Написано жизнью
Шрифт:
Крик старушки не возымел действия. Борис лишь помедлил совсем чуть-чуть, дав пожилой женщине закончить фразу, и нанес ей удар ножом в область шеи, затем еще удар и еще. В юношу будто опять вселился бес, который приказывал ему: бей, бей, бей!
Старушка не сопротивлялась совсем и больше не кричала. Она быстро потеряла сознание и вскоре забилась в предсмертной судороге.
Поняв, что старуха мертва, Борис выронил нож и отшатнулся от кровати. Он подумал о том, что старой женщине все равно скоро пришлось бы умирать. А он лишь приблизил этот конец. Он не имел ничего против этой старушки, он не знал ее и не собирался причинить ей вред, но так вышло. Очень жаль.
На
Борису нужно было действовать, он не мог покинуть этот дом ни с чем. Он прислушался и огляделся. Темный дом снова безмолвствовал. Здесь больше никого не было, бабка явно жила одна. На улице тоже на этот раз было тихо. И тут словно какой-то голос в мозгу Бориса скомандовал: "Ищи деньги, здесь должны быть деньги, бабка говорила что-то про деньги". Он решил обыскать комнату, нашел выключатель на стене и включить свет, не думая о том, что какой-нибудь случайный прохожий может увидеть его в освещенном окне.
Под потолком зажглась яркая лампочка, ослепив на время Бориса. Но глаза быстро привыкли, он осмотрел небольшую комнату и не нашел в ней ничего особенного. Комната была обставлена небогато. Кроме железной кровати с облупившейся краской, стула, маленького журнального столика у кровати, часов на стене и небольшого комода в углу, в комнате больше ничего не было, если не считать портрета возле кровати убитой с изображением какого-то старика с выпученными глазами.
Столик у кровати не привлек внимания Бориса: какое-то шитье, зеркальце, пара пузырьков с лекарствами. Юноша приблизился к комоду, сильным движением руки вытащил верхний ящик и высыпал содержимое на пол. Не было ничего интересного, только женские вещи: кофта, несколько платьев. Во втором ящике оказалось постельное белье. Дрожащими руками он перебрал белье. Словно бывалый преступник Борис целенаправленно искал деньги и драгоценности. Он перерыл весь комод, но ни украшений, ни денег не оказалось. Поиски оказались тщетными. Ему было противно рыться в чужих вещах и острое желание поскорей покинуть помещение не покидало его. В то же время у него была уверенность, что он найдет деньги. Бабка сама сказала ему о деньгах, они должны были быть где-то здесь!
Вдруг Борису почудилось, что старуха смотрит на него и шевелится. Он подскочил к ней. Бабка лежала на высокой подушке поверх одеяла. Ярко красная кровь тонкой струйкой все еще стекала с шеи покойной на подушку. Ее ночная рубашка тоже была в крови. Старушка лежала неподвижно с широко раскрытыми глазами. Эти глаза выражали изумление и ужас. Она смотрела на Бориса стеклянным взглядом, словно вопрошая: "За что?". Загипнотизированный этим безжизненным взглядом, юноша долго смотрел на покойную, борясь с острым желанием поскорей убежать отсюда. Но неведомый голос опять приказал ему: "Деньги, ищи деньги, у бабки много денег!".
Борису захотелось выдернуть кровавую подушку у бабки из-под головы и выпотрошить ее. Он решил, что деньги могут быть зашиты в подушку, но взгляд его скользнул ниже. Борис обратил внимание, что в позе старушки, в очертаниях ее тела, было что-то неестественное. Он сначала подумал, что, наверное, так и должно быть. Ведь это покойник.
Одна рука убитой, как и положено в таких случаях, безжизненно лежала на краю кровати, но вот другая была в напряжении
Борис не спешил, потому что все равно никого не было рядом, никто ему не мешал. Он ловко разрезал ткань и, отстранив руку старушки, вытащил пачку денег. Предчувствие не подвело его. Бабка действительно спала на деньгах. Денег было много. Борис никогда не видел сразу столько денег. Но он не испытал радости. Скорее, он удивился: зачем такой старой бабке столько денег. Ради чего копила она их? Лучше бы потратила на себя. Борис мало еще знал жизнь и не сталкивался со скупыми людьми. Впрочем, ему было все равно. Он сунул деньги в карман брюк, машинально выключил свет.
Все, - как-то буднично сказал юноша и вышел из комнаты на кухню. Здесь он опять щелкнул выключателем, наполнив светом пространство, взял ковшик и стал жадно пить воду из ведра, стоявшего на маленьком столике у плиты.
Возле умывальника Борис осмотрел одежду на наличие пятен крови. Убийство прошло чистенько. Он почти не запачкался. Виднелись лишь старые, плохо оттертые пятна, пара свежих капель крови на руках была не в счет. Юноша легко смыл их и вылез из открытого окна на улицу, не думая о том, что можно было бы спокойно выйти через дверь.
Борис покинул мертвый дом. Радости от обретения денег у него так и не появилось, как не было и сожалений по поводу того, что пришлось лишить жизни человека. В лесу он еще раз прислушался и оглядел все вокруг, чтобы убедиться, что никого поблизости нет. Он был один, совсем один. Борис больше никуда не торопился, ему не нужно было бежать. Он, слегка покачиваясь от усталости и стресса, не спеша побрел по тропинке, которая вывела его на проселочную дорогу.
Он шел по мрачной дороге не соображая ничего, так, как ходят лунатики. Луна освещала путь. Эмоций не было, совесть его молчала.
Только на стоянке Борис, наконец, пришел в себя и вспомнил про деньги. Он оживился, ему захотелось пересчитать добычу. Было темно, но он выбрался на освещенную луной площадку. Деньги были уложены стопкой и перевязаны резинкой. Борис различил десять сотенных купюр, несколько штук по пятьдесят и двадцать пять рублей и много десяток. Мелких банкнот не было. Он насчитал почти пять тысяч полновесных советских рублей. Борис даже не подозревал, что человек может накопить так много денег. Такую сумму его мать не способна была заработать и за три года непрерывного труда. Теперь ему не нужно будет шататься в поисках пропитания, он сходит в магазин и купит себе все необходимое.
Борис подумал, что с такими деньгами он сможет уехать отсюда куда пожелает, может отправиться путешествовать, может съездить к морю. Но радости почему-то по-прежнему не было. Трясущимися руками он пересчитал деньги еще раз и решил, что их нужно спрятать. Он нашел небольшое дупло в дереве у себя на полянке, достал несколько десятирублевых купюр из пачки, остальные аккуратно запихал в сухую консервную банку, которую нашел неподалеку, тщательно обмотал сверток старой травой и спрятал его в дупле.