Напиток мексиканских богов. Звезда курятника
Шрифт:
Народ у бассейна тем временем тоже понял, что происходит неладное. Люди вставали с шезлонгов и, озабоченно переговариваясь, засматривались поверх ограды на территорию аквапарка. У ворот, ведущих с площадки у бассейна к катальным горкам, встал дюжий парень с непроглядно хмурой физиономией, который останавливал и разворачивал назад любопытных.
Разумеется, мне тоже очень хотелось знать, что происходит.
– Простите, вы не знаете, что там случилось? – спросила я официантку, которая принесла мне счет.
– А что там могло случиться? – Женщина почти равнодушно посмотрела на бассейн. – Опять какой-нибудь пьяный идиот в темноте полез купаться да и утонул!
По ее словам и тону можно было понять, что для аборигенов данная трагическая ситуация не нова, но моя чувствительная Нюня ахнула:
– Что вы говорите! Такое уже бывало?!
– Да такое, почитай, каждый месяц бывает! – хмыкнула женщина, неторопливо отсчитывая мне сдачу. – Только на мартовский праздник мужик утоп. Бизнесмен крутой, а туда же: водки нажрался и пошел куролесить! Красовался перед подругами – сигал с пятиметровой вышки вниз головой. Ну и, видать, неудачно нырнул, оглушило его, захлебнулся и пошел на дно. А девки его тоже пьяные были, какая от них помощь? В общем, отряд не заметил потери бойца. Дядя Вася, наш уборщик, его выловил поутру, уже мертвого.
– Жуть какая! – Я содрогнулась и подумала, что Раиса перечислила мне далеко не все страхи и ужасы бассейновых купаний.
Аппетит у меня пропал, хачапури я не доела и пошла в народ, чтобы узнать последние новости.
Бассейн, в котором еще полчаса назад было бы тесно истощенной кильке, пустовал. Граждане отдыхающие кучковались вблизи шезлонгов, опасливо поглядывая в сторону вышки и обсуждая случившееся. Постояв возле одной группы, я узнала, что этой ночью в глубоком бассейне под вышкой для прыжков в воду утонула женщина. Потолкавшись в другой компании, я услышала, что погибшая была молодой и красивой – мужчины с острым сожалением упоминали о ее замечательной фигуре. В третьей группе граждане знали даже некоторые подробности, а именно, что фигуристую прыгунью на глубине затянуло в открытую сливную трубу. Но даже у этих наиболее хорошо информированных граждан были вопросы. Как случилось, что защитная решетка на трубе была открыта? Почему никто из людей, резвившихся на пенной дискотеке, не заметил, как девушка забралась на лестницу, проход на которую с наступлением ночи, как обычно, был перекрыт застопоренным турникетом? Впрочем, этими вопросами наверняка уже задавались люди из следственной группы. Простых парней из нашей околобассейновой тусовки удивляло другое: как несчастная вообще поместилась в эту трубу – с таким-то бюстом?!
– А что за бюст? – заволновалась я.
– Во! – сразу несколько мужиков, вытянув руки перед грудью, с готовностью показали размеры воистину выдающегося бюста.
Кто-то из дам завистливо цыкнул, а я охнула и, чтобы не упасть, оперлась на вытянутые руки ближайшего джентльмена. Лаконичное описание «молодая фигуристая красотка с большим бюстом» идеально подходило моей подруге Раисе!
– Б-б-брюнетка? – заикаясь от волнения, с трудом вымолвила я немеющими губами.
Кто-то из наиболее хорошо осведомленных подтвердил, что волосы у утопленницы действительно были черные, длинные. Я закрыла глаза и застонала. Народ вокруг быстро сообразил, что убиваюсь я неспроста, и под сочувственное перешептывание меня под белы рученьки проводили к шезлонгу. Однако я не стала рассиживаться.
– Не время нюни распускать! – остервенело рявкнула Тяпа, подгоняя меня мысленными пинками.
Сердце окаменело и ухнуло в пятки – наверное, поэтому походка моя стала неровной. Тем не менее на прямой к воротам в аквапарк я сумела развить приличную скорость.
– Но-но, девушка, потише! – заблаговременно крикнул мне мускулистый гигант, стерегущий проход к месту ЧП.
Будь охранник помельче, я сбила бы его, как кеглю, но совладать с человеком-горой мне было не под силу.
