проблемы приходит от Даниэльссена. Профессор предлагает своему помощнику взять отпуск на год и поехать за границу, а затем вернуться, защитить докторскую и продолжить научные изыскания.
Нансен с радостью принимает предложение и пишет отцу, что сама судьба устраивает всё к лучшему. Ответа на это письмо он не получает, а вскоре приходит телеграмма, что у Бальдура случился второй удар. Фритьоф срочно выезжает в Кристианию, но не успевает застать отца в живых.
Бальдур Нансен умирает 2 апреля 1885 года.
Нансен очень тяжело переживает утрату отца, не находит себе места и принимает решение уехать на учёбу за границу. Он просит выдать ему полученную золотую медаль в бронзе (в те времена медали изготавливались именно из этих материалов), с тем чтобы разница в цене была выплачена деньгами. На эти средства он и оправляется в Европу. Целью его путешествия первоначально было знакомство с профессором Гольджи, будущим нобелевским лауреатом, который открыл способ окрашивания нервных волокон.
Зимой 1886 года молодой учёный отправился на первую стажировку в Германию, где встретился со многими нейробиологами и зоологами, но уже весной 1886 года переезжает в Павию, где Камилло Гольджи разработал новый метод окрашивания нервных узлов и их ответвлений при помощи «хромокислого калия и раствора ляписа». Гольджи испытал этот метод на мозге человека, а его ученик Фузари — на рыбах. Метод получил название «чёрная реакция», потому что при обработке срезов их бесцветные нервные волокна «проявлялись», становясь доступными глазу исследователя. Нансен первым применил этот метод к низшим разрядам беспозвоночных.
Надо сказать, что умение решать любые возникающие у него проблемы помогло Нансену и в данном случае. Приехав в Павию, он прямиком отправился к Гольджи и попросил обучить его новому методу. Профессор всегда любил настырных студентов, и высокий светловолосый викинг ему понравился, тем более что у Фритьофа была отличная практическая подготовка. Нансену удалось быстро овладеть новой техникой, и по возвращении в Норвегию осенью 1886 года он оказался единственным в Скандинавии учёным, кто владел мастерством изготовления «срезов Гольджи».
«Его шведский коллега Густав Рециус, — пишет П. Э. Хегге, — с которым он потом подружился, также впоследствии применит этот метод в своих исследованиях, однако это произойдёт только к концу 1890-х годов. Что касается Нансена, то он, как, впрочем, и позже, действовал совершенно самостоятельно и оказался пионером».
В апреле Нансен поехал в Неаполь к профессору Антону Дорну на биологическую станцию.
В XIX веке биологические станции стали впервые создаваться во Франции и США. Именно в Америке происходит развитие морской биологии (поэтому Нансена пригласили в эту страну), однако все открытые там станции были в основном «учебными» и существовали при университетах. Первым же по-настоящему исследовательским зоологическим центром явилась Неаполитанская зоологическая станция, созданная в 1873 году доцентом Йенского университета Антоном Дорном.