Наоборот
Шрифт:
Герман сморщился. Он случайно открыл вкладку с летсплеем «Погружения в Айвал».
– Ой да пошел бы ты, – пробубнил Герман.
Он хотел было нажать на крестик и закрыть вкладку, как что-то заметил.
Или кого-то.
– А вот здесь окраина города. Кузница какая-то, нубы бегают, – продолжал блогер.
Герман не проверил своим глазам. Он откатил бегунок видеоплеера назад.
«– А вот здесь окраина…»
И снова.
«– А вот здесь окраина…»
Он увидел кузницу на окраине города. Точнее эльфийских работников этой кузницы. Что-то переключилось в его голове. Он с грустью посмотрел в окно.
«Покупайте IHole со скидкой 20%
– Мам! – крикнул Герман, не отрываясь от вывески. – Я должен купить айхол!
Звук разбивающейся вдребезги тарелки неприятно ударил ему по ушам.
Спустя год. Герману двадцать два года.
Сегодня опять случился приступ. Голова раскалывалась. Герман не знал чем себя занять и пялился в окно, играя в крестики нолики на замершем окне. Было прохладно, теплые батареи не согревали. Коммунальщики никак не заделают швы в стенах разваливающейся многоэтажки. Он сегодня много думал, пытаясь понять в какой момент люди стали сходить с ума. Может пандемия повлияла?
Из-за неё популяция Земли сократилась на треть. Но это не помешало технологиям объединения машинного кода с нейронными процессами в головном мозге стремительно развиваться. Все могли воспользоваться гениальным изобретением современности. Были бы деньги.
И даже те, кто никогда не интересовался компьютерными играми, резко подсели. Деньги рекой потекли из карманов населения куда-то туда – за горизонт.
Людям нравилось. Нет. Они исходили слюной от восторга. Ведь одно дело плоский экран, пусть и с кинематографической картинкой. Совсем другое, когда ты здоровый мужик в аватаре грациозной эльфийки с кружевными бронетрусиками. Теперь на законных основаниях можно развести высокоуровневого персонажа на колечко к + 2% вероятности критического удара. И больше никто не попросит твоих реальных несуществующих фоток. Не придется искать их в интернете в страхе, что их случайно обнаружит твой виртуальный воздыхатель у одноклассницы в соцсети.
Люди стали забывать есть, пить и принимать лекарства. Некоторые даже спали в Айвале. Это было крайне противопоказано, но технических ограничений не появилось до сих пор.
– Надо знать меру, – говорили президенты и мамы.
– Херушки, – отвечала им толпа и продолжала умирать с проводом в голове.
– Не сильно-то и хотелось, – не возражали президенты.
– Нет, постойте-ка… – возмущались мамы.
Появились очень спорные моменты социальных взаимоотношений. Так сложилось, что всем стало плевать – кто там, за аватаром. Сексизм и расизм понемногу забывались. Половой принадлежностью интересовались всё реже и реже. Отчасти этому мешали гипертрофированные груди, которые можно было пощупать зелеными пальцами. Никто не хотел признаваться себе, что только что лапал мужика. Поэтому неведенье – наше всё.
Президенты дружно закивали, а мамы попадали в обморок.
«Погружение в Айвал» – так назывался этот проект под эгидой ООН. Правительственные сервера не смущали тестеров. Все всё понимали и просто наслаждались игрой. Мало кто читал политику конфиденциальности о нейрокуках, жадно копирующихся из твоих мыслительных глубин на огромные массивы твердотельных накопителей информации, расположенных в огромных бункерах.
Официально «Погружение в Айвал» считалось открытым бета-тестом. Поэтому некоторым счастливчикам проводили процедуры по внедрению коммутатора в пустую голову совершенно бесплатно. Иногда даже приплачивали за это.
– В целях всестороннего изучение процесса интеграции, – заумно объяснял на конференции директор первого в России ВИЦа. Того самого, где пропал Сашка.
Тогда ему аплодировали стоя.
Спустя год. Герману двадцать три года.
Привычным движением мышки Герман поставил галочку напротив «подтвердите свое согласие с правилами использования…». Он никогда не переходил по предложенным ссылкам со скучными описаниями политик и соглашений. Потому что догадывался, что там написано.
Герман был болезненно бледным и постоянно щурился, словно страшась яркого света. Его организм дошел до предела…
Он ушёл фигурально. Подключил к USB версии 5.1 личную электронную цифровую подпись и сел на удобное кресло, зафиксировав себя так, чтобы позже не пробудиться со страшными отеками и болью в спине. Нащупав рукой уже привычную выпуклость в затылке, он со специфическим щелчком подсоединил к себе массивный разъем IHole-0,5, который тянулся от обычного персонального компьютера с мощным железом.
– Ка-а-йф, – невольно закатив глаза, сказал Герман.
Ощущение забравшегося в голову вороха червей почти мгновенно прошло. В следующей версии эту побочку обещали устранить. Покупайте IHole-0,7 – гласили баннеры. Какое счастье. Больше никаких червей в голове за двести пятьдесят тысяч рублей.
Примерно на три секунды Герман перестал существовать. Он ничего не слышал и не видел. За это время нейроадаптер успел эмулировать электрические сигналы мозга в машинный код. Удаленная нейронная сеть взяла на себя нагрузку по синхронизации разума Германа с миром интерактивного взаимодействия. Для этого требовалась большая вычислительная мощность. Большую часть нагрузки брали на себя высокочастотные нейронные процессоры на государственных серверах. Слава оптоволоконным технологиям.
Несмотря на ярые протесты мамы, ей все-таки пришлось смириться с процедурой нейроадаптации Германа. А поскольку здоровье у него было сильно подорвано, ей, как опекуну, пришлось повозиться с персональными разрешениями и множеством отказов от ответственности.
Гера не знал, что она подолгу сидела рядом с ним и плакала. Держала его за руку, пока тот бродил по сказочным мирам своим высокоуровневым персонажем-ассасином.
Инициализация… 100%
Проверка ЭЦП… Доступ разрешен.
Добро пожаловать в Айван, Герман Сергеевич.
Сканирование… Внимание!
Обнаружен несовместимый физиологический показатель.
Обнаружено специальное разрешение на пребывание. Доступ разрешен.
Запуск… 100%
Искры, свет, тьма, снова искры. В разуме промелькнули какие-то непонятные образы. Звезды, тени, лица, отголоски чьих-то слов, журчание воды, шорох вересковых полей на ветру, покосившаяся таверна в лесу… Герман ничего не понимал, но это было и неважно. Он никогда этого не вспомнит. Никто не вспомнит.
Как же болит голова.
Глава 2. В глазах кода лжецы обсуждают истину
Огромное Древо Жизни в центре эльфийского города Эронар являлось ярким ориентиром на многие километры вокруг. Российский кластер, сгенерированный ИИ – иностранцев здесь почти не встретишь.