– Вам туда нельзя! – крякнув и лишь слегка пошатнувшись, сказал он, когда я с разбегу врезалась в его клетчатый живот. Словно я была микроскопической вредоносной бактерией, вознамерившейся незаконно проникнуть в желудно-кишечный тракт здоровяка!
– Мне туда надо! – возразила я, топчась и подпрыгивая на его длинных, как лыжи, ступнях. – Я должна увидеть женщину, которая утонула!
– Вот народ! – гигант вздохнул и покрутил башкой, точно бык, на холку которого присел слепень. – Типа, вам больше посмотреть не на что? Гуляйте, девушка! Посторонним вход воспрещен.
Каменно-тяжелые руки взяли меня за плечи твердо и аккуратно, как стальные манипуляторы лабораторного робота – пробирку со смертельным ядом, и я против воли совершила поворот на сто восемьдесят градусов. Сообразив, что в следующее мгновение совковая лопата великанской ладони наладит мое движение в обратном направлении, я отскочила в сторону и с относительно безопасного расстояния плаксиво выкрикнула:
– А я, может, и не посторонняя! Я, может, лучшая подруга утопленницы!
– Звучит гордо, – сухо произнес новый голос.
Я огляделась и высмотрела в группе тонких березок тощенького лопоухого юношу с граблями. Со своим длинномерным инструментом он прекрасно маскировался на местности, однако прозвучавший твердый голос этому щуплому парнишке совсем не подходил.
– Артем Петрович, здравия желаю! – непоколебимый великан поспешно подвинулся.
Из-за его широкой спины выступил совершенно обычный мужик лет тридцати пяти – среднего роста, нормального телосложения, заурядно подстриженный и неброско одетый. Его лицо наверняка понравилось бы ленивому театральному гримеру: такую натуру можно было минимальными усилиями и средствами превратить хоть в мужественный лик положительного героя, хоть в отталкивающую физиономию закосневшего в пороках негодяя. Не лицо, а чистый холст: рисуй, что захочешь! Как сказала бы Райка – «сырой материал». Вот только глаза у этого заурядного типа были неподходящие: очень светлые, дымчато-серые, совершенно колдовские. Взглянув в них, я почувствовала себя измученным долгим восхождением альпинистом, который в неустойчивом равновесии замер на самой вершине Джомолунгмы, завороженно всматриваясь в сизый туман над пропастью. Самоубийственное желание кануть в манящую бездну парализовало Тяпу и подкосило Нюню. Меня даже качнуло!
– Саша, пропусти гражданочку, – без тени эмоций распорядился Артем Петрович, закрывая глаза темными очками и вновь превращаясь в абсолютно заурядного типа. – Слушаю вас, девушка. Вы кто будете?
Впечатление, произведенное на меня бесстрастным Артемом Петровичем, сильно не понравилось гордячке Нюне.
– Ну, чисто кролик перед удавом! – едва очнувшись, досадливо упрекнула она меня и тут же сделала попытку переломить ситуацию, задействовав все наши резервы наглости:
– Что значит – кто я буду? Вас моя следующая жизнь интересует?
– Меня интересует не ваша жизнь, а ее смерть, – едко ответил Артем Петрович.
И я сдулась, как пробитый воздушный шарик.
– Понимаете, у меня подруга пропала! – кривя губы и прижимая к груди подрагивающие руки, сбивчиво объяснила я. – Мы с ней в одном номере живем, а она этой ночью не пришла. Я ужасно беспокоюсь!
– Только потому, что подруга ночевать не пришла? – Артем Петрович цинично усмехнулся. – Может, ее пустили переночевать добрые люди! Подруга, что, тоже хорошенькая?
– Не то слово! – с жаром воскликнула я, не сразу сообразив, что собеседник подарил мне комплимент.
За это польщенная Нюня тут же предложила лишить его непочетного звания Мистер Заурядность. Обыкновенно мужчины не засыпают меня похвалами: по пятибалльной шкале (если принимать за максимум Клаудиу Шиффер, Мэрилин Монро и Пэрис Хилтон) моя наружность тянет на три с плюсом. А вот Раисе с ее новодельным бюстом и ухоженной парикмахерской гривой вполне можно поставить пять с минусом – и то лишь потому, что она не блондинка.